"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Крейн Генри - Страница 20

— Что? — переспросил Тичелли.

— Ты говорил, что завязал, что давно не употребляешь наркотики. Ты солгал мне. Ник! А вспомни наши встречи еще раньше! Ты тогда клялся, что забудешь про наркотики ради жены, детей… Ты и тогда лгал мне. Ник!

Тичелли хотел что‑то сказать, но закашлялся.

— Надо же что‑то жрать… — наконец, разобрал Круз, когда Ник Тичелли справился с приступом кашля.

— Когда‑нибудь эта гадость доконает тебя, — уверенно сказал Круз.

— Не верю! — донеслось из кухни.

— Почему не веришь? Она, эта гадость, убила уже многих… Ты что, Ник, телевизора не смотришь?

— У меня нет телевизора, — глухо ответил Тичелли.

— Как ты опустился, Ник, — укоризненно сказал Круз. — Тебе ни капли не стыдно?

— Кто ты такой, чтобы стыдить меня? — вдруг взорвался Тичелли. — Ты что, пастор? Фараон чертов! Мешаешь мне веселиться, как все, как, например, эта сука…

Он ударил жену, было слышно, как Бетти взвизгнула и залилась глухим воющим плачем.

Круз посмотрел на Мак–Клора и заметил, что тот покрылся потом. Круз удивленно вскинул брови:

— Джекоб, ты что?

— Он убьет ее! — выдохнул Мак–Клор. — Он убьет ее, Круз!

Он дернулся, как будто желая выйти из укрытия.

— С ума сошел, стой на месте! — зашипел на него Круз Кастильо. — Ничего он с ней не сделает, будь уверен! Он сейчас отпустит ее, вот увидишь…

Он ободряюще кивнул Джекобу и прислушался к возне на кухне.

— Слушай, Ник! — крикнул Круз. — Сейчас есть что‑то, что тебе мешает, так, что ли?

— Да! — прокричал в ответ Тичелли. — Мешает, правильно! Вот эта баба мешает!

Он, видимо, снова пнул жену, потому что женский плач на мгновение усилился, но потом утих.

— Она говорит все время — денег нет, денег нет! — продолжал Ник. — Черт побери, достала совсем! Надоела, сволочь…

Круз торопливо произнес, стремясь не допустить, чтобы наркоман снова стал избивать жену:

— Слушай, Ник! А как же твои ребята?

— Мои ребята? — с недоумением повторил Ник. — Они здесь…

— Ник, а можно я у тебя спрошу? — осторожно произнес Круз.

— Спрашивай, — донеслось до него через секунду.

— Ты никогда не хотел с ними поиграть?

— Поиграть?

— Ну да! В волейбол, в бейсбол и так далее…

— О да! Конечно! — ответил Ник.

— И что? — спросил Круз. — У тебя наверняка не было времени?

— Точно, Кастильо, а как ты догадался?

Круз усмехнулся. Надо было переходить к самому главному.

— Слушай, Ник, ты же не хочешь, чтобы твои ребята видели, как мама плачет? — спросил Круз.

Он страшно обрадовался, когда услышал уверенный и решительный ответ:

— Нет, не хочу!

— Так давай их сюда, Ник! — быстро произнес Кастильо. — Не делай им ничего, слышишь?

— Я ничего не сделаю, — заверил Круза Ник. Круз прислушался. После последних слов Тичелли

наступила тишина. Круз уже начал волноваться…

А в это время на четвертом этаже капитан Паркер и комиссар Соммер стояли перед телевизионным монитором, камера которого, установленная скрыто в доме напротив, показывала через открытый балкон кухню.

Рация, которую капитан Паркер держал в руке, доносила до него учащенное дыхание Круза Кастильо и Джекоба Мак–Клора.

Вдруг капитан Паркер и комиссар Соммер увидели, как Ник Тичелли вывел из темного угла кухни двух мальчуганов, неловко обнял их и после этого подтолкнул в коридор.

— Хорошая работа! — восхищенно произнес капитан Паркер. — Посмотрите, комиссар, он отдает им детей! Прекрасные специалисты!

Джонатан посмотрел, как Паркер радостно крутит головой, и самодовольно сказал:

— А у меня в участке все парни — прекрасные специалисты…

— Значит, вы и сам дело знаете, — решил сделать старику комплимент Лесли Паркер.

— Да уж, — пробурчал Джонатан и неловко махнул рукой, но по его внешнему виду было заметно, что комплимент ему приятен.

Всего этого Круз и Джекоб, естественно, не слышали, однако они были несказанно рады, когда в проходе вдруг появились дети. Джекоб сразу обнял их и поспешил вывести из квартиры на лестничную площадку, где передал в руки одного из полицейских.

Круз воспользовался моментом и проскочил на ярд ближе к кухне. На этот раз он забежал и укрылся в полуосвещенной ванной комнате.

Секунду спустя к нему присоединился Мак–Клор.

Круз бросил на напарника вопросительный взгляд. Джекоб медленно прикрыл глаза и улыбнулся. Круз понял, что с детьми все в порядке.

Они молчали, не зная, как отнесется Ник Тичелли к тому, что они проникли уже в ванную комнату. Действия наркомана непредсказуемы. Тичелли запросто мог открыть стрельбу и уложить наповал много народу.

Не следовало обольщаться первым, пусть и крупным успехом.

— Ник! — позвал Круз.

— Что? — откликнулся Тичелли.

— Ник, ты молодец! — сказал Круз. — Ты очень правильно сделал, ребята у меня…

— Брось, фараон, — снова начал заводиться Тичелли. — Что‑то у тебя слишком сладкий голос. Меня просто слеза прошибает, честное слово.

— Ник, я не стремлюсь тебя разжалобить, — сказал Круз. — Просто тебе надо завязать с улицей. Вот и все, ты станешь абсолютно нормальным человеком!

Ник молчал.

— Ты слышишь меня? — закричал Круз — Эй, Ник?

— Да, — сказал Тичелли. — Не пойму, почему ты говоришь, что я нормальный человек. Я ведь наркоман, я не могу без травки и дня прожить…

— Ну, все это ерунда. Ник, — повысил голос Круз.

У него опять начал налаживаться контакт с преступником, а разговор стал входить в нужное Кастильо русло.

— То есть ерунда, когда кто‑то утверждает, что от этого нет обратной дороги. Ник, — сказал Кастильо. — Ты понимаешь меня? Из любого положения всегда есть выход, уж ты мне поверь.

Тичелли опять затих.

— Ты же хороший отец, Ник, — сказал Круз. — Ты избавил ребят от волнений. Но ты показал, что ты также и хороший муж. Ведь ты избавил Бетти от волнений за жизнь собственных детей!

— Что? Что такое ты говоришь, Кастильо? — повысил голос Тичелли.

— То, что ты слышишь! — ответил Круз, у которого все росла надежда, что он находится совсем недалеко от того момента, когда этот наркоман расплачется и освободит жену, а заодно сдастся в руки полиции.

Ник молчал. Круза стало беспокоить его молчание.

— Эй, Ник! — закричал Кастильо. — Ты что затих? Ник не отвечал. Кастильо подумал, что для разрядки напряженности можно даже пошутить.

— Ник! — снова позвал Круз. — Ты что там делаешь? Ты что там — кофе готовишь, что ли?

На кухне послышался какой‑то шорох.

— Слушай, Ник, — произнес Круз усталым голосом. — Ты же любишь свою жену. Вспомни день свадьбы, вспомни, какая Бетти была красивая. Отпусти ее, отпусти, — и потом мы с тобой поговорим по–человечески…

Круз почти просил, но Ник по–прежнему не отвечал. Вдруг тишину квартиры разорвал пронзительный вопль. Круз дернулся всем телом, Джекоб также чуть не упал, от неожиданности у него подогнулись ноги.

Полицейские были несказанно удивлены, потому что кричал сам Ник.

— Грязная, паршивая сука! — орал Тичелли. — Она вздумала кусаться! Я хотел поцеловать ее, а она взяла и укусила меня!

Крузу стало все ясно. Его слова вызвали в Нике Тичелли приступ сентиментальности, и он полез к жене с объятиями. Та, естественно, отреагировала по–своему.

Раздались звуки ударов и истошные женские крики.

— Он убьет ее! — затараторил как заведенный Мак–Клор. — Он сейчас убьет ее!

Джекоб совершенно не мог терпеть того, что кто‑то за стеной мучает женщину. Перед его глазами стояла его покойная жена.

Ее смерть подействовала на несчастного Мак–Клора таким образом, что Джекоб вообще ненормально стал относиться к женщинам.

Он сорвался с места и с яростным воплем поспешил на помощь женщине, над которой издевался обезумевший наркоман, и которой, по разумению Джекоба, требовалась неотложная помощь.

— Постой, — тщетно пытался задержать друга Круз. — Он ничего ей не сделает!

Размахивая пистолетом, Джекоб Мак–Клор ворвался на кухню и увидел, как Тичелли пытается одной рукой достать горло жены, чтобы задушить ее. В другой руке наркомана по–прежнему был автомат.