Прекрасная месть (ЛП) - Райт Кения - Страница 3

Два – клинок вонзился в сердце другого.

Как только он рухнул, я отрубил голову еще одному.

Кулак в лицо.

Откуда он вообще взялся?!

Я моргнул и махнул мечом вслепую, разрезая все, что было передо мной.

Рублю. Колю. Режу. Кромсаю.

Так прошел час.

Кровь фонтанами.

Я двигался быстро, лавируя среди сражающихся, едва касаясь земли.

Когда надо – использовал их тела как ступени, прыгал с одной спины на другую, рубил руки, сносил головы, вгонял клинок в сердца, выковыривал глаза острием.

Противники вопили от ужаса.

Несколько человек бросились наутек.

Но Синие Фонари отца перекрыли выход и загнали беглецов обратно, позволяя мне добить их.

Через какое-то время сцена превратилась в озеро крови и трупов.

Мы скользили и падали, пытаясь сохранить равновесие.

Мы дрались, чтобы выжить.

Мы сражались насмерть.

Я последовал совету Ромео – убивать по одному.

– Почти все! – голос Шанель прорезал шум толпы. – Остался один, Ли! Давай!

Правда? Только...один?

Кровь стекала по лицу. Что-то попало в правый глаз, жгло, но у меня не было времени вытирать. Сердце громыхало в груди.

Я проанализировал свое состояние:

Ребра, скорее всего, треснули. Левая рука – возможно, сломана. Если нет, то жестко вывихнута. Боль адская. Пальцы левой руки почти не шевелились. Дышать было тяжело, будто легкое пробито или смято. Но я знал, что это все в голове.

Боль любит драму. Она шлет тревожные сигналы в мозг.

Я – сила.

Кровь пропитала рубашку и штаны.

Я – власть.

Волосы липли к шее и голове.

От меня разило смертью.

Ища последнего, я спотыкался о оторванные руки и ноги. Многие стонали от боли, корчась на земле. Я добивал их клинком и шел дальше.

Я – победа.

И вот я нашел последнего.

Я едва держал меч в руках.

Едва стоял на ногах.

Я… почти закончил.

Он всхлипывал, стоя на коленях, сложив руки в молитве.

– Пожалуйста, пощади меня! Я не хочу больше драться. Я хочу жить! У меня есть сын, такой же, как ты. Ему столько же лет.

Он отец. Может… я не должен его убивать?

Изможденный, я шагнул к нему и посмотрел на отца.

Он стоял сбоку сцены, рядом с дядей, друзьями.

Его лицо не выражало ничего.

Ни радости. Ни облегчения.

Я не знал, разочарован он или доволен.

– Не убивай меня! – мой последний враг подполз ближе. – Не оставляй моего сына сиротой!

Я снова посмотрел на отца.

Мне его убить?

Отец поднял руку к горлу и быстро провел ребром ладони, словно лезвием.

Я сглотнул, развернулся к мужчине и поднял Парящую Драгоценность в воздух.

– Пожалуйста! Пожалуйста!

Я снес ему голову. Она с глухим стуком упала на пол. Следом рухнуло тело.

А теперь – голова Дракона.

Перед тем как двинуться вперед, я заметил деревянный кинжал, который мне подарила Шанель. Он плавал в луже крови. Я наклонился и схватил его.

Отец рявкнул:

– Соберись, Лэй!

– Ладно.

Запихнув окровавленный кинжал в карман, я вернулся к главной цели этого вечера.

Я прихрамывая пошел к голове Дракона. Хотелось ползти. Честно говоря, меня бы вполне устроила срочная госпитализация.

Спустя несколько минут я держал в избитых, дрожащих руках тяжелую голову. Наверняка она была из чистого золота – так тянула вниз.

Последний штрих.

Выжатый и искалеченный, я наконец повернулся к молчаливым зрителям. Многие таращились на меня с круглыми глазами и отвисшими челюстями.

Тетя Мин стояла одна. Обе ее сабли были обнажены. Четверо мужчин удерживали ее – судя по всему, она несколько раз пыталась прыгнуть на сцену.

Я люблю тебя, тетя Мин.

Но я слишком устал, чтобы подойти к краю сцены. Всего-то десять шагов, но казалось, что их десять тысяч. Я вытер кровь с глаз. Грудь вздымалась слишком быстро. Меня бросало в жар, словно в лихорадке.

Но я обязан был сделать еще один шаг. Я не мог подвести.

Я…

Я заставил себя сделать шаг. Потом еще один.

Я устал.

Как-то я добрался до края сцены. Казалось, прошел целый час.

И в тот момент, когда я оказался там, зал взорвался. Люди вскочили со своих мест, крича и выкрикивая мое имя.

Я поднял голову Дракона вверх, мысленно застонал от боли. Левая рука едва разгибалась, и держать ее было пыткой.

Но стоило голове Дракона взметнуться над моей, как все разом опустились на колени.

Целое море синих одежд склонилось передо мной.

Я сделал это. Теперь идите, скажите маме! Мне нужна она.

Никакие овации не могли заменить ее теплые объятия, ее лицо, полное любви. Я жаждал увидеть гордость в ее глазах.

Справа от меня кто-то двинулся.

Я не знал, кто это. Знал только, что если опущу руки, голова Дракона рухнет… и я следом. Боль пронизывала все тело.

А потом ноги отказали.

Мир поплыл. Я потерял равновесие. Голова закружилась, но прежде чем я рухнул на пол, меня поймали чьи-то сильные руки.

Человек поднял меня на руки.

Кто… это?..

Я был настолько выбит из сил, что не мог даже открыть глаза.

– Лэй! – толпа ревела и хлопала в ладоши. – Лэй!

Я слабо пробормотал тому, кто меня держал:

– С-спасибо…

Голос ответил:

– Я горжусь тобой, сын.

Отец!

Он поцеловал меня в лоб.

– Я так горжусь.

Глупая улыбка расползлась по моему разбитому лицу.

– Отдохни, Лэй.

И я провалился в холодную тьму, согретый только любовью отца.

Глава 1

Секс на пляже

Лэй

Сегодняшний день

Шанель и я были далеко от Синдиката «Алмаз» – в нескольких милях от Парадайз-Сити.

Спрятаны от всех.

Я правил Востоком.

Она правила Западом.

Но сегодня мы были лишь друг для друга.

Мы играли на пляже.

А вода – чистые алмазы, сверкающие на пенистых голубых волнах. Белоснежный песок искрился под ногами, а над нами раскинулось бледно-голубое, безоблачное небо.

И жар исходил не только от солнца, но и от той страсти, что нарастала между нами. От любви.

Шанель – мое сердце.

После всех этих лет молчаливой одержимости ею, я наконец-то заполучил ее в свое распоряжение.

Я смотрел на любовь всей своей жизни – единственного человека, которому мог отдать свое сердце.

Солнце искрилось на ее смуглой коже. Соленый ветер играл с ее длинными черными волосами. Красный верх от бикини облегал ее небольшую грудь, а крошечные красные стринги едва прикрывали аппетитные изгибы ее лона.

– Давай же, Ли! – Смеясь, она побежала к воде. Ее упругая задница покачивалась в такт шагам. – Ты меня не догонишь!

– Хочешь поспорить? – Я сбросил катану на песок и рванул за ней.

– В этот раз я тебя обгоню!

Я ухмыльнулся:

– Никогда.

Шанель умела многое.

Она могла перестрелять врагов в переполненной комнате. Могла убить человека чем угодно. Однажды я видел, как она схватила с полки противника тяжелую книгу в жестком переплете и со всей силы вогнала угол в висок. Череп треснул, артерия разорвалась.

В тот день я понял, что женюсь на ней.

Шанель могла все. Но она никогда не могла обогнать меня.

Я бросился за ней, быстро, как всегда.

Она оглянулась через плечо, завизжала и попыталась ускориться, но через пару секунд уже оказалась в моих руках.

– Черт, Ли! – Она прижалась ко мне. – Однажды я тебя обгоню.

– Ты никогда от меня не сбежишь. – Я поймал ее губы.

Целовать Шанель – это было все.

Ее губы – мягкие, гладкие. Ее язык – сладкая, темная похоть.

Я держал ее в своих руках впервые в жизни.

Это было странно.

Странно – наконец-то касаться ее так, как я мечтал целую вечность.