Анна. Биография самой влиятельной женщины Vogue - Оделл Эми - Страница 2

Филипп Пикарди, главный редактор сайта Teen Vogue, разрешил своей команде в этот день работать удаленно. Они впервые в истории журнала освещали выборы в прямом эфире, поэтому работали допоздна, пытаясь объяснить победу Трампа девушкам-подросткам, которым требовались доказательства того, что и они могли стать кем угодно, как это сделала Анна.

В 7:30 утра, всего через три часа после того, как Филипп Пикарди лег спать, ему сообщили об экстренном собрании, которое созывает Анна. Он позвонил своим измученным сотрудникам и велел им приехать в офис^v.

Кресла вокруг белого стола заполнились, сотрудники заняли весь конференц-зал. Ждали Анну^vi. Безупречный внешний вид сотрудников Vogue уже вошел в легенду, но, как вспоминает Пикарди, в то утро все, кроме Анны, выглядели ужасно.

Одним из самых значимых достоинств Анны как деловой женщины и лидера было то, что она никому и ничему не позволяла замедлить ее движение или встать у нее на пути – ни рождению детей, ни эмоциям, ни корпоративным дрязгам, ни проигрышу. Она правильно поняла, что в этот момент ее сотрудники нуждаются в том, чтобы она поделилась с ними своей силой.

«Сегодня вышла статья, обвиняющая меня в том, что я слишком далеко зашла в поддержке Хиллари Клинтон, первой женщины в истории, сумевшей стать кандидатом на пост президента от Демократической партии», – начала Анна, встав так, чтобы ее все видели. Она имела в виду статью, опубликованную тем утром в Women’s Wear Daily, которую обычно называют WWD, под заголовком «Не слишком ли далеко зашли Анна Винтур и Vogue в поддержке Хиллари Клинтон?»^vii.

«Горечь выборов уже в прошлом, и появилось множество вопросов, касающихся Vogue, женских журналов и индустрии моды, – продолжал автор статьи. – Назову лишь некоторые из них. Перестали ли читательницы верить Vogue? Стоит ли женским журналам освещать новостную повестку? Не слишком ли далеко зашла Анна как главный редактор журнала?»^viii

Считалось, что Винтур добивается места посла, что положило бы конец ее царствованию в Vogue. Хотя Клинтон полагала, что Анна стала бы великолепным послом, и такое назначение было возможным, по словам ее советников, она не начинала формального процесса по замещению этих должностей. Ни у босса Анны, ни у тех, кто занимался предвыборной кампанией, не было четкого понимания того, что она в этом действительно заинтересована^ix. Бойфренд Анны в то время, Шелби Брайан, заметил: «Если бы ей предложили пост посла в Великобритании, считаю, она бы серьезно задумалась об этом варианте»^x.

Стоя лицом к сотрудникам, Винтур продолжила: «Мне бы хотелось сказать всем собравшимся сегодня здесь, всем, кто работает на меня, что если поддерживать права женщин, поддерживать работающих женщин, поддерживать иммигрантов и поддерживать равенство для всех жителей нашей страны означает заходить слишком далеко, то я надеюсь, что все вы будете заходить далеко каждый день»^xi.

Когда она говорила, у нее срывался голос^xii. Это случалось редко, но было достаточно заметно, чтобы бывшая сотрудница Стефани Уинстон Волкофф нашла для этого название – «голос хрустнул»^xiii. Команда Vogue понимала, что Винтур глубоко ранил проигрыш Клинтон, но они не ожидали подтверждения этого от самой Анны, которая практически никогда не демонстрировала свои эмоции на работе и испытывала такое отвращение к этому, что бо́льшую часть жизни носила темные очки как завесу между любым намеком на чувства и остальным миром. В одном из интервью CNN она назвала их «невероятно полезными» в тех случаях, когда ей хочется скрыть то, что она на самом деле думает или чувствует, «своим костылем»^xiv. Но в этот раз ее броня упала и она сделала то, чего не делала почти никогда^xv.

Она заплакала^xvi.

Анна всегда двигалась вперед, не тратя времени на сожаления о том, что могло бы быть, и не изменяла этой привычке. «Но он президент, – сказала Анна, – и нам нужно найти способ, чтобы продолжать идти вперед»^xvii.

Сделав это заявление, Анна вышла. Сотрудники разразились аплодисментами^xviii, а затем отправили сообщение всем тем, кто по какой-либо причине – фотосессия, поездка, рабочее задание – не присутствовал в офисе: «Боже мой, Анна только что плакала на глазах у всех»^xix.

До инаугурации Трампа, пока ее сотрудники пытались сформулировать свои чувства по поводу его победы, Анна без особого энтузиазма готовилась с ним увидеться. В прошлом Трамп был желанным гостем на многих мероприятиях, которые она проводила, и он явно был заинтересован в ее влиянии и одобрении, как и она была заинтересована в его чековой книжке. Винтур договорилась о встрече с ним в Башне Трампа через его дочь Иванку^xx, с который была знакома давно^xxi. Дональд сообщил об этой встрече Мелании. Та не получала никаких сообщений от Винтур о предстоящем визите и была до такой степени оскорблена, что даже не поздоровалась с Анной, когда та пришла. Мелания не понимала, что ее приглашали на мероприятия Анны не потому, что она была ее подругой, а потому, что она появилась на февральской обложке Vogue в 2005 году^xxii.

Анна договорилась о том, чтобы Трамп пришел на встречу с другими главными редакторами Condé Nast во Всемирном торговом центре. Как отлично известно всем в ее окружении, мотивы Анны могут быть непонятны в конкретный момент, но у нее всегда есть план. Те, кого пригласили на встречу с Трампом, подумали, что Анна решила: Кто же откажется от встречи с только что избранным президентом?^xxiii Ее команда дважды пыталась сфотографировать Меланию для Vogue, один раз до инаугурации, другой раз после. Но так как они не гарантировали обложку, Мелания не согласилась на съемку: «Мне наплевать на Vogue»^xxiv.

Ей не было наплевать на Vogue. Она просто хотела снова появиться на его обложке^xxv.

Анна Винтур с 1988 года была главным редактором Vogue и одной из самых влиятельных фигур в средствах массовой информации. «Я не знаю точно, что такое есть в Анне, – сказала Лори Шехтер, одна из ее первых помощниц, – но если она за что-то бралась, то делала на этом миллион, миллиард долларов, это всегда было как по волшебству»^xxvi. И все же многим из тех, у кого я брала интервью для этой книги, было трудно объяснить, почему она обладает такой властью и как далеко эта власть простирается.

На протяжении более трех десятилетий, пока Анна выпускала Vogue и его сопутствующие издания, она определяла не только модные тренды, но и стандарты красоты, говорила миллионам людей, что покупать, как выглядеть и кого любить. Анна решала, каких знаменитостей и моделей фотографировать, в какую одежду их одевать. Если она хотела, чтобы у дизайнеров было больше влияния, она рекомендовала им возглавить известные лейблы и могла им в этом помочь. Мировые бренды ждали от нее советов и следовали им. Вот что сказала о влиянии вкусов Анны ее бывший креативный директор Грейс Коддингтон: «Она очень ясно обозначает свои предпочтения. Все настолько очевидно, что не стоит продолжать тему, которая ей не нравится, потому что иначе ей скорее всего не понравятся фотографии. А если ей не понравятся фотографии, то их, возможно, и опубликуют, но в значительно меньшем количестве»^xxvii.

«Я никогда не слышала от нее: „Не делай это, сделай вот это”. И так легко понять, что человеку что-то нравится или не нравится, стоит только взглянуть на него», – сказала Тонн Гудман, модный редактор, работавшая с Анной начиная с 1999 года и посещавшая вместе с ней предпоказы коллекций^xxviii. Сэлли Синджер, работавшая на Анну в течение 20 лет, призналась: «Никто никогда не считал Vogue исключительно издательским проектом. Это была интервенция в мир моды»^xxix.