Дикая Роза. Семь лет спустя - Коробов (Хуан Вальехо Кордес) Владимир - Страница 15
- Предыдущая
- 15/73
- Следующая
Роза была близко, в десяти минутах езды, но встречались они в последнее время довольно редко. Паулетта не одобряла занятие, выбранное дочерью: где это видано, чтобы замужняя женщина ее происхождения и положения в обществе, мать двоих детей, отрывалась от семьи и пела не в своей гостиной, а на публичной эстраде! Один раз она пыталась по этому поводу заговорить с Розой, но тут же и оборвала себя, натолкнувшись на мгновенно возникшую боль и печаль в глазах дочери. Еще хуже было, когда Паулетта узнала, какие огромные деньги, по сути ведь ее деньги, свадебный подарок, истратила Роза на приобретение ничего не приносящего земельного участка, захваченного «парашютистами». Ей рассказал об этом муж, который всю жизнь занимался недвижимостью и просто вышел из себя, узнав об этой «сделке». Паулетта направила тогда Фелипе Аревало решительно поговорить с Розой и потребовать у нее передать все бумаги фирме «Недвижимость Мендисанбаль» — Роке видел возможность вернуть большую часть истраченных средств. Аревало скоро добился согласия у мужа Розы, но и вдвоем с Рикардо они не сумели уговорить ее дочь пойти на попятную. И целых три месяца после этого сама Роза Паулетта не звонила.
Гораздо чаще, чем дочь, видела сейчас сеньора Мендисанбаль внука и внучку, раз в неделю их привозили на обед и прогулку в саду в ее дом. Но — и в этом стыдно было признаться — Паулетта никогда не умела обращаться с маленькими детьми: Роза исчезла из ее жизни грудной, а появилась взрослой; когда она выходила замуж за Роке, то пасынку было уже шесть лет, и она не занималась воспитанием Пабло. Так что она скорее наблюдала за чудесными двойняшками, нежели была для них бабушкой в полном смысле.
А вчера, после долгого перерыва, в ее комнату вошел Роке и попросил большую сумму в долларах с ее счета для Пабло, открывающего в Бостоне свое дело. «Я могу, конечно, — сказал он, — продать «Недвижимость Мендисанбаль», но это потребует немало времени, и потом, разве ты не считаешь Пабло своим сыном, разве он чужой для тебя?»
Паулетта поняла куда больше, чем он сказал, она почувствовала все, что думал, чем терзался ее ни в чем не виноватый муж. Продать фамильную фирму значило для него — потерпеть крушение, потерять в жизни любимое занятие, цель и смысл. Семь лет назад он не только не возражал против ее щедрых подарков Розе, но и добавил к ним солидный пакет акций своей компании…
И вот она приняла решение и ждала в саду своего поверенного.
Девять часов тридцать минут Фелипе Аревало, как всегда, точен и немногословен:
— Сеньора, вы вправе это сделать. Но вы должны понимать: переводом этой суммы своему пасынку Пабло вы практически оголяете свой счет в банке и…
— И мне нечего будет отдавать в своем завещании, это ты хотел добавить, Фелипе? Что ж, пусть будет как будет, моя дочь Роза распорядилась теми деньгами не слишком благодарно, ведь так, Фелипе? И если что. случится со мной, то Роке поможет ей вернуть утраченное, снова продав «парашютный» участок. Оформляй документы. Возможно, мой пасынок окажется более разумным и благодарным, чем моя дочь…
Рикардо не замечал жары, он даже забыл включить кондиционер в офисе. Все идет наперекосяк. Утром он настроился на доверительно-нежный разговор с Розой, но потом не сдержался и говорил почти грубо, потребовав объяснений в связи со вчерашним приходом в их дом Эрнесто Рохаса.
— Кто он тебе, Роза, кто?! — кричал Рикардо. — Я требую, чтобы он никогда больше у нас не появлялся, и хочу, чтобы ты не виделась с ним больше ни при каких обстоятельствах!
— Он тебе не нравится, Рикардо? Но почему?
— Потому что я твой муж и не хочу видеть рядом с тобой подобных поклонников!
— Да, он ухаживал за мной, но это было уже давно, да и тогда мы были только друзья!
— А я хочу, чтобы у нас были только общие друзья!
— Но так ведь нельзя, милый!
— Нет, Роза, я требую, чтобы ты порвала с Рохасом!
— Так ты ревнуешь? — Роза улыбнулась и чмокнула его в щеку. — Но это ведь глупо. Неужели ты можешь мне не доверять после стольких лет жизни, после всего, что мы пережили семь лет назад?
— Я тебе верю, Роза, но… но как тебе объяснить…
— Рикардо, говорю тебе снова и снова: я всегда буду тебе верна, я люблю только тебя. Но разреши мне самой выбирать себе друзей. А сейчас извини, дорогой, я уже опаздываю на репетицию, а мне еще надо поцеловать детей. В два часа встречаемся в госпитале…
До двух часов было еще далеко, он сидел один в душном помещении и с. неудовольствием припоминал подробности утреннего разговора. В чем же он не прав? Почему он не может добиться от своей жены, чтобы хоть в чем-то она прислушивалась к его мнению? В конце концов она уже распорядилась, не посчитавшись с ним, огромной суммой, выбросила ее на нищих «парашютистов»! Она выбрана себе публичную профессию, хотя, видит Бог, он никогда этого не хотел! Неужели она теперь будет окружать себя поклонниками — мужчинами, черт побери! — а он должен будет при этом сидеть где-то в уголке и виду не показывать, что ему не нравится, когда Роза дарит свое внимание кому-то другому. Нет-нет, уж этому-то он будет противостоять до конца!
— Да! Рикардо Линарес слушает!
— Брат! Это Рохелио. Посоветуй, что мне делать. Я сейчас на пути к детективу Кастро. Я считаю, что он виноват в том, что произошло с Эрлиндой, и намерен отстранить его от расследования. Пусть всем занимается лейтенант Фабила, я готов оставить в полиции официальное заявление.
— Не горячись. Лучше припомни, как ты продержал Кастро вчера в офисе целый час, не принимая его, и не совсем искренне ответил на его вопросы. Поверь, Рохелио, для нашей семьи гораздо лучше иметь дело с частным детективом, нежели с полицией. К тому же этот Фабила, судя по всему, и в частном порядке вцепился уже как клещ!
— Хорошо, Рикардо. Я пока не буду давать расчет детективу Кастро, но к лейтенанту Фабиле все-таки тоже заеду. Он мне внушает полное доверие.
Ладно, поступай, как знаешь, но постарайся побыстрее освободиться. Жду тебя здесь…
Разговор с братом испортил — настроение Рикардо еще больше. Теперь еще и полицейские ищейки полезут в их жизнь. Боже мой, что же происходит? Кандида, Эрлинда — без сознания, брат — сплошной комок нервов, Роза приводит поклонников, а он, он, кажется, действительно ревнует.
Размышляя так, он почти автоматически вскрывал и просматривал почту фирмы. Ничего срочного и существенного, все может подождать. Последний конверт был без обратного адреса. Вскрыв его, Рикардо увидел грязный рисунок: обнаженная женщина в непотребной позе, а вместо головы вырезанное из газетной фотографии лицо Розы и ниже подпись печатными буквами: «Роза Гарсиа Монтеро де Линарес — шлюха!»
Кровь бросилась Рикардо в голову, ему казалось, что он теряет сознание, перед глазами поплыли красные круги, минут пять он сидел, не двигаясь, потом схватил бумагу с грязным рисунком, порвал на мелкие клочки, прошел в туалетную комнату и спустил эти клочки в унитаз. Тщательно вымыл и насухо вытер руки, прошел к бару и налил из первой попавшейся бутылки полстакана спиртного и припал к нему, как пьяница с глубокого похмелья.
Частный детектив Кастро был готов к разговору с Рохелио Линаресом и заранее знал все то, что тот ему скажет. Готов он был и к тому, что сеньор Линарес объявит, что больше не нуждается в его услугах и дает сыщику расчет. Но этого, к удивлению Бенито, все-таки не произошло, хотя Рохелио, пылая от благородного гнева, не скрыл от детектива, что мало верит в эффективность его расследования и сегодня же официально попросит лейтенанта Фабиле подключить к этому делу полицию.
— Тем лучше, — ответил Кастро. — Чем больше людей станут этим заниматься, тем больше надежды, что будет достигнут результат.
Сеньор Линарес пожал плечами, выписал ему чек и отправился к своему автомобилю. Кастро же закурил и задумался. Да, лейтенант Фабила имеет хватку, в его время в полиции таких почти не было, да и сейчас там настоящих профессионалов по пальцам пересчитать. Но, по правде говоря, это он лишь для успокоения нанимателя сказал, что чем больше народу будет занято в расследовании, тем эффективнее. Ничего подобного. Чем больше будет суеты, тем скорее преступники обнаружат преследование и заметут следы. В этом деле, говорило ему чутье, требуется большая осторожность, надо выверять каждый свой шаг. Вон агент Роча, далеко не новичок и никому бы не дал себя свалить с ног так просто, да и оружие у него было. И что же? Роча спит в кустах, как младенец, а кобура под мышкой у него и не расстегнута. Да если бы Рохелио Линарес и прекратил платить, разве бы Бенито Элиас Кастро оборвал это расследование? Нет! Во-первых, потому что пострадал и его человек, агент Роча. А во-вторых, не в его правилах бросить то, что и его самого заинтересовало, на полпути… Задребезжал еле-еле его старенький телефон. Эх, давно пора поставить в бюро японскую технику…
- Предыдущая
- 15/73
- Следующая