Воронцов. Перезагрузка. Книга 2 (СИ) - Тарасов Ник - Страница 50

В такие моменты, когда я неспешно размышлял о планах, она прижималась ко мне внимательно слушая, наверное, представляя как все будет, когда я закончу все свои задумки.

Тут она потянулась ко мне обнимая за шею. Я же поцеловал её. Она ответила на поцелуй со всей страстью, на которую была способна. Её руки скользнули под мою рубаху, и я ощутил, как по телу разливается жар. Мы опустились на кровать, не размыкая объятий.

Любовь наша в тот день была особенно нежной и неторопливой — словно в такт дождю, который то усиливался, то затихал за окном.

Потом, Машка положила голову мне на плечо, её дыхание было ровным, спокойным. Я осторожно коснулся губами её лба, и она улыбнулась засыпая.

— Спи, солнце моё, — прошептал я.

А утром небо очистилось, будто и не было вчерашней грозы. Только мокрая трава да лужи на дороге напоминали о ней. Солнце уже вовсю припекало, обещая жаркий день.

Я встал рано, засветло, и сразу отправился к Петьке — у меня была идея, которую не терпелось воплотить.

— Петро! — крикнул я, подходя к его избе. — Выходи, дело есть!

Он выглянул в окно, заспанный, с примятыми волосами.

— Чего так рано, Егор Андреич? Петухи ещё не пропели.

— Пропели уже, просто ты не слышал, — усмехнулся я. — Давай, выходи. Будем вагонетку на рельсы ставить.

— Как вы сказали, Егор Андреевич? — Петька оживился, быстро исчез в избе, и через пару минут вышел уже одетый, с топором за поясом.

— Идём, — кивнул он. — А куда? И что за рельсы?

— К мосту, — я указал рукой в сторону реки. — Будем направляющие ставить для вагонетки.

Работа закипела с самого утра. Мы с Петькой подобрали доски и начали укладывать их на мост, делая направляющие, так, чтобы колёса вагонетки шли между ними. Другие мужики, увидев, что мы затеяли, тоже подтянулись — кто гвозди подавал, кто доски помогал держать, пока мы их крепили.

К обеду управились — от одного берега до другого теперь тянулись две параллельные линии досок, образуя жёлоба посередине. Я отошёл на несколько шагов, любуясь проделанной работой.

— Ну что, пробовать будем? — спросил Петька, вытирая пот со лба.

— А давай! — я кивнул. — Только давайте сначала перекусим, а то на голодный желудок и работа не идёт.

Наскоро поели хлеба с салом, запили квасом, и снова взялись за дело. Вагонетку, которую Семён с мужиками собрал ещё накануне грозы, выкатили на берег.

— Ну, с Богом! — сказал я, когда всё было готово. — Толкаем!

Мужики выстроились за вагонеткой, приготовившись толкать. Я же, поддавшись внезапному озорству, сам встал позади всех.

— А ну, разом! — скомандовал я, и мы все вместе налегли на вагонетку.

Она сдвинулась с места, сначала медленно, потом всё быстрее. Колёса заскрипели, входя в желоба. Я подмигнул Петьке и стал подталкивать вагонетку всё сильнее и сильнее, разгоняя её.

— Давай, давай! — кричал я, чувствуя, как азарт захватывает и меня, и мужиков.

Когда вагонетка набрала хорошую скорость, я крикнул:

— Отпускаем!

Мы все разом отпустили её, и вагонетка покатилась сама, идя по направляющим. Мужики ахнули от удивления, а я рассмеялся, глядя, как мой «механизм» мчится через мост. Вагонетка докатилась аж за середину моста, прежде чем замедлиться и остановиться.

— Вот! — торжествующе сказал я, поворачиваясь к изумлённым крестьянам. — А сделаем механизм — вообще сама будет ездить. А пока так. Нам с той стороны и доски понадобятся, и глину будете возить — её нужно будет много.

— А зачем глина? — спросил кто-то из мужиков.

— Решили всё-таки целиком и полностью кузню сделать из глины, — объяснил я, — чтоб случайная искра пожар не устроила.

Мужики одобрительно закивали — идея им понравилась. Тут же дал указание, чтобы глину, которую скопили на том берегу в немалых количествах, начали доставлять на эту сторону.

— А ещё же на том берегу не так далеко был участок, где мы с Петром тоже нашли глину, — вспомнил я вслух. — Я так понял, что вы до него так и не добрались? Хватило и с этого берега?

— Может, и до него руки дойдут, — заметил Петька. — С такой вагонеткой — дело шибче пойдёт — ту, что насобирали быстро перевезем.

Мы смотрели, как двое мужиков пошли по мосту к застывшей вагонетке, чтобы притащить её обратно. Я почувствовал прилив гордости — ещё одно моё новшество прижилось в Уваровке. Медленно, шаг за шагом, деревня преображалась.

Петька хлопнул меня по плечу:

— Ну, Егор Андреич, голова у вас!

Я только усмехнулся в ответ. Впереди было ещё много работы, много идей, которые ждали своего воплощения. Но сегодняшний успех вдохновлял, заставлял верить, что всё задуманное осуществится.

К вечеру, когда солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в багровые тона, мне на глаза попался Прохор. Он шёл от реки, неся на плече охапку свежесрубленных жердей — видно, готовил материал для новых построек. Лицо его раскраснелось от работы, рубаха промокла от пота, но глаза смотрели ясно и решительно.

— Прохор! — окликнул я его, вспомнив про нужду, что давно вертелась в голове. — Поди-ка сюда!

Он подошёл, сбросив жерди на землю.

— Чего изволите, Егор Андреевич? — спросил он, переводя дух.

— Кролики скоро прибудут, — сказал я. — Клетки нужно сделать. Прохор, на тебя надеюсь.

Он почесал затылок:

— А как их делать-то? — спросил он с сомнением в голосе. — Не приходилось ещё…

— Сейчас пока на шесть секций, — я начертил прутиком на земле примерную схему. — Вот смотри, каждое отделение примерно вот такого размера. Пол сделай решётчатым, но не слишком редким, чтоб ноги кроликов не проваливались. Сверху — откидывающиеся крышки, чтоб удобно было кормить и доставать при надобности.

Прохор смотрел на мои каракули, морща лоб от напряжения. Потом его лицо просветлело — видать, идея оформилась в голове.

— Сделаю, Егор Андреевич! Завтра же и начну.

— И вот ещё что, — добавил я, поднимаясь с корточек. — Загородку для поросят доделай, только так, чтоб эти двое, что есть, пока делать будешь, не убежали, как в прошлый раз.

При этих словах Степан, проходивший мимо с ведром воды, расхохотался так, что вода выплеснулась через край. Прохор смутился, но и сам не удержался от улыбки. К нам стали подтягиваться и другие мужики, учуяв возможность посмеяться.

— А что, хороша была потеха! — воскликнул Илья, подмигивая Прохору. — Вся деревня была на ногах! Бабы с полотенцами, мужики с корзинами — настоящая охота!

— Марфа-то как растянулась! — подхватил Степан, утирая выступившие от смеха слёзы. — Лежит, причитает, а сама хохочет!

Даже баба Марфа, услышав своё имя, усмехнулась беззубым ртом и покачала головой:

— И не вспоминайте, бесстыдники! До сих пор бок ноет, где приложилась.

Мужики грохнули новым взрывом хохота. Эта история с поросятами, кажется, надолго стала любимой байкой в деревне. Я и сам не удержался от улыбки, вспоминая, как мы носились по всей деревне, пытаясь изловить розовых беглецов.

— Ладно, хватит потешаться, — сказал я, когда смех немного утих. — Прохор, так сделаешь клетки?

— Сделаю, барин, не извольте беспокоиться, — ответил он, всё ещё посмеиваясь. — К приезду купцов всё будет готово. И поросятам такую крепость сооружу, что сам чёрт не выберется!

На том и разошлись. А на следующий день с раннего утра я уже был на берегу, где собирались ставить кузню. Ночь не спал, всё думал-прикидывал, как лучше сделать печь, чтоб и работала хорошо, и жар держала. Но как ни крутил в голове, выходило, что не получится сделать высокотемпературную печь из простой глины — не выдержит, потрескается. Для хорошей печи нужна белая глина, та, что мы ещё только собирались получить, выделив из красной металл.

Решил тогда для начала сделать временную небольшую печь, чисто под нужды добывания патоши да светильного газа. А уже с их помощью получим и белую глину, и металл. Главное — начать.

— Мужики! — крикнул я, собирая вокруг себя работников. — Слушайте внимательно!