Совершенные. Эхо Равилона - Суржевская Марина "Эфф Ир" - Страница 2

Стоило обойти ближайший бархан, и взор напоролся на каменные стены, источенные песком и ветром. Древние здания торчали из песка, словно сломанные кости из открытых ран. Накренившиеся стены были готовы обвалиться, не выдержав груз времени. Мы шагали, стараясь не приближаться к опасным постройкам, и вздрагивали, когда сверху срывались ручейки черного песка или вспыхивали оранжевые искры. Они пугали особенно, слишком явно напоминая о том, где мы. Искр мы инстинктивно избегали, каждый раз сворачивая в сторону при их появлении. Мертвый город напоминал засыпанный песком лабиринт, пугающе тихий. Шорох наших с Джемой шагов казался слишком громким. В черном песке не было видно никакого движения, каменные стены с обвалившимися крышами возвышались могильными памятниками. Мы старались не думать о том, сколько мертвецов скрывает черный песок. Мы шли по кладбищу – самому большому из возможных. Опиум спрятался в гнезде из платка, который я повязала на пояс, и не высовывался, похоже, моему крысу не нравилось это место. И даже Юстис, присоединившийся к нам, выглядел слегка испуганным.

К обеду солнце добела раскалило небо, и на открытых участках идти стало невозможно – жар обжигал кожу, жадно слизывая с нее испарину. Я сосредоточилась, понижая температуру своего тела, как нас учили в Аннонквирхе. Вмиг стало легче, жажда отступила. О том, что любые изменения требуют ресурса, – воды и еды, – я пока старалась не думать.

А вот Джема выглядела неважно: ее лицо покраснело, по вискам текли капли пота.

– Мне почему-то не удается снизить температуру, – заметила девушка мой взгляд. – Проклятая яма скверны, верно, блокирует действие браслета…

– Переждем жару в тени здания. Лучше двигаться вечером и ночью, чем сгореть. Без воды на таком пекле мы долго не протянем, – показала я на стену огромной круглой башни. Строение слегка покосилось, но выглядело довольно надежным.

– Не похоже, что тебе жарко, – уронила Ржаник. – Ты даже не вспотела. Твоя нейропанель работает?

– У меня золотая, если помнишь, – со всей возможной небрежностью произнесла я.

– Помню, как забыть, – согласилась Джема. – Значит, твой браслет действует?

– С перебоями, – соврала я.

– Это хорошо, Вэйлинг, – серьезно ответила Джема. – Тогда у тебя есть шанс добраться.

– Шанс есть у нас обеих! – Я сердито пнула кучку черного песка.

Ржаник пожала плечами и пошла к стене, у которой медленно таяла в лучах зенита скудная тень.

Недовольный Юстис преградил ей путь и попытался толкнуть, гневно указывая на дорогу.

– Отойдите, Ваше высочество, – невежливо буркнула я. – Это у вас нет тела, и оно не страдает от жары и жажды! А нам с Джемой надо отдохнуть.

Юстис яростно втянул воздух, его глаза побелели. Топнув ногой, принц снова махнул рукой на горизонт, призывая отправиться в путь. Но здесь, в проклятом городе, его требования вызывали лишь усмешку. А видя, что мы не реагируем, принц внезапно завертелся юлой и на черной песке возникла надпись: «Я приказываю! Немед…»

– Так отправляйтесь. – Я устроилась в остатках тени, привалившись к стене. – Мы вас не держим.

Серая фигура затряслась, сжимая кулаки. Лицо Юстиса исказилось от злости. Он снова топнул ногой и открыл рот, словно собирался заорать. Но, конечно, не исторг ни звука. Судя по бешенным взглядам – принцу очень хотелось нас прибить. Но, к нашему счастью, сделать этого он не мог. Еще раз бессильно и беззвучно распахнув рот, принц выпрямился и, злобно глядя на нас, очень четко и понятно произнес несколько слов. Однозначно нецензурных. А потом развернулся и скрылся за камнями.

– Он вернется, – несколько ошарашенно глядя вслед обругавшему нас высочеству сказала Джема, и я кивнула.

Если бы Юстис мог уйти без нас, он бы это сделал. Но, очевидно, разорванный с плотью Дух опасался оставаться один. Хотя чего ему бояться? Он ведь уже и так… умер.

…взмах черной глефы, сотканной из души разрушителя… блик прокатившегося по стали света и брызги крови…

Снова черное и алое, ставшее единым…

Август.

Имя отозвалось внутри эхом – тоже темным.

И вмиг стало холодно.

Я поежилась, обхватив себя руками. Серебряное кольцо словно кольнуло палец.

Белое солнце медленно катилось по небу, все сильнее раскаляя песок. Даже в тени здания становилось все жарче, да и сама тень стремительно таяла. Джема свернулась на оставшейся узкой полоске, я присела рядом. Юстис вернулся довольно скоро и застыл возле нас, глядя со злобным укором.

Переждав полдень, мы снова выдвинулись в путь. Развалины погибшего Равилона впечатляли. Даже сейчас, спустя десятилетия, столица поражала своими масштабами. Осторожно двигаясь по засыпанным песком улицам, мы не могли не восхищаться величием полуразрушенных зданий. Вернее, тем, что от них осталось. Потому что некоторые строения выглядели чудовищно: черные закопченные стены, оплавленный камень, стены, словно смятые рукой невидимого великана. И все же, присмотревшись, мы замечали красоту этих зданий. Барельефы и мозаику, некогда белоснежные колонны и фрески, монументальные лестницы и мосты, сейчас перекинутые через высохшие русла реки Рирхат, делившей город на западную и восточную части. Когда-то этот город процветал и жил, притягивая к своим стенам тысячи людей со всей Империи. Университеты, музеи, научные центры, виллы и сады, фонтаны и разветвлённая сеть удивительных каналов, снабжающих город водой и берущих свое начало у Инроинского моря. Изящные иглы жилых башен соседствовали с величественными и монументальными строениями дворцов, огромных библиотек, музеев и храмов. Город просвещения, центр экономической, торговой и культурной жизни Империи. Родиться равилонцем – считалось величайшим даром.

А сейчас…

Мы молчали, глядя на остатки былого величия. И ужасаясь силе, которая сокрушила Равилон. Кем надо быть, чтобы сотворить подобное? Какой невиданной силой надо обладать?

Здания, выдернутые из земли и поставленные с ног на голову. Расплавленные, разбитые, покореженные. Исполинские мраморные монументы, буквально расплющенные чудовищным ударом. Десятиметровые бронзовые статуи, разорванные на куски. Из черного песка и сейчас торчали то бронзовые руки, то головы бронзовых героев, когда-то украшавших город, а сейчас лишь беспомощно наблюдающих за его падением. На одной из площадей таких голов было с десяток, чья-то злая воля сложила их в линию. Павшие воины провожали нас взглядами пустых глазниц, пока мы проходили мимо.

Масштаб разрушений оказался таким же пугающим, как и сила, сотворившая его. Казалось, в прекрасном Равилоне порезвился безумный великан, разломавший город как песочное печенье. Не верилось, что все это мог сотворить один человек. Эзра Кросман. Разрушитель.

Я сглотнула сухим горлом. О Равилоне стараются не вспоминать. И сейчас я понимала, почему. История Равилона – это позор Империи, кровавое пятно на его репутации.

И сейчас эта история может повториться уже на севере, в Неварбурге. Что, если Август сотворит то же самое? Превратит северную столицу в руины, в жуткое воспоминание? Уничтожит тысячи тысяч людей, оставив лишь боль и пепел? А он сам? Что с ним?

Я потерла глаза, запрещая себе думать об этом, потому что каждая мысль терзала душу и отбирала силы. Надо найти имперскую заставу и верить в лучшее!

Несколько раз мы пытались заглядывать внутрь зданий в надежде отыскать что-то полезное, но быстро поняли, что это пустая затея. Там, как и снаружи, властвовал черный песок, до самого потолка заваливший строения.

А к вечеру мы поняли, что в развалинах стоит опасаться не только жары и песка.

– Стой. – Джема запнулась и уставилась на что-то под ногами. Я тоже различила явственный след от сапога. Ржаник подняла ногу и посмотрела на свою подошву. – Какого демона? Мы что, ходим кругами?

Я нахмурилась, всматриваясь в руины. Показалось, или они меняются? Горячий воздух дрожал над камнями, меняя очертания стен и башен. Мертвый Равилон играл с непрошенными гостями, создавая иллюзии и путая нас.