Во власти Змея (СИ) - Манаева Ирина - Страница 9

В дверном проёме стоит Змей, и я могу рассмотреть его татуировку, потому что сейчас на нём только боксеры.

Змей смотрит на меня слишком спокойно, и от этого становится страшно: не ясно, чего ожидать от него.

- Я просто взяла немного еды, - говорю уверенно, пока он опускает взгляд всё ниже и ниже, упираясь в мои голые ноги. – И это пижама, - продолжаю строить из себя девчонку, которой вообще не страшно. Кафель холодит голые ступни, и мне совершенно не хочется, чтобы мой первый раз запомнился разбросанными продуктами и мужиком в трусах. Хотя с последним я погорячилась. Здесь как раз всё в порядке. Только меня воротит от этого человека, и я отдала бы всё, чтобы это был кто-то другой.

Но моя девственность - цена выкупа.

Змей продолжает молчать, а я делаю несколько шагов навстречу, сохраняя безразличное лицо. Только бы знал он, как колотится внутри сердце. И он знает.

Татуировка бороздит грудь: широкую и мощную. Уходит на плечо, а там, видимо, расползается по спине. При беглом взгляде не выходит разглядеть змею, а она должна быть. Такое тело задаром не даётся: годы тренировок и сбалансированного питания. Отец так и не смог держать себя в форме, а мать никогда не старалась. Я же знаю, что это такое, потому что балет не терпит лишнего веса.

Заставляю себя держать глаза на уровне его лица, максимум грудной клетки, но на долю секунды опускаю их ниже, чувствуя, как краска заливает лицо. Там у него точно всё в порядке, и мне в скором времени предстоит это узнать на практике.

Понимаю, что отходить в сторону не намерен, а потому пытаюсь, как в игре «Паутинка», не дотронуться до натянутых линий. Сейчас это дверной проём и Горячев. Прикидываю, что должно выйти, когда чужая рука обхватывает меня за талию, прижимая к себе, и я чувствую, насколько он горячий. Обычно змеи холодные. Только у него вразрез идёт. Фамилия говорит об одном, прозвище о другом.

- Я ненавижу, когда кто-то незнакомый ходит по дому, - говорит негромко, но голосом, не требующим возражений.

Банан свалился, а скоро за ним последует и остальное, которое сейчас мерно плющится между нашими телами.

- Просто…, - начинаю, надеясь оправдаться, но он тут же перебивает.

- Это понятно?

Сглатываю, сжимая зубы. Следует промолчать, но гордость, маленькая горошина, скачет в груди, не давая просто кивнуть.

- Может ещё посадишь меня на цепь? – заявляю с ненавистью глядя ему в глаза.

- Хорошая идея!

Сердце тут же ухает в пятки и не торопится возвращаться назад. Горячев не моргает, а я пытаюсь разглядеть горизонтальный зрачок, который есть у змей. Идиотизм, только не контролирую мысли, которые проникают в голову.

Он всё ещё держит, и понимаю: если ему вздумается взять меня прямо здесь, он так и сделает. Кричать? Есть ли в этом смысл? Таким, как он, должно нравится это. Наверное, ощущает себя хищником, загоняющим добычу. Каждому хочется быть первым, это заложено природой. Только у мужчин изначально первым, а у животных в спаривании.

Ощущаю большую ладонь, которая забирается в мои короткие шорты, сжимая ягодицу, и я испуганно округляю глаза. А он?

Готова поспорить, упивается своей властью и моей беспомощностью. Только просто так просто не сдамся. Обломаю ногти, оставлю отметины. Пусть помнит, откуда они.

Хватка ослабевает, и я не успеваю ничего даже сказать по этому поводу. Ступор длился несколько секунд, как и его касание, а теперь он что: готов отпустить? Выскальзываю вбок, задевая что-то твёрдое в его боксерах. Ну да, конечно. Что-то. Будто мне пять лет, и я не в курсе. Но почему от осознания, что у него встал, ощущаю не только страх, но и чувство внизу живота?

Спешу спастись бегством на втором этаже. Интересно, его спальня в какой части дома? У лестницы оборачиваюсь, встречаясь снова с ним взглядом. Пожелать спокойной ночи? Чёрта с два!

Буквально взлетаю наверх, закрывая за собой дверь, и держу её, будто это может помочь. Он вынесет её с одного удара. К тому же логика подсказывает: если бы Змей хотел взять меня, не стал бы отпускать. Удобный момент был как раз на кухне. Только, может, он предпочитает спальню?

Бросаю взгляд на незаправленную постель и снова прислушиваюсь. Тихо. Или он умеет летать, или его комната на первом этаже.

Успокаиваюсь немного, отправляясь на постель, и там быстро поедаю то, что удалось взять с собой. Первая ночь сносная. Если и дальше так пойдёт, жить можно. Только я прекрасно понимаю, что здесь не за тем, чтобы таскать колбасу из чужого холодильника.

Девчонка оказалась с гонором, но так даже интереснее. Тёлки, которые покорно раздвигают ноги, надоели. Как там спит Алиев, зная, что теперь я могу иметь его дочурку? Но удовольствия позже, сперва следует разобраться, кто на моей территории хочет меня же подставить. Пика занимается вопросом, только следует проверить ещё один вариант. Но тут я уже сам.

- Едешь обратно за тёлкой, везёшь её к Амине, - даю поручение водителю. Вчера был косяк, за второй – прощание славянки. Идиот понимает, что сейчас на нём великая ответственность, даже вижу, как лицо побледнело.

- Какие-то проблемы? – задерживаю взгляд, но он тут же быстро качает головой. Хорошо. Не хватало повторять несколько раз. Мне не нужны дуболомы.

- А вы, Александр Леонидович? - звучит в догонку.

Дверь уже открыла, намерен выбраться в сучье пекло. Лето в этом году охеренно жаркое.

- Что я?

- Ну вас как забрать?

- Большой мальчик, сам доберусь. Выполняй!

Толкаю дверь, и она мягко сцепляется с корпусом. Обожаю свои тачки: быстрые, мощные, тихие. Делаю шаг в сторону ресторана, где назначил встречу, и тут же прямо передо мной ложится на землю приличная плюха. Сраный голубь чуть не испортил новое поло. Смотрю на себя. В поле видимости всё чисто. Грёбаные птицы, засрали весь мир.

- Добрый день, - начинает очередная девчонка, и киваю, тут же перебивая.

- Меня ждут?

- Уже минут двадцать.

- Мяса принеси с картошкой и лимонада какого-нибудь, - делаю заказ тут же, отправляясь в нужную комнату. Хозяина знаю, можно сказать выкупил у него одну из приваток. Да и кормят тут хорошо.

- Деловой ты человек, Горячев, - усмехается Роберт, поднимаясь с места. Хрен его знает, рад видеть, если морда сияет, или делает вид. Он всегда умел держать лицо, потому единственный, с кем ещё общаюсь после школы.

- Здорово, - жму руку, внимательно рассматривая рожу напротив. – Чего за пустым столом?

- Успел перехватить, - хлопает себя по животу, усаживаясь обратно, и я занимаю место напротив. Успел он.

- Слышал про Рубцова? – не намерен ходить вокруг да около.

- Да, - спокойно отвечает, понимая, на кой ляд я ему тут аудиенцию устроил.

- Ну, - задаю вопрос.

- Что ну?

- Кто его подрезал, Роб?

Он смотрит на меня спокойно, будто нихера не боится, а я даже немного разочарован. Я держу район. Моё имя знают многие, а уж смотреть в глаза боятся. Я – закон. Власть. И какого-то хера он не дрожит здесь, а тупо пялится мне в глаза? Думает, что я всё ещё Сашка, которого он знал? Только я гоню. Сам бы перестал его уважать за такое. Пялится – борзый и слишком уверенный.

- Почему вопрос ко мне? – поднимает брови, откидываясь на диване.

- Напомнить, откуда я знаю этого дурика?

- И что? – пожимает он плечами. – Поблагодари за бабки. Мне это зачем?

- А вот и я понять пытаюсь. Может, затем, чтобы ко мне пришла тёлка, намекая, что я причастен к этому говну?

- Ты о ком?

- Жена Рубцова, не знаю имени.

- И что хотела?

- Обратно всё хотела, что ещё? Он её с голой жопой оставил!

Роберт барабанит по столу пальцами, будто думая над чем-то.

- И сказала, что думает на тебя?