Это сделал Сайман. Книга 2 - По Павел - Страница 1

Майя припарковала аэрокар вдоль дороги, и теперь, чтобы оказаться на территории Завода интеллектуального приборостроения, ей пришлось пройти лишний километр. Зато она прошла не через центральный вход, а через общественный парк, побродила по ровным благоустроенным аллеям, посидела у фонтана.

Общественным помощником следователя она была всего несколько часов как, а журналистом – уже почти десяток лет. И вот такое негласное наблюдение – она знала это наверняка – иногда давало больше информации, чем прямой опрос очевидцу событий. Тем более, если эти самые очевидцы подспудно подозревают о незаконности своих действий, или как вот эти работающие в парке железяки-андроиды, имеют программу блокировки любой информации, которая может принести вред производителю или обнародовать важную коммерческую информацию. Что там еще заложено в эту программу, какие триггеры и алгоритмы – одному компьютерному богу известно. И программисту, который это все устанавливал.

Поэтому сейчас, Майя устроилась на скамейке, подставила мягкому осеннему солнцу лицо и вытянула ноги. Рядом с ней на скамейке лежала холщевая сумка с этническим узором в африканском стиле, из которой торчал уголок блокнота и акварельные карандаши в специальном тубусе – часть легенды, что она – художник, выбравшийся из суеты душного города в парк на пленэр. Вот сейчас отдохнет, настроится на работу, впитает так сказать очарование природы и схватится за этюды.

Майя наблюдала.

Прикрыв глаза, она запоминала, кто и куда направляется, что делает, какие задачи выполняет. Десять анероидов устаревших моделей появлялись то тут, то там, волоча тяжелые тележки с удобрениями, рассадой, рабочий инструмент и непрозрачные короба невнятного назначения. Неторопливо, поскрипывая рессорами, человекоподобные роботы двигались по парковым аллеям, не заходя при этом на территорию завода: оно и понятно, для входа на территорию завода имелось специальное КПП. Но то же журналистское чутье подсказывало Рабанской, что все интересное она зхдесь получит, если останется на территории ЗИПа инкогнито.

Калитка приоткрылась, из нее выкатился робот-уборщик, его громоздкие колесики увязли в гальке и один камушек отскочил и застрял в полозьях калитки. «Какая удача!» – про себя улыбнулась Майя и неторопливо поднялась, потянулась лениво. Размяла плечи и зевнула. Подхватив сумку, она направилась к противоположной от калитки беседке, где болталась молодежь примерно ее возраста, но не дойдя до них, свернула с тропинки и, пригибаясь, вернулась назад. Она шла, стараясь прикрываться то густым кустарником, то деревьями. Иногда останавливалась. Достав из сумки блокнот, рисовала листики, тычинки, веточки – все, что попадалось под руку, благо рисовала она неплохо, на студентку-троечницу вполне потянет, а никакая другая и не станет так долго прохлаждаться. Поэтому, если кто-то и наблюдал за ней, он давно это бросил – нет ничего более скучного, чем наблюдать за потугами нерадивого студента, изображающего бурную жизнедеятельность лишь бы не учиться.

Майя замерла в центре поляны, сделала цветной набросок панорамы, и медленно, не отрываясь от рисунка, прошла ближе к калитке. Там с ее плеча как бы случайно соскользнула сумка, карандаши рассыпались в траве, и девушке пришлось их собирать. Повозившись так несколько минут, она пробралась под кустарник у калитки, поднимая каждую травинку, заглядывала под нее в поисках несуществующей пропажи, и чуть толкнув калитку, провалилась в нее. Ловко откатилась в сторону, снова прикрывшись кустарником. На этот раз ей нужно действовать особенно осторожно – в этой части парка могли находиться только сотрудники завода, представители поставщиков, и редкие официальные гости. Или тот же дружок Филиппова – он вроде бы тоже должен направиться сюда.

Майя свой визит на завод интеллектуального приборостроения не оговаривала с Филипповым, направилась сюда интуитивно, как в самое «злачное» место, куда ей давно хотелось попасть.

Она уже трижды просила аккредитацию на завод и трижды получала отказ. И еще один раз – самый постыдный, о котором ей хотелось забыть – полученную кровью и потом аккредитацию аннулировали за пять минут до начала встречи, и выдворили Майю с территории. Видите ли они вспомнили, как она пыталась проникнуть на территорию нелегально, пропилив электролазером дыру в заборе. Когда это было…

Быть общественным помощником следователя и добывать интересные факты для других материалов – это ведь не запрещено их сделкой, Филиппов только требования по делу Вишнякова озвучивал. Журналистка улыбнулась – ей всегда нравилось обводить оппонентов вокруг пальца. Особенно, когда ее так старательно пытались ограничить в действиях.

Майя фыркнула. Поправила сумку и в ней – крохотный значок общественного помощника, который в случае проверки должен стать ее нынешней неожиданной аккредитацией.

Она прислушалась. Эта часть парка была безлюдна, складывалось впечатление, что у сотрудников сегодня внеплановый выходной. Конечно, это было не так. Просто строгое руководство следило, чтобы персонал не болтался по территории просто так. Это было подозрительно, если тебе нечего скрывать, ты же не будешь вводить подобные запреты, да еще и так рьяно требовать их соблюдения.

Над зданием центрального склада аккуратно двигал массивным плечом подъемный кран, из-за покатых крыш то и дело мелькали контейнеры красного и зеленого цвета, которые переставляли с его помощью. Чуть дальше, у живописного фонтана с изображением человека и прислуживающего им робота первого поколения – угловатого и до комичности смешного, находилось административное здание. А прямо перед носом Майи – стены лабораторного комплекса. Девушка достала из сумки устройство, напоминающее брошь-божью коровку, вдавила центральную часть – «брошь» загудела и плавно поднялась над ладонью. Майя перевернула ее на брюшко, ввела координаты склада. Вторую такую же «коровку» она отправила к административному зданию. Небольшое устройство с портативной батареей затаится до вечера и активизируется в конце рабочего дня. Пока солнце не село, полетает вдоль зданий, позаглядывает в окна. Майя снабдила свои «жучки» отличной оптикой, так что потом сможет все рассмотреть подробно, и даже прочитать какие-то документы на столах сотрудников или открытые на их мониторах.

Отправив подручных на задание, Майя двинулась к лабораториям. Мимо проехал андроид – более новой модели, в руках он нес тяжелую на вид коробку. Журналистку он не заметил, направился к складу.

Майя притаилась. Где-то недалеко кто-то говорил с андроидом. Мужской голос. О чем шла речь, Рабанская не слышала из-за скрипа прошедшего мимо андроида. Да и листва приглушала звуки. До нее доносились лишь неразборчивые обрывки фраз.

– Поняла ваш вопрос. Отвечаю: цветы цветут.

Снова шелест листвы и порыв ветра унесли фрагмент разговора. Майя услышала:

– Я хотел узнать, хорошо ли цветут цветы.

Голос мужчины Майе показался смутно знакомым, она слышала его буквально недавно. Рабанская затаила дыхание: голоса были совсем близко, буквально за поворотом. И один из них принадлежал роботу, а второй человеку. И последний определенно валял дурака.

– Андроид моего типа может работать в условиях, относящихся… к крайне неблагоприятным…

«Вот докопался же», – простонала про себя Майя.

Как вдруг она услышала тяжелый глухой удар. Земля, на которой девушка сидела, дрогнула. Скрип рессора, приглушенные удары и снова – гулкое падение.

Майя, не поднимаясь с колен, на четвереньках, пробралась ближе. Выглянула из-за угла и обомлела – тот парень в кожанке, что все время терся рядом с Филипповым, оперативник Яблочкин, схватился с андроидом-садоводом. Шланг валялся на траве, из него хлестала вода, темными ручейками пересекала садовую дорожку и струилась по центральной лужайке.

Что бы не происходило между человеком и роботом, силы были не равны – редко какой человек может выстоять и минуту против андроида с его металлопластиковыми кулаками. Яблочкин неплохо уворачивался от ударов и на этом его преимущества заканчивались.