Где сокрыта библиотека (ЛП) - Ибаньез Изабель - Страница 20

Но теперь у меня есть сестра.

И в этот момент до меня дошло. Айседора обладала многими качествами нашей матери. Еще на Филе я наблюдала за ее манипуляциями и хитростью, за ее склонностью ставить свои нужды выше чужих, за ее склонностью попадать в неприятности.

Мы обе разделяли эти черты.

Я схватилась за край деревянной столешницы, все еще не в силах посмотреться в зеркало. Неужели мы обе обречены стать такими же, как наша мать? Повторять ее ошибки? Причинять людям боль, даже не задумываясь об этом? Эта мысль приводила меня в ужас. Потому что я знала, что если посмотрюсь в зеркало, то увижу в нем не свое лицо.

Я увижу Эльвиру.

Дверь открылась, и я подняла взгляд от раковины, устремив его на проклятое зеркало. Мои глаза встретили глаза Уита, его высокий силуэт замер позади меня. Я стремительно развернулась и бросилась в его объятия. Он издал удивленный возглас и пинком захлопнул дверь за собой, а его руки сжали мою талию. Меня окутал его аромат: свежий воздух и нотки согретых солнцем цитрусовых. От него пахло долгим днем в дороге.

— Ты вернулся, — пробормотала я, прижимаясь к его мягкой хлопковой рубашке. Очередной оттенок голубого, который подчеркивал его глаза.

— Я вернулся, — подтвердил он. — Разве это когда-нибудь вызывало сомнений?

— Ты не писал.

— Не было времени, — пробормотал он. Уит немного отстранился, чтобы заглянуть мне в лицо, его собственное немного помрачнело. Он внимательно изучал меня. — Ты плакала.

— Немного.

Напряжение отразилось на его лбу.

— Верно. Я разберусь с этим.

Я растерянно моргнула, но он уже отошел и открыл дверь. Поскольку он только вернулся с Филе, я понимала, что он обнаружил, и как это повлияло не только на него, но и на Абдуллу с моим дядей. И все же, когда Уит повысил голос, я испуганно вздрогнула.

— Какого черта ты здесь делаешь?

Я выскочила из ванной комнаты, смотря по сторонам и огибая высокую стопку чемоданов. Я никогда не слышала, чтобы он говорил в таком тоне. Это был не гнев, не холод, — это было крайнее презрение во всей своей полноте. Я не знала, что он на такое способен.

— Уитфорд Саймон Хейс.

Мой муж обернулся и посмотрел на меня. Похоже, он не был готов услышать свое полное имя из моих уст. Но, когда Айседора громко прочистила горло, он пристально посмотрел на нее.

— Я задал тебе вопрос. Какого гребанного черта ты здесь делаешь?

— Да кто ты такой? — возразила Айседора, сохраняя невозмутимое спокойствие, но ее слова прозвучали неубедительно. Словно она плакала, пока я пряталась в ванной. Мое сердце сжалось, будто она потянула за него. Мне инстинктивно захотелось защитить ее.

— Хозяин этой комнаты, — ответил Уит.

— Неправда, здесь спит Инез.

Повисла долгая пауза. Я догадывалась, о чем думал Уит. Печальный изгиб губ выдал его. Никто из нас не объявлял во всеуслышание о нашем бракосочетании, и я не была готова отвечать на сложные вопросы, которые могли бы последовать за этой новостью. Но правда неизбежно выплыла бы наружу, даже сотрудники отеля обо всем уже догадывались. Многие помогали мне переехать.

— Она моя жена.

Айседора ахнула.

— С каких пор?

— Мы поженились несколько дней назад, — сказала я. — Сюрприз.

— Не то, чтобы это твое дело, — сказал Уит, облокотившись на одну из башен из ящиков. — Я все еще жду ответа.

Айседора пожала плечами.

— Я пришла к Инез за помощью.

— Ищи ее в другом месте, — сказал Уит сквозь стиснутые зубы. — Может, тебе стоит присоединиться к своему отцу, где бы он ни был. Без сомнений, этот ублюдок занят сейчас тем, что перебирает все краденные с Филы артефакты.

— Она не имеет к этому никакого отношения, — резко сказала я.

— Конечно, имеет, — сказал Уит.

— Нет, — спокойно сказала я и отвернулась. Айседора держалась напряженно, как будто не могла поверить, что я приму ее сторону. — Я обо всем подумала, и ты можешь остаться с нами, — успокоила ее я. Я жестом указала на окружавшее нас пространство. — Здесь будет тесновато, но мы справимся. Возможно, мы сможем достать…

— Инез, — прорычал Уит.

— … раскладушку, — громко закончила я и посмотрела на него. — Ты выглядишь уставшим.

— Да, — согласился Уит. Затем он ткнул пальцем в Айседору. — Она не может здесь оставаться. Я отвезу ее в консульство, где ее отправят за решетку.

— За решётку? — ахнула я.

— Там есть самое место.

Айседора резко вздохнула.

— Как ты смеешь осуждать меня. Ты был солдатом британской армии. У тебя самого руки нечисты.

Уит сжал кулаки, кровь отхлынула от его лица. Годы, проведенные в звании лейтенанта, оставили свои шрамы. Казалось, он занимает пространство всей комнаты. Он выглядел изможденным, плечи ссутулились, а глаза стали отрешенными и задумчивыми. Я попыталась представить, каково это — прибыть на Филе и обнаружить разруху, разоренную гробницу Клеопатры. Ужас, который я сама не переживала, но чувствовала на расстоянии. Этого было достаточно, чтобы выбить почву у меня из-под ног.

Годы жизни Абдуллы и дяди Рикардо были вероломно похищены.

— А где была ты? — ледяным тоном спросил он у нее. — Пока твой отец атаковал лагерь?

— Он запер меня в одной из комнат храма, когда понял, что я не поддержу его решение, — сказала она. — Я обманула одного из его людей и сбежала.

— С острова посреди Нила? — Уит не скрывал своего негодования. — Ты умеешь летать? Или прокатилась на спине крокодила?

Айседора выпрямилась, краска залила ее щеки.

— То, что я девушка, не означает, что я беспомощна. У меня есть кошелек и знание языка.

— То, что ты девушка, не имеет никакого отношения к делу, — сказал Уит сквозь стиснутые зубы. — Посмотри на мою жену — если она захочет, то доберется до Парижа верхом на черепахе. — Он сжал челюсти. — Признайся, ты принимала участие в махинациях своего отца.

— Я ей верю, — сказала я. Будь я на ее месте, мне бы не хотелось, чтобы меня сравнивали с моей матерью-преступницей.

Уит замолчал, натянутый, как струна.

— Она манипулирует тобой.

— Может быть, так кажется со стороны, — я встала рядом с ней, наши плечи соприкоснулись. — Но тебе не все известно.

Уит посмотрел на меня с каменным выражением лица.

— У моей матери был роман с мистером Финкаслом. По-видимому, это продолжалось на протяжении двух десятилетий, — я глубоко вздохнула, от волнения у меня дрожали пальцы. Его очевидная неприязнь и недоверие к Айседоре выбили меня из колеи. Не потому, что у него не было на то основания, а потому, что он был женат на мне. Через несколько секунд он узнает, что все мы — одна семья. — Она моя сестра, Уит.

Скажи я ему, что собираюсь устроиться в цирк, на его лице было бы больше удивления.

— Чушь собачья.

— Это не так, — сказала Айседора, тон ее голоса был ровным и спокойным. — И я могу это доказать. — Она повернулась ко мне, — Я называла ее мама¹⁷, но близкие друзья обращались к ней Лулис. Она любила засиживаться допоздна и поднималась с постели только к обеду. Мама ненавидела кофе, но необъяснимым образом обожала темный шоколад. Она предпочитала кошек собакам, сладости — соленой еде, а чай пила с молоком, а не с лимоном.

Уит усмехнулся.

— Ты могла запросто узнать это, поговорив с ее знакомыми. Возможно, со старой служанкой.

Айседора проигнорировала его, ее внимание было сосредоточено только на мне.

— У нее есть родимое пятно возле пупка.

— Опять же, служанка могла тебе об этом рассказать.

— Она красила волосы, потому что ненавидела свои седые пряди на висках. Но я всегда считала ее красивой. — Уит снова открыл было рот, но Айседора торопливо заговорила, обращаясь на этот раз к нему. — Когда ей было шестнадцать, она влюбилась в мальчика, который разносил газеты. Его звали Феличиано.

Уит замолчал.

Айседора никак не могла этого знать, только если бы мама лично не рассказала ей. Я сама узнала об этом случайно, подслушав одну из редких ссор родителей за закрытыми дверьми, когда они думали, что я сплю. Отец обвинял ее в том, что она поддерживает связь с Феличиано, но она категорически отрицала это. А также мама хранила флакончик с краской на прикроватной тумбочке в нашем доме в Аргентине. В течение многих лет я наблюдала, как она избавлялась от признаков старения.