Эволюционер из трущоб. Том 11 (СИ) - Панарин Антон - Страница 11

От автора:

✔️ Автор жутко падок на ваши лайки и комментарии, они очень греют мне душу. Если книга нравится, то напишите об этом и поставьте сердечко.

В подворотню вошли «знакомые лица». Это были приятели пьяного кретина из кабака. Видимо, хотели поквитаться за друга. А вот и сам кретин. Топает позади банды, раздувая ноздри опухшего носа.

— Меня ищете? — спросил я, выходя из темноты.

Шестеро быстро встали полукругом, перекрывая мне выход из подворотни. Лидер шайки, здоровый мужик с густой бородой и опухшим носом, вышел вперёд, хрустнув костяшками пальцев.

— Зря ты решил играть в героя, — прорычал он, ухмыляясь. — Герои всегда дохнут первыми.

Его подельники тихонько поддержали друга смехом и забряцали оружием. У одного был стальной прут, у двух других кастеты, оставшиеся вооружились ножами. Я вздохнул, театрально закатывая глаза:

— Придурки. Я ведь спас не девушку, а вас самих. Зайди в кабак кто-то более злобный, чем я, вы бы в лучшем случае остались калеками. Так что скажите спасибо и валите отсюда, пока целы.

Бородатый заржал, остальные подтянулись ближе:

— А ты остёр на язык. Что ж, посмотрим, что будет острее: мой нож или твоя болтовня!

Бородатый выбросил руку вперёд, чтобы ткнуть меня острием в брюхо, однако удар меня так и не достиг. Сместившись влево, я прихватил его предплечье и по широкой дуге зашвырнул идиота в мусорный бак с помоями. Послышался лязг и мат бородача. Ух! Как же здорово, что Ежов меня состарил! Наконец-то я могу раскрыть потенциал этого тела на полную!

Вторым пошел в атаку долговязый парень со стальным прутом. Я увернулся от удара, подсёк ему ноги, а когда парень рухнул на асфальт, впечатал пятку в висок долговязого. Послышался глухой удар, и тот обмяк.

Остальные бросились разом. Кулаком в солнечное сплетение я согнул пополам лопоухого, а после впечатал в его морду колено. Следующий неумело замахнулся ножом. Я поднырнул под руку и резким движением сломал ему локоть. Мужик истошно заорал и выронил железяку.

За спиной послышалось яростное сопение. Не оборачиваясь, я потянулся к теням и спеленал бородача по рукам и ногам, а после принялся возить его мордой по пролитым помоям.

— Чистим-чистим трубочиста! — нараспев произнёс я, а после швырнул последнего стоящего на ногах через бедро.

Парень приземлился весьма удачно. Задницей на лицо друга, сломав тому нос. Он пытался подняться, но я с ноги ударил ему в бороду, и драка завершилась.

— Тварь! Да ты знаешь, кто я такой? Тебе конец! — отплёвываясь от помоев, орал бородач.

— А ты знаешь, кто я такой? — усмехнувшись, спросил я.

— Конечно, нет! Если бы знал, я бы уже объявил войну твоему роду!

— А, ну раз не знаешь, то продолжай хлебать помои, — улыбнулся я с довольным выражением лица и принялся обыскивать карманы побеждённых.

— Если ты аристократ, назовись! Подлая ты тварь! — продолжал упорствовать бородатый.

— Я тот, кто надрал вам задницы, — хмыкнул я, заглядывая в найденный кошелёк. — Ого! Весьма неплохо, — присвистнул я, вытащив оттуда пятьдесят тысяч рублей.

Остальные кошельки оказались наполнены намного скромнее. В сумме я собрал шестьдесят три тысячи рублей. Забрал пару пространственных колец, в которых обнаружились нычки алкоголя, табака и каких-то шприцов с мутной жижей. Всё понятно. Столичные мажоры развлекаются, как могут. У бородача же я отнял родовой перстень и золотые часы.

— Ах ты, ублюдок! — заревел бородатый. — Верни перстень! — голосил он, пока я выходил из подворотни. — Я тебя из-под земли достану! Ты у меня ещё…

Договорить он не успел. Тени подняли его с земли и запихнули головой в мусорный бак.

Собрав трофеи, я вызвал такси и направился в ломбард дядюшки Шульмана. Благо в столице он работал круглосуточно. Ломбард находился в подвальном помещении старого здания неподалёку от банка братьев Карамазовых. Владелец ломбарда, пожилой иудей с хитрым взглядом и неизменной чёрной шапочкой на голове, встретил меня радушной улыбкой.

— Михаил, таки что привело вас сюда среди ночи? — театрально развёл руками Шульман, разглядывая добычу, которую я высыпал на стол.

— Здравствуйте, Измаил Вениаминович. Да вот, принёс кое-что на продажу.

Шульман внимательно посмотрел на ножи и кастеты, потом взял часы, недовольно цокнув языком:

— Ой-вей, Михаил! Такое барахло сейчас никому не нужно. Ножи паршивые, цена им три копейки в базарный день, часы — китайский ширпотреб.

Я закатил глаза, изображая страдание:

— Измаил Вениаминович, на счёт ножей согласен. А вот часы, как минимум, золотые! Ещё и с гравировкой!

Шульман всмотрелся внимательнее, вздохнул и начал спектакль торгов:

— Из-за гравировки их будет сложнее продать. Так как род… — он прочитал надпись на гравировке и продолжил. — Яковлевых непременно станет искать того, кто эти самые часики утащил. А мне таки шо, нужны проблемы?

Я притворно схватился за сердце:

— Измаил Вениаминович, я вас умоляю. Такой умелый торговец, как вы, продаст всё, что душе угодно. А золотые часики и подавно. За часы я с вас возьму жалкие пять тысяч рублей. И то, только ради нашей дружбы.

Шульман поднял бровь и хитро прищурился:

— Пять тысяч? Молодой человек, не делайте мне нервы. Максимум полторы, и то я сработаю в убыток!

Торг продолжался несколько минут, мы обменивались резкими репликами и шутками, пока наконец торговец не махнул рукой и не сдался:

— Три тысячи рублей моя последняя цена! Хоть убей, но больше не дам.

Я улыбнулся и пожал его морщинистую руку:

— Договорились, три тысячи — отличная цена.

Шульман покачал головой, достал деньги из сейфа и, отсчитывая купюры, довольно проговорил:

— До чего жадная молодёжь пошла! Обыкновенного иудея до нитки обобрали.

— Не прибедняйтесь, — усмехнулся я, пряча деньги в карман. — Знаю я вас. Вы на этом ещё и заработаете втрое больше.

Шульман хитро улыбнулся:

— Хе-хе. Вы знаете меня как облупленного. Ну таки тем лучше. Не страшно оставить вашему поколению эту грешную землю. Торговое ремесло будет процветать.

— Воистину, Измаил Вениаминович, — кивнул я, направляясь к выходу.

Вдохнув свежий ночной воздух, я не спеша двинул пешком в сторону гостиницы. Настроение снова поднялось. Удачный вечер: и врагов проучил, и деньжат раздобыл, и даже старину Шульмана умудрился слегка раскошелить. Теперь можно было вернуться в отель и немного отдохнуть перед балом.

Попав в гостиницу, я устало открыл дверь в номер. Тусклый свет лампы освещал небольшой уютный уголок, в котором Артём сидел перед телевизором, широко раскрытыми глазами наблюдая за трансляцией. Услышав звук двери, брат резко повернулся ко мне:

— Миха, иди сюда скорее! Тут полный дурдом творится!

Я тяжело вздохнул и подошёл ближе. На экране мелькали кадры бесконечных колонн солдат в белых одеждах с золотыми символами новой итальянской церкви Единения. Громыхали залпы орудий, горели города, в небеса вздымался чёрный дым. Землю устилали тысячи изуродованных тел. А когда кадр сменился, нам показали, как солдаты Швейцарии сбрасывают с себя мундиры и облачаются в наряды церкви Единения.

— Что происходит? — спросил я, садясь на край кровати.

— Итальянцы, — голос Артёма дрожал от волнения, — они сначала смели Швецию буквально за неделю, а теперь идут маршем на Францию. Представляешь, всю Европу хотят под себя подмять!

— Не Швецию, а Швейцарию. Швецию уже сожрала аномальная зона. — Поправил я брата.

Среди белых одеяний солдат мелькнуло знакомое лицо. Александр, с жестокой улыбкой отдавал приказ уничтожать всё на своём пути. Армия беспрекословно подчинялась его воле.

— Как думаешь, до нас дойдёт? — нервно спросил Артём.

Я пожал плечами и устало потёр глаза:

— Это всё очень далеко, Тёмыч. Нас разделяет больше трёх тысяч километров аномальной зоны. До нас они при всём желании не доберутся. Спи спокойно и не забивай голову ерундой. Нам завтра ещё за костюмами идти.