Ипотека на Марсе - Донцова Дарья - Страница 7

Я заговорила:

– Из дома выбегает женщина. Она быстрым шагом идет к проходной.

Хозяйка дома кивнула и щелкнула пультом.

– Смотрите внимательно запись далее. Учительница покинула мастерскую. Время идет, в углу экрана идет время, а картина все та же. Дверь в дом закрыта, никто туда не входит и не выходит. Значит, Вера внутри. Логично?

Я молча кивнула.

– Внимание! – воскликнула владелица исправительного учреждения.

Перед моим взором снова возникла Алевтина. Учительница поднялась на крыльцо, набрала код на замке, вошла внутрь. Потом Воробьева снова выбежала из двери, на сей раз на ней была куртка, в руке – сумка, на голове – шелковый шарф. Женщина спустилась с крыльца, повернула налево и исчезла из зоны видимости.

Алла в очередной раз нажала на кнопку на пульте, и передо мной возникла картина: парковка у ворот заведения, женская фигура с сумкой через плечо почти бежит в сторону леса.

– Воробьева ушла, – констатировала Алла. – Наши камеры берут только периметр забора, проходную и еще немного вперед. Учительница без труда могла метров на сто углубиться в лес, свернуть на любую тропинку и оказаться где угодно. Если пойти налево, там будет шоссе, до него минут двадцать быстрым шагом. Направо двинешься – окажешься в селе, до него три километра. В селе Алевтина не появлялась, это проверено. На магистрали камеры есть, но они только регистрируют нарушения правил дорожного движения, лес не видят… Как развивались события далее? Вечером Ира пошла забирать Веру. Позвонила в дверь, потом постучала, подергала за ручку – дверь заперта. Началась суета, пришла охрана. Если вам нужны записи, предоставим в полном объеме.

Алла уставилась на меня.

– Вопросы есть?

– Вы полагаете, Воробьева не вызвала воспитательницу? Так занервничала из-за мамы, что обо всем забыла?

– Наверное, да. Звоним ей постоянно домой – никто не отвечает. Может, пожилую женщину увезли в больницу, дочь с ней. В анкете у Алевтины указана только мама, об отце сведений нет.

– Предположим, вы правы, – кивнула я, – на видеозаписи видно, что девушка из мастерской через дверь не выходила. На окнах решетки. Какой ответ напрашивается? Вера в доме.

Алла усмехнулась.

– Сами мыслили в том же направлении. Обшарили дом, на коленях везде проползли. Ни малейшего следа воспитанницы!

– Не могла же она испариться! – воскликнула я. – Как-то Вера ушла.

– Каким образом? Уму непостижимо! Все сотрудники у нас не первый год работают, охранники тоже! Зарплата отличная! Отбирали людей тщательно! Да, в первые месяцы пребывания здесь у подростков шок, они же почти все избалованы до невозможности. Для них привычно одежду на пол бросить, кровать не застелить. А попали туда, где горничных нет! Приходится самостоятельно порядок наводить, а это «принцесс» шокирует. Но через полгода глядишь, – она старательно пол в холле моет, бурчит себе под нос: «Разве трудно ноги вытереть? Для кого половичок постелили?» Как-то раз я задала одной девочке вопрос: «Ты сама всегда ботинки при входе в дом снимала?» Она покраснела, но ответила честно: «Нет. И вообще, к нашим горничным я плохо относилась. Теперь неприятно вспоминать, как орала на них».

Алла улыбнулась.

– Никого не ругаем, просто создаем ситуации, когда подопечные сами понимают, что такое хорошо, а что такое плохо.

Мы поговорили еще некоторое время, потом я отправилась в обратный путь. Простояла во всех пробках, устала и, когда въехала в Ложкино, отчаянно хотела поесть, попить, поспать, принять душ, и все это одновременно.

В нашем дворе горел свет. Ко мне с радостным лаем бросились собакопони Афина, мопс Хучик, пуделиха Черри, пагль [1] Мафи и кот Фолодя. С дерева слетел ворон Гектор, опустился на крыльцо и вмиг наябедничал:

– Гости! Жуть!

Я заморгала.

– К нам кто-то приехал?

Ворон молча просунул клюв в щель между косяком и дверью в дом, но приоткрыть тяжелую створку не сумел. На помощь брату-птице поспешила собака Афина – вот уж кто легко справляется со всеми препятствиями! Гектор влетел в холл, я вошла следом и вздохнула.

Обувь полковника, Сени, Кузи и Феликса мне хорошо знакома, они любят удобные ботинки. Марина и Нина предпочитают кроссовки. Но сейчас мои глаза приметили незнакомые бутсы и ярко-красные туфли на платформе с высоченными каблуками. А чуть поодаль валялись мокасины Гарика, младшего брата моего мужа Феликса Маневина.

В первую секунду мне захотелось воздеть руки к потолку и простонать: «За что?!» Я устала как ездовая собака, хотела утащить к себе в комнату чашку чая и пирожное, которое купила по дороге, и спокойно отдохнуть. А в доме, похоже, гости Гарика! На что угодно поспорю, он при виде меня сначала скажет: «У нас роскошная бизнес-идея!» Затем начнет живописать, что придумал его шаловливый ум, и завершит «доклад» фразой: «Осталось лишь деньги найти. Ну, ты же поможешь?» В голове подкидыша постоянно взрастают семена разного рода бизнеса, но, увы, они все погибают, не успев вырасти.

Почему я называю Гарика подкидышем? О, это увлекательная история!

Моя свекровь Зоя Игнатьевна, владелица НИИ проблем человеческого воспитания, произвела на свет сына Феликса и дочь Глорию. Их она постоянно дрессировала, требовала от них беспредельного внимания и совсем не любила. Мать давно выгнала старшего ребенка из дома, в семь лет отдала его в школу-интернат, он ничем ей не обязан. Феликс всего добился сам, он профессор. Зоя Игнатьевна вспоминает про него лишь тогда, когда ей нужны деньги или какая-то другая помощь. И это прекрасно, потому что, получив нужную сумму или услугу, маман пропадает. Она не поздравляет ни меня, ни Феликса с днем рождения и Новым годом, не участвует в нашей жизни. Меня Зоя Игнатьевна терпеть не может, но у меня есть немалые деньги, да еще наше агентство «Тюх» неожиданно стало популярным. Проблем с наличностью у меня нет, поэтому Зоя Игнатьевна старательно растягивает губы в улыбке, когда ей необходимы деньги.

Дочь Глорию мать считает своей ошибкой, не забывает напомнить женщине, что она ноль без палочки, сидит у Зои Игнатьевны на шее. Но это неправда, Глория занимается всей работой в НИИ проблем человеческого воспитания. На ее плечах учебные планы, бизнес-проекты, студенты, преподаватели, научные сотрудники. Институт процветает, потому что у его руля стоит тихая, малоразговорчивая дочь Зои Игнатьевны. Маман заходит в свой кабинет раз в неделю, но на всех торжественных мероприятиях она или во главе президиума, или в первом ряду партера, а Глория стоит за кулисами, контролирует, как разворачиваются действия, дирижирует процессом. Мать дочь не любит, она ею просто пользуется.

В возрасте, когда некоторые дамы меняют красивые туфельки на тапки, садятся у телевизора и начинают вести беседы исключительно о болячках, Зоя Игнатьевна родила Гарика. И вот этот мальчик получил всю ее любовь водопадом. Считается, что ребенок, которого вырастили в море обожания, становится умным, добрым, прекрасно учится, любит родителей. Да, такое случается, но с Гариком получилось наоборот до такой степени, что в один далеко не прекрасный для нас день Зоя Игнатьевна без предупреждения привезла обожаемое чадушко в Ложкино, высадила его из машины, выбросила пару чемоданов и со словами «забирайте его себе» умчалась прочь. Вот так Гарик стал нашей семейной проблемой. Несколько раз мы пытались его выселить, но, пожив самостоятельно сутки, «малыш» к нам с плачем возвращался. Теперь вам понятно, почему мы называем парня подкидышем?

Гарик не работает. Чем он занимается? Бизнесом. Каким? Собака Мафи появилась у нас, когда парень решил торговать трюфелями. Не конфетами, а очень дорогими грибами, которые отыскивают с помощью специально обученных псов. Стоит ли объяснять, что эти деликатесные грибочки в Московской области не произрастают? Гарик в конце концов это понял, собака ему стала не нужна, и он решил просто выгнать ее из дома. Но тут ему пришлось услышать от всех членов семьи не особо приятные слова в свой адрес, и Мафуня, конечно же, осталась с нами, живет счастливо. Еще у парня была гениальная задумка захватить рынок торговли стиральными машинами с помощью… енотов! Эти животные по своей природе прачки. Наш «бизнесмен» собрался выдрессировать зверушек и продавать их. И опять не получилось. Еще его посещала идея сделать у туалетной бумаги съедобную втулку. Зачем? Ну, рулон закончился, и человек съел кругляш, на который наматывается бумага. Понятно же, что, сидя на унитазе, проголодаешься.