Это сделал Сайман. Книга 2 - По Павел - Страница 8

Он заговорил резко, зло. Так, словно ему совсем не безразлично, что стало с похищенными материалами.

Во всей этой истории у Филиппова не укладывалось вот что: если сервер Вишнякова выкрали ради материалов по антропоморфизму, то почему не тронули материалы из лаборатории? Не нашли способов проникнуть? В это верилось с трудом – они оказались достаточно подготовленными, чтобы совершить убийство.

«Это сделал сайман», – вспомнилось.

Сайман… Опять все не складывалось из-за этого Саймана, кем бы или чем бы он ни был.

«Надо искать похищенные файлы», – понял Филиппов.

– Если они похищены, эти материалы, вряд ли их просто уничтожили, – предположил он. – Могут ли они где-то «всплыть»?

– Если они похищены тем, кто хочет исправить ошибки методики, то конечно всплывут… новым поколением антропоморфов! – Рыбалкин рассмеялся.

– А если серьезно?

– А если серьезно, то мне непонятно, что вы от меня хотите узнать. Ваши люди изъяли все носители, все материалы, парализовав работу лаборатории, поставив под угрозу научные изыскания десятков людей… Вы на них, что же, не нашли материалов по докладу Арсения Владимировича? Его заметок по «Сайману»? Или вы меня в чем-то подозреваете и таким образом решили проверить?!

Он распалялся все больше, из глаз уже сыпались искры, а на щеках алел лихорадочный румянец. Филиппов улыбнулся:

– Нет, что вы… Я просто хотел понять суть работы Арсения Владимировича. Спасибо. Вы мне очень помогли.

Он быстро попрощался с Рыбалкиным, договорился о встрече, если появятся еще вопросы – молодой человек вяло кивнул, поднялся из-за столика и направился в сторону НИИ, пройдя через другой выход.

Филиппов неторопливо шел к стоянке, когда на экран коммуникатора выбросило голосовое сообщение. Федот удивился и открыл его, чтобы прослушать.

– Федот, у нас проблема. – Это была Рабанская. Она говорила приглушенным шепотом. – Я на парковке у травматологии… До кара не добралась, тут это… – она еще понизила голос. – Железяки… Мне кажется, они ищут меня.

– Черт… Я ж сказал, ехать в управление! – Филиппов уже набирал номер журналистки.

Та ответила после первого гудка:

– Тут с десяток железяк этих, ходят вдоль рядов аэрокаров и у моего дежурят трое. Я не проскочу! Чего делать?

– Где вы?

Майя замешкалась:

– Я боюсь, что меня или вас прослушивают, могут засечь, если я скажу…

– Они вас по сигналу найдут быстрее! – Филиппов начинал нервничать. К своему аэрокару он уже подбегал.

Девушка выдохнула:

– А, да, в самом деле. Я под скамейкой, в сквере у больницы. Чего делать-то?!

– Сидеть под скамейкой.

– Поняла… А долго сидеть?

– Пока не скажу бежать, – он уже поднимал аэрокар в воздух и вызывал транспортную полицию.

Не сбрасывая сигнал Майи, получил геолокацию и сверился с картой. Поручил дежурному:

– Квадрат 17-а-м, нужен купол для защиты свидетеля. Парковая зона у городской травматологии. Полный контроль цифрового сигнала, подавление шумов и внешней телефонии.

Он переключился на дежурного по управлению:

– Нужно организовать защиту Василию Яблочкину. Есть угроза нападения…

Он раздавал указания, а сам, выбрав экстренную высоту, мчался к травматологии. Ему потребовалось девять минут, чтобы добраться до нее.

Завис над парковой зоной. Транспортники уже выставили купол – он видел небольшие установки на полицейских машинах, размещенных вокруг сквера. Все механические устройства внутри купола были отключены и блокированы. Филиппов насчитал шестнадцать андроидов, большая часть из которых столпилась у входа на парковку.

Федот поискал взглядом скамейку, под которой притихла Рабанская, снизил скорость. Выглянув в окно, убедился, что журналистка именно там и крикнул в коммуникатор:

– Майя, это Филиппов, бегите сюда!

Под скамейкой почудилось движение, и в следующий момент Филиппов увидел, как из-под нее показалась одна нога, за ней рука и лицо Рабанской – девушка, поморщившись на солнце, махнула ему рукой и выбралась целиком. Выпрямилась, отряхнула перепачканные землей и песком колени.

Филиппов опустил аэрокар еще ниже, перевел управление на ручной режим и нажал кнопку открытия пассажирской двери:

– Залезайте! – он протянул руку и помог девушке взобраться в зависший над землей аэрокар. – Вы в порядке?

– Я немного обо… напряглась, – девушка подтянулась и влезла на пассажирское сиденье, поправила одежду. Склонилась к решетке печки и, вывернув вентиль обогрева на максимум, положила на него посиневшие от холода пальцы, – когда эти железяки двинули ко мне. Решила, что все, отгуляла…

Филиппов закрыл и заблокировал двери и поднял машину вверх, усмехнулся:

– Вы, как я погляжу, повнимательнее некоторых оперативников будете… Как заметили скопление андроидов?

Девушка растерла плечи, снова склонилась к печке, щурясь от удовольствия.

– Да как их не заметить, если их как блох на заднице дворового кота? Ну я и смекнула, что по мою душу притащились… Яблочкина-то сразу под охрану местные безопасники взяли, с вашими пошли связываться. – Майя все-таки не стала раскрывать, что это она организовала охрану оперативнику, не из скромности, а из опаски, что именно этой суетой и привлекла к себе внимание. – А я что, кому я нужна… Вот и пришлось, импровизировать…

– Удачно.

Они выбрались из больничной зоны, Филиппов отменил купол и направил аэрокар к управлению.

– Вам повезло, что ваша журналистская чуйка вам в этот раз помогла.

Девушка окончательно пришла в себя. На слова следователя смерила его взглядом, фыркнула:

– Да, господи боже мой, меня столько раз за мою карьеру хотели укокошить, что оглядываться у меня в крови. Так что никакого везения, только логика и зоркий глаз, – она постучала ногтем по собственному виску. – Нечего обесценивать мои профессиональны навыки!

Филиппов вздохнул: что с журналисткой делать? Не в кабинете же оставлять на ночь?

– Куда мы летим? – Рабанская окончательно освоилась в аэрокаре Филиппова, отогрелась и теперь воинственно поглядывала то в окно, то на самого Федота. Пейзаж внизу не походил на центр Екатеринодара, да и времени в полете прошло сильно больше.

– Мы летим туда, где я вас укрою на первое время.

«Ба, он мне сейчас еще и свои конспиративные квартиры покажет!», – с восторгом подумала Майя, но язык вовремя прикусила.

– И далеко это?

Мысль о конспиративной квартире следственного комитета, если она расположена не в городской черте и вдали от магазинов, ее удручала. Филиппов неопределенно повел плечом:

– Не очень.

– Очень информативно!

– В этом деле, чем меньше вы знаете, тем лучше я буду спать. Вы должны быть благодарны, что я не завязал вам глаза и не везу в багажнике.

Майя уставилась на него.

– Вы сейчас так неудачно пошутили или пересмотрели фильмов про шпионов?

Федот хмыкнул, но отвечать не стал: нужно было придумать какую-то более или менее правдоподобную легенду. Но сперва он снизился у придорожного бистро, заказал острые куриные крылышки и баночку вишневого компота.

Внизу показался экогородок «Кубань»: покатые красные черепичные крыши, белостенные домики ровными рядками, яблони и абрикосы вдоль дорог. Он снизился у одного из домиков в центре, у круглой, словно блюдце, городской площади. Этот домик почти не отличался от остальных. Разве что сад был побольше, да на заднем дворе тянулись частные теплицы, три штуки – хозяин в них выращивал экспериментальные кабачки и клубнику.

Припарковав аэрокар у калитки, Федот выбрался сам, забрал из салона купленные продукты и поманил за собой притихшую Майю:

– Выходите, дальше мы все равно не полетим, – он распахнул дверцу и предложил девушке руку.

Та поправила свою сумку и пробормотала, оглядываясь по сторонам:

– Вообще-то я в траве полтора часа лежала, я не в том виде, чтобы наносить визиты. – Смерив Филиппова взглядом, она мрачно уставилась на протянутую ладонь. Подумав, все-таки вложила в нее свои пальцы и приняла помощь.