Азраиль. Война Небес! Том 4 (СИ) - Магарыч Григорий - Страница 8

Наконец настал момент, когда государь взял слово. Он даже приподнялся со стула.

— Дорогие мои дети, прошу чуточку внимания уделить старику! — он с лёгкой улыбкой оглянул, казалось, каждого новоиспечённого столпа. — Хоть ситуация в мире и не позволила вам полностью завершить обучение, я вас поздравляю с тем, что отныне вы — будущее нашей Империи!

В зале послышались гулкие аплодисменты; я же сидел молча.

— Вы, наверное, хотите спросить, почему ваше посвящение в столпы Империи столь отлично от предыдущих, — продолжал старик, с каждым словом становясь чуть более серьёзным. — Я лишь отвечу; после потери великого графа Роберта Бисфельда, надежда на светлое будущее тихо начала угасать. И угасала она до того момента, пока мне не показали на успехи Красного ордена, который, несмотря на полное отсутствие поддержки со стороны государства, смог обрести не только всемирное уважение, но и вернул в мир издавна забытое понятие — кодекс орденоносца.

Всемирное уважение. Ха. На этот раз, очевидно, зал не аплодировал; но я уже начинал улыбаться. Мне нравится, к чему клонит старик.

— Молодые, наверное, ничего не поняли, услышав эти два слова, — государь хитро сощурился, оглядывая новоиспечённых столпов. — Вот только старики поймут, о чём я говорю. А позже расскажут об этом своему потомству! Кодекс орденоносца — это кодекс чести, который носит за собой столь же великую значимость, что и кодекс Империи. Создание орденов издавна происходило лишь с одной целью — действовать в интересах государства. Защищать и оберегать, но при этом оставаться при своём мнении. Но люди потеряли смысл в их создании, а те ордены, что остались, практически забыли про кодекс. И… я хотел бы отметить человека, который несмотря на весь шум и агрессию восстановил культ орденов. Эраст Орлов, прошу, сынок, встань.

Пожав плечами, я поднялся на ноги. Теперь на меня обернулись чуть ли не все; в том числе и столпы, которые уже начинали ощущать что-то неладное.

— Эраст Орлов отныне последняя надежда нашей Империи! — провозгласил государь. — И приказом Императора я назначаю его руководителем военной операции под названием «Кодекс орденоносца»!

Умеет же старик красиво отправлять людей на верную смерть. Думаю, ораторским качествам стоит поучиться у этого человека. В общем, это уже не имело никакого значения.

Я натянул улыбку, а зал… резко вскочил на ноги.

А вот и тот шум, которого боялся Боря.

Напряжение в зале возрастало. Буквально каждый в помещении стоял, словно вкопанный. Часть бесшумно глотала воздух, напоминая своими движениями рыбу, а другие… оказались менее сдержанными.

— Возмутительно! — бросил один из новоиспечённых столпов Империи. — Вы позволяете командовать человеку, который ничего не смыслит в стратегии ведения боя. В сражении нельзя действовать наобум, без опоры на накопительный опыт, выработанные поучения!..

— Он не прошёл ни дня подготовки! — возразил другой. — Вы буквально силой заставляете нас бросаться на защиту невежды!

Государь не бросил ни единого слова в ответ критике. От того, казалось, осмелели и другие. Начался балаган.

— Вчерашний простолюдин будет во главе нашей двадцатки⁈ — прозвучало неподалёку от нас. — Ни за что не преклоню перед ним колено!

— Абсурд!

Государь лишь продолжал молча выслушивать гневно-сдержанные возгласы, довольно логичные высказывания и обычную критику. А затем, когда уловил некий спад эмоций в зале, чуть приподнял руку.

— Послушайте, — велел он довольно вежливым тоном. — Я не собираюсь обсуждать этот вопрос с вами. Эраст, разумеется, не сможет действовать так, как ему заблагорассудится. На передовой есть другие люди, которые будут отдавать приказы непосредственно ему, но хочу подернуть раз — и навсегда. Вы все отныне под руководством Эраста Орлова, и меня не волнуют ваши чины, лавры и прочие заслуги. Если кто со мной не согласен — можете отказаться от похода, но милосердия не ждите. Остальные будут обязаны выполнять его приказы.

Я хмыкнул. Вот оно как — вот, для чего была задумана вся эта мишура в виде усадьб, автопарков и прочего. Император, судя по всему, не только меня пытался сдобрить, но и демонстративно дал понять каждому из сидящих — что именно значит быть столпом Империи и чего ты лишишься, отказавшись от столь «почётного» звания.

Впрочем, я не был удивлён тому, насколько странно всё это выглядело в глазах остальных. Словно ушатом холодной воды на голову.

— Кто он такой, чтобы нам указывать, ваше Величество⁈ — бровь очередного новоиспечённого столпа чуть дёрнулась. — Вчера он был приговорён к смертной казни, а сегодня строит из себя героя? Не много ли чести?

Государь весело хохотнул.

— Ты с ним поосторожней, — он чуть пригрозил пальцем. — Не стоит разбрасываться гневными высказывании в его присутствии. Мой тебе совет.

— Сам разберусь! — отмахнулся он, вскакивая со стула. — Негоже простолюдинам и преступникам командовать мной! Вы, Аристарх Карпович, продолжаете творить безумие. Всё это больше походит на предсмертный крик капитана тонущего судна! Сначала глупая отправка графа Роберта Бисфельда на фронт, а сейчас — это!..

Государь лишь сделал взмах рукой… и, воздержавшись от гнева, лишь усмехнулся, глядя на то, как под звенящей тишиной хлопнула дверь; самый недовольный, после того как бросил на меня явственно гневный взгляд, вышел из зала.

— Кто-то ещё желает покинуть нас? — глаза государя бегло прошлись по сидящим в зале. — Как видите, дверь открыта. Если не готовы выполнять приказы — на поле боя вы лишь будете обузой.

Наслаждаясь болью разъярённой толпы самонадеянных столпов, я лишь присел обратно и, приподняв со стола бутерброд, закинул тот себе в рот.

— То-то же, — будто на выдохе проговорил Император, присаживаясь обратно. — Я всё сказал. Теперь все вопросы к Эрасту Орлову, дети мои. А если хотите встретиться со мной лично, то… тоже через Эраста.

Умеет старик накалять обстановку. После его довольно скандальной речи церемония обрела чуть иные оттенки эмоций и Ауры. Я чётко ощущал всё недовольство, вызванное в сердцах талантливых бойцов, но и не думал ощущать что-то вроде скованности и смущения. Наоборот, напряжение пожиралось с особенным упованием.

Боря двинул мне в плечо локтем, подзывая.

— Держу пари, кто-то сказал ему, что теоретически у тебя должен быть осколок Азраиля, иначе старик явно не стал бы строить из тебя героя, — его голос хоть и звучал еле слышно, но мысль была довольно любопытной. — Что думаешь?

Я хмыкнул, медленно разжёвывая бутерброд.

— Думаю, вкупе с победой над Граалом, довольно простым побегом из тюрьмы и многими другими историями… на меня он смотрит немного иначе, — мне показалось, или уже три человека буравили меня сальными взглядами. — Но и твоя теория вполне возможна. Если учитывать, что никому ещё не удалось овладеть отобранными мной артефактами, вывод напрашивается сам собой.

— Ну да, — задумчиво буркнул Боря, доедая салат. — Но почему он никому об этом не говорит? Скандал вызван как раз тем, что никто не видит в тебе силы.

Я скосил глаза на Борю.

— Пока…

Здоровяк дёрнул бровью в удивлении.

— Что «пока»?

— Пока никто не видит во мне силы. Но скоро я всё исправлю, — я бегло прошёлся по гостям церемонии и снова уткнул взгляд на стол.

— Как скоро, босс? — чуть взволнованно вопросил тот. — Я ничего не понимаю

Я промолчал, тупо глядя на стол и углубляясь в собственную Ауру. Раз, два, пять… пять столпов Империи не только сверлили меня гневными глазами, но и готовили Ауру к активному её использованию. Кажется, кое-кто решил немедленно разобраться в случившемся.

— Знаешь, Боря, — я, отрываясь от тарелки, чуть привстал со стула — и заметил, как встрепенулись все пятеро, кто за мной пристально наблюдал. — Прогуляюсь-ка я до туалета.

Боря вскочил за мной мгновенно…

— Я сопровожу, — и поглядел на Лизу. — Госпожа Орлова, присмотрите за Софией?