Последний герой. Том 1 - Дамиров Рафаэль - Страница 3

– Э-э… Не дури, майор, – он сделал знак своим, чтобы те опустили стволы. Слишком близко я к ним подошел, они понимали, что стрелять нельзя. – Давай договоримся. Я человек деловой.

– Отпусти девчонку – и поговорим, – кивнул я на пленницу.

Та смотрела на меня затравленными глазенками. Не плакала. Во взгляде светились и страх, и надежда одновременно.

– Отпусти, Костыль, – пробурчал главарь, обращаясь к бандиту, что держал школьницу. – Пускай идет.

А сам подмигнул незаметно подельничкам, мол, далеко не убежит, поймаем.

Костыль не стал спорить, разжал лапу. Девочка сорвалась с места и бросилась ко мне.

– Дядя, пошли со мной! – крикнула она, вцепившись в рукав.

Я резко оттолкнул её. Слишком грубо. Но по-другому было нельзя.

– Беги, дурёха! – рявкнул я.

Она все поняла и зайцем метнулась прочь. В развалины, туда, где можно укрыться, спрятаться. На ходу обернулась. Мы встретились взглядами – в её глазах было всё: испуг, надежда… и благодарность. Тихая, взрослая. Такая, что в горле запершило.

Один из братков уже пятился за внедорожник. Тихой сапой улизнуть хотел и рвануть вслед. Не выйдет… Я понял, что тянуть нельзя, и договариваться здесь не с кем. Лучше продать свою жизнь подороже и дать ребенку уйти.

Швырнул гранату в гущу бандитов.

– Ложись! – заорал один из них.

Все попадали, бросив оружие, а я нырнул за обломок кирпичной стены.

Ба-бах!

Сыпануло землёй и осколками бетона.

Перекат через плечо, и вот я уже схватил один из брошенных калашей.

Очередь короткая, потом длинная. Потом и вовсе без остановки.

Косил всех. Никто не должен уцелеть, никто не должен ее догонять.

Не понял, как ослабел. Мгновенно. Одна пуля пробила плечо, другая завязла в животе и ноги отказали. Боли нет, есть только желание отомстить зверям и спасти жизнь девочке.

Автомат выскользнул из рук, а сам повалился на землю. Я уже не чувствовал пальцев, но видел: несколько тел лежит неподвижно. Значит, не зря.

А Валет…

Живой, падла… Отряхивается. Глаза бешеные и испуганные одновременно. Орёт что-то своим. А я не могу даже пошевелиться. Только лежу, слушаю, как сердце стучит в ушах все глуше и глуше, будто это последний отсчёт.

Тут издалека донесся вой милицейских сирен. Эх… Палыч… Опоздал ты малян…

– Менты! Уходим! – скомандовал Валет.

– А с девкой что? – спросил кто-то.

– Не до неё!

Жалкие остатки банды поспешно сгрузились в побитый осколками «Чероки». «Мерин» после взрыва дымился, бок покорежен.

Валет торопливо подошёл ко мне. Навёл пистолет прямо между бровей.

– Ты ещё не сдох, мусор?

– В аду тебя подожду и там достану, – прохрипел я, скривив губы в полуулыбке.

Собрав последние силы, я плюнул ему в морду. Не зная, попал или нет, потому что красная поволока застилала мне глаза.

Бах!

Последнее, что я видел, это вспышка на дульном срезе ствола.

Умирать не больно.

Только темнота. И тишина.

г. Новознаменск, наши дни.

Отдел МВД России по Заводскому району.

Лейтенант внутренней службы Максим Сергеевич Яровой корпел над аналитической справкой, когда в кабинет штаба, где он ютился за крошечным столом в углу, вошла она.

Кобра.

Идёт – цокает своими каблуками, будто дробь отбивает или марш. Оксана Геннадьевна Коробова – начальник УГРО. Майор с репутацией женщины жёсткой и прямолинейной, настолько, что даже начальство с ней лишний раз не связывалось.

Дама вообще-то привлекательная, нынче она выглядела немного устало: под глазами залегли тени, волосы собраны в высокий хвост. Строгий жакет и узкая юбка сидели идеально, подчёркивая фигуру, которая никак не вязалась с ее должностью и характером.

Не бросив даже мимолетного взгляда в сторону молодого неприметного лейтенанта, Коробова уверенным шагом направилась к кофемашине на тумбе у стены.

«Как же она хороша…» – подумал Максим, невольно провожая её взглядом. «Интересно, почему Коброй зовут? Наверное, за характер. Внешность-то у неё – не яд, а бальзам, лекарство…»

Тем временем майорша всё возилась с кофемашиной, которую в отдел выделили «на общак» и воткнули в штабной кабинет, чтобы всем доступ был.

Штаб – считай проходной двор в ОВД. Здесь, в общем кабинете, кроме Ярового обычно заседали ещё три инспекторши. Но одна ушла в декрет, вторая – в отпуск, третья пока что находилась на обучении. Остался он. Один. И вся «женско-писательная» работа – отчёты, справки, планы, докладные записки – свалилась на худосочного недавнего выпускника школы милиции.

Оксана Геннадьевна нагнулась, тыкая по кнопкам кофеварки. Наклонилась ниже. Ещё ниже. Спина выгнулась, юбка натянулась на упругих ягодицах так, что у Максима пересохло во рту. Глаза уже не видели ни справок, ни клавы с мышью – только эти стройные ноги в сверкающей бронзе колготок, всё хуже скрываемые подолом юбки.

«Господи, не уходи, мгновение…»

Клац! – чёртова авторучка выскользнула из пальцев и брякнулась о край стола.

Женщина обернулась. Окинула его угол пронизывающим взглядом.

– Яровой… это ты, что ли, здесь? – бровь цвета воронова крыла поползла вверх медленно, как предохранитель перед выстрелом.

– Не обращайте внимания, Оксана Геннадьевна, – пробормотал Максим, согнувшись и неловко шаря по полу рукой. – Я… я тут справку печатаю…

– Я не поняла, Максим Сергеевич, – теперь обе брови встали домиком, а голос стал колючим. – Ты что… на мою задницу пялился?

– Да нет, что вы… я… это… просто… – он окончательно сбился, лицо залилось краской. – Я справку готовлю к коллегии.

– Ну-ну… Справку он готовит, – скептически протянула она, небрежно разглядывая летеху, как кошка пойманную мышь. – Извращенец, значит?

– Простите… Я… не специально… Вы просто…

Он неловко повёл рукой к кофе-машине и тут же понял – так вышло ещё хуже.

– Ладно, расслабь булки, Яровой, – устало вздохнула Кобра и отвернулась к кофемашине. – Хоть кто-то на мою задницу смотрит.

– Оксана Геннадьевна, вы же знаете, как я к вам отношусь, с уважением, – пробормотал молодой инспектор.

Вот он, шанс! Почуяв призрачный зеленый свет, Максим захотел перейти в наступление, аж сердце в ушах застучало.

– А вы вечером сегодня что делаете? – собравшись с силами, выпалил он и тут же еще больше покраснел.

– Как всегда… Работаю.

– А в кино не хотите? Второго «Терминатора» в «Космосе» показывают, в рамках ретроспективы, так сказать. Который «Судный день». Старый фильм, но вы должны его помнить.

– Я, по-твоему, старая? Должна помнить всё старьё?

Максим подумал, что лучше бы у него сейчас упал ещё десяток ручек – так можно хоть под стол спрятаться.

– Нет, нет… я про то, что фильм популярный раньше был. Там крутой мужик из прошлого, то есть из будущего, попал сюда. То есть, в то время, кино-то… Ну, не совсем мужик, киборг.

– Да знаю я, шучу… – снова отмахнулась майорша. – Вот скажи мне, Максим, что ты всегда оправдываешься? Да и вообще – странно, что ты такие фильмы любишь.

– Ну-у… я интересуюсь эпохой девяностых. Как насчет «Терминатора»?

– Погоди… Максик… ты что? На свидание меня зовешь? Ха!

– Да нет, я просто… У меня там подруга мамы билетером работает, можно пройти бесплатно и… Вы же одна живёте, вот я и подумал…

– А ты откуда знаешь, что одна? – Кобра смотрела на него, не мигая. – Свечку держал?

– Да нет… – замялся Максим. – В отделе просто говорят.

– Говорят? – прищурилась майорша. – И что же они там говорят?

– Да так, ничего особенного, Оксана Геннадьевна…

– А ну быстро сказал!

– Э-э… говорят, что у вас… ни котёнка, ни щенёнка, – опустил глаза в пол инспектор.

Коробова поморщилась, покачала головой и проговорила:

– Запомни, Яровой, щенята – у сук… Ну-у, хотя да… Я такая…

– Это значит, идем в кино? – воспрял было он.

– Это значит, сходи с мамой… Знаешь, был бы ты мужиком, Максик, может, я бы тебе и дала… шанс на свидание, – проговорила со скрытым вздохом майорша.