Непокорная ведьма - Чиккарелли Кристен - Страница 20

А может, просто хотел скрыть доказательство ее колдовства: по икре у нее текла кровь, на лодыжке остался символ заклинания, а над ее головой парила магическая подпись.

Если его и удивила смена внешности, вида охотник на ведьм не подал.

– Нельзя ли поторопиться? – Гидеон повернулся к полицейским, и в голосе его слышалось предостережение. Он уверенно шагнул к двери, вынуждая их отступить в коридор. – Мы с женой молодожены и хотели бы остаться наедине.

– Разумеется, – стушевался полицейский. – Мы… э-э-э… мы хотели узнать, не видели ли вы эту девушку?

На мгновенье повисла тишина, потом послышался голос Гидеона:

– Нет.

– А ваша жена? Миссис Шарп, вы видели эту девушку?

Гидеон слегка сдвинулся, ровно настолько, чтобы Руна могла ответить. Стоявший в дверях офицер протянул ей медальон на золотой цепочке. Очень знакомый медальон.

Руна подарила его Сорену две недели назад. Точно такой же медальон он подарил ей.

В этом был ее портрет.

– Впервые ее вижу, – откликнулась Руна, в очередной раз порадовавшись, что у нее было время навести иллюзию.

– Ну так что, мы закончили? – Голос Гидеона звучал хрипло, резко. Он весьма убедительно играл роль нетерпеливого новоиспеченного мужа. Не успели полицейские ответить, как он продолжил: – Отлично. До свидания.

И захлопнул дверь прямо у них перед носом.

Казалось, комната стала еще меньше. Гидеон тяжело вздохнул, не сводя глаз с двери. Руна пялилась на его обнаженную спину, не в силах отвести взгляд от напряженных мышц плеч.

– Спасибо, – прошептала она.

– В другой ситуации… – Он повернулся к ней, скользнул взглядом по широкой рубашке, скрывшей миниатюрную фигурку. – Я бы их попросту вышвырнул.

Руна кивнула. Ей было не найти слов. Они стояли полураздетые на расстоянии фута друг от друга, а казалось, что на расстоянии вздоха.

Руна попыталась взглянуть Гидеону в глаза, но не смогла. Невозможно было оторвать глаз от его фигуры. Она не могла насытиться. В тишине каюты прекрасно было слышно, как выдохнул Гидеон, будто они соревновались, кто дольше сможет продержаться без воздуха, и теперь, когда Руна проиграла, Гидеон тоже мог позволить себе поражение. Его взгляд скользил по телу Руны, и она позволила ему смотреть на себя – так же, как сама она смотрела на него.

В воздухе буквально искрило от напряжения. Руна боялась пошевелиться. Внезапно ей пришла в голову мысль, что прямо позади нее кровать.

– Ты не…

– Мне надо…

Они заговорили одновременно.

Гидеон отступил к багажу. Открыл чемодан Сорена, порылся в нем и извлек, казалось, первое, что под руку попалось, – серый вязаный свитер. Натянул его и сказал:

– Пойду узнаю, нет ли свободных кают.

И с этими словами он вышел в коридор.

Дверь за ним захлопнулась.

Руна осела на кровать. Казалось, из нее выпустили весь воздух. Других кают не будет, это она знала точно. Ей даже эту отдавать не хотели, потому что обычно ее приберегали для сотрудников. Можно было рассказать об этом Гидеону, но она хотела побыть в одиночестве, чтобы успокоить бешеное биение сердца.

«Две ночи, – сказала она самой себе. – Всего две ночи».

Две ночи, которые ей предстояло провести в одной постели с Гидеоном Шарпом.

Руна зажмурилась, стараясь не думать о том, в какой именно момент все может пойти наперекосяк.

У нее была масса вариантов – один хуже другого.

Свободных кают не было.

Гидеону предложили занять койку в крыле для обслуживающего персонала, но это разрушило бы тщательно выстроенный образ новобрачных, что было недопустимо.

Оставалось стиснуть зубы и придерживаться плана, к которому его принудила Руна.

Ты уже притворялся влюбленным в нее. Сможешь еще раз.

Вот только в голове снова и снова звучал тихий, но настойчивый голос, напоминая, как все было на самом деле.

А притворялся ли ты на самом деле?

Говоря начистоту, Гидеон вынужден был признать, что Руна всегда его завораживала. Он познакомился с ней в пятнадцать и впервые в жизни ощутил, как заходится сердце в груди. С тех пор он старательно доказывал всем и каждому, что его совершенно не влечет к этой девушке, – ради своего брата, ради собственной гордости, потому что человек вроде него не заслуживал такую девушку, как Руна. О чем она ему и сказала два месяца назад, когда он раскрыл ее – ведьму, именовавшую себя Багровым Мотыльком.

Гидеон судорожно вздохнул. Он стоял на верхней палубе, опираясь на фальшборт, и наблюдал, как исчезает вдалеке континент. До прибытия в порт оставалось два дня. Два дня ему предстояло разыгрывать этот спектакль.

А потом Руна окажется в его власти. Как только они пришвартуются, он арестует Багрового Мотылька и передаст в руки правосудия.

Это восстановит его репутацию патриота, докажет его верность стране.

Выжжет слабость из его сердца.

Соленый ветер обжигал щеки. Гидеон невольно вспомнил сцену в каюте – как жадно полицейский разглядывал почти обнаженную Руну. Несмотря на холодный воздух, Гидеона охватило пламя ярости.

Ему столько пришлось пережить из-за Руны, и все же первым его порывом было защитить ее. Она напоминала магнит, от которого моральный компас Гидеона вечно сбоил, а все принципы летели наперекосяк. Из-за нее он забывал, кем был, забывал обо всем, чему поклялся в преданности.

И на этом проблемы не заканчивались.

Распутывая шнуровку ее платья, Гидеон старался не восхищаться покатыми плечами, острыми позвонками. Старался игнорировать порыв прикоснуться к гладкой фарфоровой коже, спустить платье по плечам, по рукам. Позволить ему свободно упасть на пол.

Гидеон сжал кулаки.

Нет.

Он не угодит снова в ту же ловушку, не станет добычей Руны. Чтобы опережать ее, надо было держаться настороже, сохранять хладнокровие и дистанцию. Чем больше будет расстояние между ними, тем яснее он сможет мыслить. А чем яснее он будет мыслить, тем проще будет сосредоточиться на плане.

Вот только как держать дистанцию на крохотной постели?

От одной лишь мысли о том, каково будет лежать рядом с Руной, Гидеона переполняли чувства, которым он так отчаянно сопротивлялся. Голова кружилась от воспоминаний, к которым он изо всех сил старался не возвращаться.

Он потер руками холодное лицо.

Смилуйтесь. Его жизнь превратилась в сущий хаос.

Солнце опускалось за горизонт. Скоро станет еще холоднее. Поежившись, Гидеон уже направился на свою палубу, когда совсем рядом послышались знакомые голоса. От неожиданности он замер как вкопанный.

– Если мисс Уинтерс на «Аркадии», они не ограничатся одним только арестом.

Чуть дальше на палубе, опираясь на фальшборт, стояли полицейские, которые совсем недавно допрашивали их с Руной. Оба не сводили глаз с морских вод. Гидеон скользнул за ближайшую мачту, удостоверившись, что скрыт от посторонних глаз.

– Думаешь, они убьют ее?

– В Новой республике ведьм казнят на месте. И приказ у шпиона будет соответствующий.

На борту «Аркадии» находится шпион?

Гидеону вспомнилась телеграмма Харроу: «КОМАНДИР СЧИТАЕТ, ЧТО ТЫ БОЛЬШЕ НЕ ГОДИШЬСЯ ДЛЯ ЭТОГО ЗАДАНИЯ. ОН ОТПРАВИТ КОГО-НИБУДЬ БОЛЕЕ КВАЛИФИЦИРОВАННОГО ЗАВЕРШИТЬ НАЧАТОЕ».

Разумеется, Харроу отправила бы шпиона на корабль, куда запрещен вход солдатам Кровавой гвардии и их охотничьим псам. Стоило догадаться.

В любой другой ситуации Гидеон бы одобрил подобные меры, но не сейчас. Если на борту действительно находился шпион, Гидеон не мог позволить ему обнаружить Руну и уж тем более убить ее. Она нужна была ему живой – для переговоров.

Хуже того, если шпиона подослала Харроу, скорее всего, он узнает Гидеона. Если куратору Доброго командира сообщат, что после неудавшегося покушения на Багрового Мотылька Гидеон возвращается с загадочной женой, все это будет выглядеть весьма подозрительно. Харроу тут же заподозрит худшее – что Гидеон снова пал добычей Руны.