Опасная близость - Дашкова Ольга - Страница 5

Красивая женщина. Слишком красивая для моего душевного равновесия.

Любой другой на моем месте уже таял бы от ее ледяного совершенства. Но я слишком хорошо знал, что за красивым фасадом часто скрывается расчетливость и холодный эгоизм. Это урок, который преподала мне жена. Урок, который я не забуду.

Машинально коснулся шрама. Мира заметила этот жест, ее взгляд на мгновение задержался на нем.

– Что это? Неудачная драка?

– Можно и так сказать, – я не собирался откровенничать. – Но мы здесь не обо мне.

– А жаль, – она откинулась в кресле. – Было бы справедливо: вы знаете обо мне все, я о вас – ничего.

Я усмехнулся:

– Поверьте, вам это знание ни к чему. Не всем нужны скелеты в шкафу.

– Я сама решу, что мне нужно, – парировала она.

Черт возьми, она хороша. Даже в этой ситуации не теряет хватки. Типичная представительница своего круга – не привыкла слышать отказы.

Вот она – та самая независимость, которую я видел в ее досье. Никаких уступок, никакого страха. Даже моя жена Елена в лучшие дни не была такой сильной. Или такой упрямой.

Прекрати сравнивать их, идиот. Ничем хорошим это не кончится. Одна холодная стерва уже едва не отправила тебя на тот свет.

– Хорошо, Мирослава Андреевна, – я решил перейти к делу. – Давайте начистоту. Ваш бывший опасен, и мы должны защитить вас. Нужна личная охрана и ограничение ваших перемещений.

– То есть, домашний арест? – ее глаза сузились.

– Разумная предосторожность, – поправил я. – Только дом и бутик, никаких публичных мест, где вас легко перехватить.

Она решительно покачала головой:

– Неприемлемо. Я не буду жить в клетке. У меня бизнес, встречи, презентации.

Ну конечно. Ее высочество не может отказаться от светской жизни даже под угрозой расправы. Наверняка привыкла быть в центре внимания с пеленок.

– Вы понимаете, что подвергаете себя риску? Князев не из тех, кто останавливается на полпути.

– Я лучше знаю Виталия, – в ее голосе прозвучала горечь. – Поверьте, я прожила с ним четыре года. Я знаю, на что он способен.

В ее тоне было что-то такое, от чего у меня внутри все сжалось. Что именно ей пришлось пережить с этим человеком? Что скрывалось за формулировкой «несовместимость характеров»?

Смотрел на нее и понимал – спорить бесполезно. Эта женщина не отступит. И черт возьми, я уважал ее за это.

– Хорошо.Тогда компромисс: вы никуда не ходите одна. Мои люди будут с вами постоянно. Все встречи предварительно согласовываются, маршруты проверяются.

Она постукивала пальцами по подлокотнику. Тонкие пальцы, без вычурного маникюра.

Интересно, какие они на ощупь? Твердые от работы с металлом или нежные, как у всех женщин? Черт, Ратников, о чем ты думаешь?

– Согласна, – наконец произнесла она. – Но охрана не должна выглядеть как охрана. Никаких громил в черных костюмах. Это отпугнет клиентов.

– Сделаем, – кивнул я, отмечая про себя, что даже под угрозой жизни она прежде всего думает о бизнесе. Впрочем, если бутик – все, что у нее осталось после развода, это объяснимо.

– И еще, – она подалась вперед, – я хочу, чтобы вы лично присутствовали на моей презентации в эту пятницу. Новая коллекция, важные гости. Если Виталий что-то планирует, он может выбрать именно это событие.

Это было неожиданно. И подозрительно. С чего вдруг такое требование?

– Вы доверяете мне больше, чем моим людям? – спросил я с нескрываемым скептицизмом.

– Я не доверяю никому, – она холодно улыбнулась. – Но вы производите впечатление человека, который не любит проигрывать. А значит, сделаете все, чтобы защитить свою… клиентку.

Небольшая пауза перед словом «клиентка» не ускользнула от моего внимания. Интересно, она тоже чувствовала это странное напряжение между нами? Или я просто выдавал желаемое за действительное? А может, это была намеренная манипуляция – аристократки умеют играть на мужском эго.

– Я буду на презентации, но с одним условием.

– Каким же?

– Вы расскажете мне все, что знаете о деловых связях Князева. Особенно о его отношениях с Максимом Рудиным.

Ее брови слегка приподнялись:

– Рудин? Тот самый медиамагнат? Какое отношение он имеет…

– Просто ответьте, – перебил я. – Что вы знаете о их связи?

Мира помолчала, словно решая, как много рассказать:

– Они партнеры по нескольким проектам. Виталий часто упоминал его, когда мы были вместе. Говорил, что Рудин – человек с большим будущим.

– Что еще? – я не мог скрыть нетерпения.

– Однажды я слышала, как Виталий говорил с ним по телефону о каком-то «Северове», который «больше не проблема».

По моей спине пробежал холодок. Северов. Они говорили о Глебе Северове? Или обо мне? В определенных кругах меня тоже иногда называли «Северовым» из-за северного происхождения.

– Когда это было? – спросил я, стараясь сохранять спокойствие.

– Примерно год назад, незадолго до нашего развода, – она внимательно посмотрела на меня. – Это важно?

– Возможно, – уклончиво ответил я.

Мы замолчали. В воздухе повисло напряжение – не только из-за упоминания Рудина и «Северова», но и из-за того, что не было сказано. Из-за взглядов, которыми мы обменивались. Из-за того, как она нервно поправила прядь волос, выбившуюся из идеальной прически.

Черт возьми, я влип. Эта женщина была не просто красива – она была интересна. Умна. Сильна духом. Несмотря на свою холодность и аристократические замашки, она явно прошла через ад и выстояла.

И, что самое опасное, она становилась не просто клиентом, но и ключом к моему прошлому. К людям, которые пытались меня убить. К Северову, к моей бывшей жене, к Рудину.

Используешь женщину как приманку? Ничем не лучше ее бывшего.

Снова коснулся шрама. Может быть, голос был прав. Но у меня не было выбора. Слишком многое стояло на кону.

Держи дистанцию. Не привязывайся. Не давай себе даже думать о ней иначе, чем о клиенте. Особенно о такой – с родословной длиннее, чем список моих врагов.

Но я уже знал, что это будет чертовски трудно.

Глава 4 Мирослава

Третий наряд за вечер, а я все еще недовольна своим образом. Изумрудное платье слишком откровенное, темно-синий костюм чересчур строгий.

И я прекрасно знаю, почему так стала беспокоиться о внешности.

С появлением в жизни Леонида Ратникова.

Я злилась на себя. Сегодня презентация моей новой коллекции, к которой я шла долгие месяцы после унизительного развода. А я, как подросток, перебираю гардероб, думая о том, что скажет хмурый мужчина с серыми глазами и шрамом на скуле.

Машинально коснулась фамильного медальона Орловых-Светловых – единственного, что осталось от былого благополучия нашей семьи. Он всегда придавал мне силы в трудные моменты, напоминая о том, что за столетия мои предки пережили куда большие испытания.

Зачем мне так важно мнение Ратникова? Почему от мысли, что он будет рядом весь вечер, внутри все скручивается в тугой узел? Это просто мера безопасности, ничего личного. Он делает свою работу. А я веду себя как наивная дурочка.

Телефон завибрировал. Сообщение от него.

«Машина будет через 20 минут. Не выходите, пока не позвоню. Л.Р.»

Всегда по делу. Никаких лишних слов. Даже смайлика. Типичный Л.Р.

Но мое сердце все равно делает этот нелепый кульбит. Один вид его инициалов на экране – и я превращаюсь в девочку-подростка.

Соберись, Мира. Ты пережила четыре года с Виталием, его унижения из-за твоего бесплодия, выстояла, построила свой бизнес. Неужели позволишь какому-то угрюмому мужчине с красивыми глазами выбить тебя из колеи?

Красивыми глазами? Когда я начала находить привлекательными эти серые льдинки, которые смотрят на мир с вечным подозрением?

И все же… они действительно красивые. Особенно в те редкие моменты, когда в них мелькает что-то человеческое – усталость, удивление или… интерес? Нет, я просто выдаю желаемое за действительное.