Там чудеса (СИ) - Рудин Алекс - Страница 32

— Вот именно, — кивнул Зотов. — Загляни вы случайно в эти бумаги, и мне пришлось бы собственноручно вас казнить. А я слишком дорожу нашей дружбой.

— Пожалуй, только я и мог бы в них заглянуть, — рассмеялся я. — Постороннему сюда не попасть. Я заметил, что у вас в управлении надежная магическая защита.

— А как иначе, Александр Васильевич? — пожал плечами Зотов. — Здесь полно государственных секретов, в том числе и таких, о которых не знает даже его величество. Так что мы принимаем все меры предосторожности. Защита у нас надежнее, чем в Имперском казначействе.

— Понятное дело, — усмехнулся я, — у них-то хранятся всего лишь деньги. Кстати, о казначействе. Господин Фискалов обрадовался, когда вы всё-таки поймали кладовиков?

— Ещё как, — с сарказмом ответил Никита Михайлович, — я специально съездил в казначейство, чтобы полюбоваться выражением его физиономии. Петр Сергеевич выглядел так, будто съел целый лимон без сахара.

Зотов легко опустился в своё кресло, затем облокотился на стол и наклонился ко мне.

— Хорошо, что вы приехали без Елизаветы Федоровны, — сказал он. — Я бы не хотел, чтобы о поимке кладовиков стало известно всем жителям Столицы.

— Почему? — удивился я.

— Потому что это очень щекотливая ситуация, Александр Васильевич, — нахмурился Зотов. — Посудите сами, эти коротышки не являются гражданами Империи. Черт побери, да они вообще не являются гражданами. Это магические существа, у них даже документов нет. Непонятно, по какому праву они находятся на территории Империи.

— Так они же здесь живут! — изумленно напомнил я.

— Это для нас с вами всё так просто, — вздохнул Зотов. — А юристы могут думать иначе. Вообще непонятно, применимы ли к кладовикам законы Империи. А применить-то их нужно! Всё-таки закон они нарушили, да ещё как — ограбили лавку и банк, похитили людей. Ещё неизвестно, что они с ними сделали.

Я озадаченно потер лоб.

— Да, об этом я как-то не подумал.

— Преступление, совершенное магическими существами, — это очень неприятная ситуация, — поморщился Никита Михайлович. — Дело ведь не только в кладовиках. Теперь правительству и лично его величеству придется принимать новые законы. А это такая морока, вы себе не представляете, Александр Васильевич.

— И слава магии, что не представляю, — рассмеялся я. — До сих пор как-то жил без этих сложностей и надеюсь, что дальше будет точно так же.

— Я посоветовался с его величеством, — кивнул Зотов, — и мы договорились предложить кладовикам компромисс.

— Это какой же? — поинтересовался я.

— Если они вернут похищенных людей и все украденные ценности, то мы постараемся не доводить дело до суда. По крайней мере, до имперского суда. В крайнем случае, доставим кладовиков в Храм Путей, пусть магия сама с ними разбирается.

— Мудрое решение, — удивился я. — А кладовикам вы об этом говорили?

— Разумеется, — вздохнул Никита Михайлович, — но я ничего от них не добился. Единственное, чего они хотят, — это поговорить с вами.

— Банкир Жадов тоже согласен не подавать жалобу? — уточнил я.

— Ну конечно, — пожал плечами Никита Михайлович. — Зачем ему эти сложности? Он и так без памяти рад, что мы изловили кладовиков. Теперь Столичный банк перейдет в его полную собственность. Вы же помните его соглашение с бывшим партнером?

— Помню, — рассмеялся я. — Григорий Павлович здорово рискнул и не прогадал.

— Вот-вот, — кивнул Никита Михайлович, — так что если кладовики вернут то, что украли в ювелирной лавке, банкир Жадов будет доволен. Куда сложнее с Имперским казначейством. Имперский банк подчиняется им, но тут император пообещал лично надавить на несговорчивое руководство. Так что попробуйте уговорить кладовиков, Александр Васильевич. Сейчас все зависит только от вас.

— Попробую, — согласился я.

— У меня к вам есть ещё одна просьба, — помедлив сказал Зотов. — Я не очень хорошо представляю себе ваши способности, но знаю, что вы отлично чувствуете людей. Да и магических существ тоже.

— Да, иногда это у меня получается, — ответил я.

— Попробуйте определить, применима ли к этим магическим существам ментальная магия. Я уточню. Во-первых, важно понять, не повредит ли им ментальное воздействие. Если подозреваемые пострадают, разразится нешуточный скандал. А во-вторых, насколько можно рассчитывать на работу менталиста? Не смогут ли кладовики его обмануть?

— Хорошо, это я тоже постараюсь выяснить, — сказал я.

— Очень надеюсь на вас, господин Тайновидец. Мой помощник проводит вас в камеру к арестованным. Или вы предпочитаете поговорить с ними в моем кабинете?

Я пожал плечами.

— Не обязательно, камера вполне подойдет.

Никита Михайлович на секунду прикрыл глаза, и тут же в дверь кабинета постучали. Вошел помощник Зотова. Мы как-то виделись с ним в доме графа Толубеева.

— Антон Сергеевич, проводи господина Тайновидца в камеру к арестованным, — сказал Зотов.

— Прошу за мной, Александр Васильевич, — невозмутимо кивнул помощник.

Коридор был пуст.

Этим управление Тайной службы разительно отличалось от полицейского участка, в котором служил Миша Кожемяка.

В полицейском участке всегда было людно. Там толпились потерпевшие и свидетели, а также свободные от службы городовые. То и дело пробегали с озабоченным видом полицейские следователи, держа подмышкой папки с очень важными документами.

А в управлении Тайной службы царила деловитая тишина. Двери всех кабинетов были плотно закрыты.

Наши шаги гулко отдавались в этой тишине, когда я вслед за Антоном Сергеевичем шел в дальний конец коридора, туда, где располагались камеры.

— Вы же помните, что в наших камерах не работает магия, — сказал Антон Сергеевич, останавливаясь с ключами в руках возле одной из дверей. — Вы не сможете послать мне зов. Но не беспокойтесь, я буду за дверью.

— Да я и не беспокоюсь, — улыбнулся я.

Антон Сергеевич дотронулся ладонью до двери, и прочное железо стало прозрачным, словно внезапно превратилось в стекло.

Я с любопытством заглянул в камеру.

— Это единственная двухместная камера в нашем управлении, — объяснил Антон Сергеевич. — До сих пор она ни разу не требовалась, а вот теперь пригодилась.

— А почему вы не рассадили преступников поодиночке? — поинтересовался я.

— Никита Михайлович запретил. Решил не рисковать — кто их знает, этих магических существ. Да и какой толк их рассаживать? Понятно, что они давным-давно сговорились.

— А они нас оттуда не видят? — уточнил я.

— Нет, — покачал головой Антон Сергеевич, — дверь прозрачна только с этой стороны.

Меня заинтересовало то, как расселись кладовики.

Один из них сидел на узкой койке слева. Это был самый старый из преступников — его морщинистое лицо украшала роскошная седая борода.

Остальные трое кладовиков дружно сидели на другой койке, напротив своего предводителя. Эти выглядели помоложе.

Мне показалось, что они очень похожи друг на друга. Словно родные братья-погодки.

Будто почувствовав мой взгляд, кладовики дружно повернули головы и уставились на дверь. А может быть, они просто услышали наши шаги, когда мы подходили к камере.

— Открывайте, — кивнул я Антону Сергеевичу. — Не будем терять время.

Антон Сергеевич загремел ключами, и тяжелая дверь камеры с лязгом отворилась.

Я вошел в тесное помещение и остановился на пороге.

— Добрый день, господа. Меня зовут Александр Васильевич Воронцов. Ещё меня называют Тайновидцем. Вы хотели поговорить со мной?

Кладовики смотрели на меня.

Дверь за моей спиной закрылась, затем я услышал, как в замочной скважине повернулся ключ.

— Это ты придумал, как нас поймать? — спросил кладовик, который сидел отдельно от остальных.

— Да, — кивнул я.

Коротышка вскочил с койки, подошел ко мне и протянул руку. Его макушка едва доставала до моей груди.