Билеты в один конец - Доронина Слава - Страница 15

В отместку она метит ногтями. Стерва. Мне же сейчас окончательно тормоза сорвет.

Адреналин бьет в голову. Ощущение, будто я вот-вот окажусь в эпицентре взрыва. И он происходит.

Понятия не имею, сколько изливаюсь в презерватив, – реальность размыта, как будто изображение скачет от перегрузки. Смертоубийство какое-то.

Когда немного прихожу в себя, возвращается головная боль.

– В первый же рабочий день переспать с боссом… – Снежок сводит колени.

Вид на десять из десяти. Хоть закрывай контору и работай над другими «вопросами». Но сегодня, наверное, не получится.

– Моя самооценка трещит по швам…

Я поднимаю глаза к ее лицу, фокусируюсь на щеках. Румяные. То ли от возбуждения, то ли от смущения, то ли от всего сразу. Танина грудь еще вздымается из-за неровного дыхания, волосы растрепаны. Такая красивая…

Мы смотрим друг на друга.

Хочется что-нибудь сказать, но ни хера. Мыслительный процесс на слабую троечку, и заторможенность берет верх. Боль прошивает виски с новой силой. Пульс вторит ей оглушающим басом.

Я натягиваю штаны, пальцы как деревянные. Только справляюсь с пуговицей – и тело становится ватным, словно чужим. Картинка перед глазами заваливается набок, а из воздуха кто-то выкачивает кислород.

Голос Снежка звучит приглушенно, как сквозь толщу воды. Последнее, что успеваю почувствовать, – ее горячие ладони на моей коже.

Ну пиздец, Влад, вовремя. Так снял напряжение, что аж у самого пробки вышибло?

Надеюсь, без спецэффектов, а то бумажки мы так и не подписали.

– Владислав? – Даже не пытаясь скрыть панику, хлопаю его по щекам.

Мысли о моем бесстыдстве моментально отходят на второй план. Когда это двухметровое чудо в одних брюках распласталось на полу, я напрочь забыла, что сама стою в распахнутой блузке, в чулках и без белья.

Суечусь над разрисованной тушкой, не понимая, что делать. Бежать вприемную? Секретарше его сообщать? Для начала – хотя бы одеться.

Боже-боже-боже.

– Владислав?

Или Алексей? Как к нему лучше обращаться? Решаю, что по настоящему имени.

Я снова хлопаю его по щекам. Реагирует Влад не сразу – веки вздрагивают, но взгляд не фокусируется. Его челюсти стиснуты так крепко, что на скулах проступают желваки. Дыхание сбивчивое, будто его что-то душит изнутри. Пальцы медленно сжимаются, однако руки остаются неподвижными.

Ему больно?

Он говорил, что со здоровьем есть проблемы. Это они?

Внутренний голос, как обычно, не унимается: «Главное, что с потенцией все хорошо, с ней все просто замечательно, да, Тань?»

Наконец, Влад делает резкий вдох. Морщится, потом с шумом выдыхает, будто вынырнул из-под воды. Еще несколько секунд – и он открывает глаза. Глаза мутные, зрачки расширены, но хотя бы пришел в сознание. Фух.

– Лежать, – склонившись над ним, приказываю я и плотно прижимаю ладонь к его груди, когда Влад пытается сесть.

Лицо у него напряженное, но уже не такое потерянное, как за мгновение до того, как он вырубился. Перед глазами все еще стоит картина, как тело Влада вздрогнуло и он вдруг отключился.

Психотравма зачетная.

– Без самодеятельности давай. – Он снова пытается приподняться, я поддерживаю.

– Что это было?

– А на что похоже?

– Не знаю… Ты челюсти сжал и дергался…

– Боже, какая драма… – бормочет Влад, видимо пытаясь отшутиться, но голос звучит хрипло.

– Драма?! – выпаливаю я ему в лицо. – Ты только что валялся на полу и дышал через раз, а у меня драма?!

– Легкий приступ, – сухо отвечает он и проводит пальцами по губам, словно проверяя, не прикусил ли их. Как-то странно ухмыляется. – Без спецэффектов, считай, повезло.

Сердце колотится так сильно, что, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди.

– Может, все-таки позвать секретаря? Воды? Что мне делать?

Судя по виду Влада, он считает, что я его развлекаю, а не переживаю за его чертову жизнь.

– Ничего. Трусы надень, – усмехается он шире. – Этого пока будет достаточно.

Я поднимаюсь на ноги, оглядываюсь. Замечаю неподалеку юбку и трусы. В панике ведь могла в таком виде выйти в приемную и распугать всех претенденток. Заодно всем дала бы понять, как проходит собеседование на должность помощницы адвоката. И кастинг сразу бы закончился.

Влад тоже встает и шатаясь идет к дивану. Рухнув на него, наблюдает, как я пытаюсь привести себя в порядок.

– Хотя… Тань, можешь кофе сделать?

Издевается? Даже в таком состоянии?

– Две ложки сахара. Нет, можно три. Прямо сейчас.

Я чуть ли зубами не скриплю. Он действительно издевается. Потому что эту блузку теперь только выкинуть. Ну или можно попробовать пришить пуговицы. Но для этого их надо купить, а мне пока особо не на что. Траты расписаны до рубля на весь месяц.

Толя отчасти был прав, когда сказал, что из дома я уйду в одних трусах… В первый же день и их лишилась. В кабинете у босса…

– Еще что-нибудь? – Снимаю с себя блузку. Да и черт с ней!

– Еще поцелуй в качестве бонуса.

Я закатываю глаза.

– Неужели так хорошо было, что вырубило?

– Почти…

– Что с тобой на самом деле?

– Приступ эпилепсии.

Удивленно хлопаю ресницами.

– Слабая версия, – продолжает Влад. – Обычно все серьезнее, с госпитализацией на пару-тройку дней. Что я быстро в себя пришел – это хорошо… Очень хорошо. Сейчас никак не сойти с дистанции. Умственная нагрузка. Ее в последнее время слишком много. Я практически живу на работе, это сказывается. Секс помогает сбросить напряжение. Но, как видишь, не всегда.

– И часто сбрасываешь?

– Ну, как бы некорректный вопрос, если учесть, что ты теперь моя любовница. После поезда не сбрасывал, поэтому так сильно и накрыло. А ты?

– Интересует, был ли у меня после тебя секс с мужем? Не было. Я от него ушла.

Влад удовлетворенно улыбается, кивает.

– Вот и отлично. Считай, главный пункт выполнила. Теперь кофе. Три чайные ложки. Я немного полежу и вернусь в строй. Виолетте скажешь, что остальных можно распускать. Можешь и сама им сказать. Только пиджак не надевай. Посмотрю на это потом. У меня камера наблюдения в приемной.

Ха-ха.

Я натягиваю пиджак, чтобы выглядеть более-менее прилично. Перед тем как выйти, еще раз осматриваю Влада. Все такой же бледный.

В приемной пытливые, оценивающие взгляды – все мои. И девушки как на подбор. Развел тут гарем.

Сообщив претенденткам, что собеседований больше не будет и что Владиславу Александровичу стало нехорошо, секретарь показывает, где готовят кофе. Она разглядывает меня, даже не скрывая своего интереса.

Безумно стыдно, но сохраняю невозмутимый вид. Хотя думаю, все и так слышали и поняли, почему вакансия закрыта.

Не знаю, что происходит и что вообще делает со мной этот человек, но с ним будто какая-то другая версия Татьяны.

И мне это даже нравится.

Вопреки всем осуждающим и пренебрежительным взглядам других соискательниц. Потому что они вряд ли смогли бы так, а я смогла.

И смогу еще больше.

Наверное.

Варю кофе, добавляю сахар. Чтобы справиться с этим, особого ума не надо.

Я возвращаюсь в кабинет и ставлю поднос перед Владом. Он берет чашку, делает несколько глотков и прикрывает глаза, будто пытаясь удержать вкус во рту или сосредоточиться на ощущениях. Снова морщится – то ли от горечи, то ли от общего недомогания.

– Получше?

– Не особо. Но сейчас пройдет.

Влад чуть откидывается назад, скользит по мне плотоядным взглядом и на полном серьезе говорит:

– Вечером закрепим. Ты еще не прошла собеседование.

Легкая ухмылка касается его губ, словно он предвкушает, как я отреагирую.

– Закрепим? – Скептически поднимаю бровь. – Ты едва языком ворочаешь. Если нужны услуги сиделки, то это за отдельную плату.

– А вам, Татьяна Андреевна, палец в рот не клади… – Влад больше не скрывает улыбки. Он разглядывает мои губы. Долго, намеренно пристально. Причем так многозначительно… вызывающе.