Отбор. Помощница кронпринца (СИ) - Верескова Дарья - Страница 18
- Предыдущая
- 18/64
- Следующая
Тогда я должна была держаться за эту помолвку, растоптать собственную гордость в грязи, потому что я больше не могла рисковать родовым поместьем. И всё это — ради человека, который не только заключил на меня унизительное пари, но ещё и изменял мне на протяжении всей нашей помолвки.
— Чего тебе надо? Денег? Чтобы ты ушла? — Леонард вновь попытался схватить меня за запястье, но я вовремя отступила, словно чувствуя его намерение заранее. Казалось, моё обоняние обострилось как никогда.
Аделаида и её матушка стояли рядом, тактично не позволяя своим эмоциям отразиться на лице. Я была уверена, что и другие слышали наш разговор, хоть я и старалась говорить тихо.
— Я повторюсь, Леонард. Я здесь работаю. И на балу мы по приглашению Его Высочества. Оставь меня в покое — предлагаю делать вид, что мы друг для друга не существуем. Ты прекрасно справлялся с этим после того, как поспорил на меня.
На то, чтобы произнести это, у меня ушли все силы. Изображать хоть какое-то спокойствие было чудовищно тяжело, но я была на работе и не хотела скандалов.
— И дальше бы справлялся, если бы ты не появилась здесь вновь, — сказал Леонард, с неверием глядя на меня, словно совсем не узнавал. — Но нет, тебе нужно было вернуться, обязательно найти работу у Его Величества, наших дальних кузенов, на виду у всех.
Всех оттенков его эмоций я уловить не могла — их было слишком много, а меня саму почти трясло.
От его наглости.
— Если бы я не появилась здесь? — я не выдержала и произнесла это чуть громче, чем хотела бы, но, заметив, сколько людей прислушиваются к нашему разговору, вновь перешла на шёпот. К счастью, музыканты всё ещё играли, танец продолжался, и большая часть внимания оставалась прикована к кронпринцу и другим танцующим парам.
— Работа в королевском дворце — и только она — открывает путь к финансовой независимости вне семьи, — напомнила я. — Возможно, ты живёшь в каком-то своём радужном мире и даже не знаешь этого. Я полагала, что ничто уже не способно меня удивить, но твоя уверенность в том, что после того, как ты отказался взять на себя ответственность, я должна оставить свою жизнь на обочине, уехать подальше от столицы, лишь бы не пересекаться с тобой, — только подтверждает всё, что я думала о тебе все эти годы.
Думаю, он действительно хотел бы этого.
Чтобы я никогда не появлялась в столице, чтобы не напоминала ему о скандале. Не напоминала остальным о скандале.
Хуже было то, что я узнала о споре во время громкого выяснения отношений — и это произошло на глазах у всех. Конечно, после этого Леонард для многих стал кумиром, но, думаю, Эларио де Рокфельт был в ярости, что их имя оказалось связано с таким грязным спором.
Леонард закрыл глаза, желваки заходили на его красивом лице. А я... смогла хоть немного расслабиться. Не стоило, конечно, выговаривать ему всё так, на виду у других, но я просто не сдержалась.
Вдохнула запах мужчины — Леонард казался всё таким же взволнованным, полным ярости и ещё чего-то, чего я не могла распознать.
— Это не то, что я имел в виду. Я понимаю, что ты злишься, и мне жаль, что так получилось с нашей помолвкой, но выбора не было, — в голосе Леонарда появилась неожиданная мягкость, как и в его запахе, словно он пытался расположить меня. — Твой зверь так и не проснулся, ты оказалась очень слабой, Мио, а репутация рода Валаре была в столь катастрофичном состоянии, что эту помолвку было больше не спасти, как бы я ни старался. Я старался, правда.
Правда старался?
Поэтому он ни разу не навестил меня? Поэтому не удосужился разорвать помолвку хотя бы лично, а не через письмо? Поэтому ни разу публично не защитил меня, пока в газетах смаковали беды рода Валаре — в дополнение к скандальным проступкам их непутёвой, гулящей дочери? Напротив, на все вопросы репортёров о нашей помолвке Леонард отвечал уклончиво, даже не утруждая себя её подтвердить.
Так усердно старался, что ни разу не предложил финансовую помощь, зная, что мы в любую минуту можем лишиться родового гнезда. А ведь я писала ему — умоляла о помощи, несколько раз, давно уже забыв о гордости, просто надеясь, что род Валаре сумеет выбраться из этой трясины.
— Ты думаешь, я жалею о том, что наша помолвка расторглась? — я рассмеялась, не выдержав абсурдности ситуации.
Семь лет прошло, и он решил обсудить это сейчас!
— Мио, — Леонард сделал шаг ко мне, и в его глазах вновь появилась мягкость, но я отшатнулась, всё ещё не в силах справиться со смехом, который поднимался в груди. Он смотрел на меня как на дурочку, видимо, считая, что я вот-вот начну плакать или жаловаться.
Впрочем, в прошлом при нём я действительно старалась быть нежнее, послушнее, зная, что именно этого ждала от меня прекрасная Гелена де Рокфельт. А ещё — таяла от его прикосновений, от того, насколько идеальными мне казались его ладони на моих плечах и талии. Тогда я даже говорить нормально не могла.
— Я каждый день благодарю богов за то, что наша помолвка была расторгнута, — произнесла я. — С учётом всего, что случилось с нашей семьёй и через что нам пришлось пройти, единственным утешением для меня остаётся мысль о том, что я не провожу свою жизнь в какой-нибудь забытой богами деревне, замужем за трусливым, изменяющим слизняком, ожидая, когда трусливый, изменяющий слизняк соизволит вернуться.
Зря!
Зря я это сказала. Я же здесь работаю!
Но сожалеть было поздно, и, судя по всему, я только что самолично создала себе целую кучу проблем. Аделаида и её матушка смотрели на меня круглыми глазами, не говоря ни слова, как и многие другие аристократы, что невольно услышали нас.
А Леонард...
Бывший жених побледнел, его тёмные глаза казались особенно огромными и глубокими, а кадык на шее резко дёрнулся.
Слава светлым богам, танец кронпринца со старшей Великой Принцессой всё ещё продолжался, хоть и подходил к концу, иначе наблюдателей у нас было бы ещё больше.
Хотя не стоит сомневаться — слухи о произошедшем и так скоро пройдут по зеркальному залу, подобно лесному пожару.
— Леди Валаре! — услышала я громкий голос лорда Крамберга.
Королевский управляющий приближался ко мне широкими шагами, и те, кто стоял перед ним, быстро расступались, не желая оказаться на пути мужчины, известного своим дурным нравом.
Это из-за того, что я сказала Леонарду? Он же был далеко! Не мог же он услышать с такого расстояния?!
— Вы пили?! — лорд Крамберг тем временем оказался совсем рядом.
— Нет, милорд, — покачала головой я, не зная, чего ждать дальше. Я знала что мои оскорбления родственнику королевской семьи будут иметь последствия.
— Тогда следуйте за мной. Срочно!
Я быстрыми шагами шла следом за лордом Крамбергом, лихорадочно размышляя, чем мне может грозить подобный скандал.
Почему я не сдержалась? Зачем Леонард вообще подошёл ко мне? Зачем ворошить то, что произошло семь лет назад? Я ведь действительно рада, что мы не поженились, и была вполне готова изображать перед ним полных незнакомцев.
— Быстрее, леди Валаре! — рявкнул королевский управляющий сквозь зубы, спускаясь по винтовой лестнице. — О том, что произошло в зале, мы поговорим позже.
— Хорошо, лорд Крамберг, — послушно откликнулась я, мучительно закрыв глаза на секунду.
Зачем?.. Зачем я вообще заговорила с Леонардом? Что, если теперь меня уволят?
— Сюда, — сказал Крамберг, указав на дверь, что вела в комнату, которая, по моим прикидкам, находилась прямо под зеркальной залой. Он открыл её с величайшей осторожностью, заглянул внутрь и кивнул мне.
Комната была значительно меньше зала наверху и погружена в полумрак. Внутри уже находилось несколько человек — и я сразу поняла, зачем меня сюда позвали.
Конечно же, для проведения ритуала.
— Мисс Калман. Мистер Йаск, — поприветствовала я свою начальницу и её начальника лёгким кивком.
Старший ритуалист выглядел ужасно. Красный, покрытый пятнами, он явно страдал от какой-то острой реакции. Мужчина почти непрерывно чихал, тёр руки под очками и чесался так яростно, что этим явно раздражал другого человека в комнате.
- Предыдущая
- 18/64
- Следующая