По следам мистера Волка (СИ) - Кофей Ева - Страница 37

Он закрывает лицо руками, всё же сумев сдержаться и не рассказав Элис о том, что сбежал из тюрьмы.

Это ведь… лишь усугубляет его вину перед законом и увеличивает наказание.

И он сам не знает, что хуже — тюрьма или виселица, которая точно так же маячит впереди.

— Ты убил её? — выгибает Элис бровь.

— Что? — дёргается угол губ, он поднимает на неё обыкновенно куда более красивые глаза, — ты издеваешься, мышка?

— Отвечай.

— Да я… Да она… понравилась мне! Я хотел прийти ещё раз, даже был рядом с… ну… борделем, — хоть малышка-Элис и выросла, ему бывает иногда не по себе произносить рядом с ней подобные слова. — Я не могу поверить, что её убили. Она ведь… даже под описание не подходит, правда? Я удивился бы меньше, если бы убили тебя!

— Мне жаль, что твоя шлюха мертва, — спокойно произносит Элис, но тут же сводит брови к переносице и добавляет: — Ваша с графом. Но ты её видел один раз, так?

— Видел? Да я ей…

— Успокойся! Приди в себя. Это уже случилось. И если графа не освободят, наши дела будут плохи. Нужно что-то придумать…

Курт как-то странно ухмыляется и окончательно успокаивается, принимаясь прихлёбывать чай.

— И что же?

— Меня уже достал этот маньяк! То одно, то другое… Мы так крышу никогда не починим! Придётся оставить дела… — она всплёскивает руками. — И найти убийцу самой.

Курт смеётся в чашку, но настораживается, заслышав шаги.

— В подвал, живо… — шипит Элис.

И вскоре к ней выходит Кроули. Почему-то прихрамывающий, бледный и встрёпанный.

— Элис… можно мне мятного чая? Что-то дурно мне. А вы, — осматривается, — здесь одни? Я слышал голоса и какой-то грохот. Оу… — замечает опрокинутые кастрюли. — Всё хорошо?

— Я… такая неуклюжая… Как вы себя чувствуете?

Она добавляет в черный чай листья засушенной мяты и вздыхает:

— Ужасная трагедия…

— Мне уже лучше, просто… как вспомню, как подумаю, что сейчас с несчастным графом, — Кроули замолкает, тяжело вздыхая. — Думаете, о нём там позаботятся?

— Конечно, нет, поэтому я собираюсь принести ему еду. Надеюсь, мне позволят. Потом нужно будет найти убийцу несчастных девушек и наколоть дров…

— Да-да, — кивает он рассеянно и садится за стол, но тут же вскакивает на ноги. — Что?! Кому нужно? Элис, прошу, будьте осторожны, не вмешивайтесь ни во что! И к графу лучше не приходите… — хмурится. — Хотите, я могу навестить его?

— Я, — улыбается она, — хочу кое-что другое от вас…

— Что же? — даже оживляется он. — Я сделаю для вас всё, что пожелаете!

— Вы ведь не бедны, могли бы попытаться… Внести залог за графа. Что скажите?

— О, — хмурится он, задумываясь, — ну… — смотрит на Элис, затем отводит взгляд, после вновь возвращает внимание ей. — Ну, что могу сказать… От слов своих я не отказываюсь, всё, что угодно! Если, конечно, у графа есть шанс быть оправданным. Иначе вряд ли его выпустят и под залог.

— Да, он обернулся волком, но его довели! Кто-то убил его женщину! Снова. То, что он нежный мужчина — не доказательство его виновности.

Кроули усмехается.

— Не назвал бы его нежным… Но я подумал, теперь его уж точно обвинят в убийствах. Одно его обращение означает, что он мог быть убийцей и в прошлый раз.

— Ах, вы подумали… — тянет Элис, берясь за нож.

И Кроули пятится от неё.

— Подумал, как могут подумать они, а не поверил… Кажется, не поверил. То есть, граф выглядит… Он всё же выглядит приличным и…

— У меня столько работы… Вам что-нибудь еще нужно? — она указывает острием ножа на стол. — Если нет, пойдем к стражам рано утром.

— Но, послушайте, он же…

Однако Кроули перебивают:

— Это вы послушайте, уважаемый, в который раз говорю вам, никакой залог не спасёт сейчас мистера Оуэна. И не мне это решать.

Они, как и планировала Элис, пришли в участок, и Кроули вот уже около часа донимает всех, кого смог достать, вопросами о ситуации с графом. И теперь стоит перед, по всей видимости, последним, с кем может обсудить его освобождение.

Страж этот неприятной наружности, какой-то кривой и полный, средних лет, с усами и бородкой, в которой виднеется седина, но с вполне живыми и тёплыми карими глазами. Что вначале добавило Кроули уверенности в успехе его здесь миссии. Но, увы, страж оставался непреклонен.

— А если, — переходит Кроули на шёпот и подаётся ближе, — я не только залог внесу, но и… И вам…

Тот, недослушав, хлопает по столу ладонью.

— Что вы себе позволяете?! Видимо, хотите посидеть здесь за компанию со своим другом, как я погляжу.

И поднимается под обеспокоенное лепетание Кроули, чтобы захлопнуть дверь кабинета, за которой, в коридоре, ожидает Элис.

Она всё понимает, а потому поднимается (в своём единственном приличном платье и новых башмачках), поправляет волосы и добирается до кабинета Людарика Даймонда, заявив, что тот её уже давно ждёт по делу Оуэна.

Ей нужно передать хозяину еду, а ещё лучше — увидеться с ним, чтобы обсудить, что делать дальше.

Она хорошая слуга и знает, что лишнее вмешательство со стороны может лишь усугубить ситуацию.

Впрочем, если поговорить не удастся…

Дверь в кабинет вроде не заперта, за ней тихо.

Не то чтобы у Элис есть какие-либо причины доверять Людарику больше, чем остальным… Просто он ей, как и многим девушкам Бонсбёрна, нравится.

И хоть вздыхать по мужчинам в рабочее время нехорошо…

Она не собирается слишком уж усердствовать.

Стук в дверь. Молчание. Снова стук. Молчание. И снова стук, но уже куда более смелый…

— Если я не отвечаю, значит, меня здесь нет! — рычит Людарик, и Элис, даже не вдумавшись в слова, обрадованная голосом, заходит в кабинет.

— Какого… А, милашка из замка, да? Это ты. Ну, — он улыбается, — заходи.

Сидит, запрокинув ноги на стол и читая газету, что прекрасно прикрывает и бутылку рома рядом.

— Плохие новости? — интересуется Элис, решив начать беседу издалека.

— А? Да нет, тут роман главами публикуют. Он ещё не окончен. Одна глава каждый выпуск. Скоро развязка. Правда, я уже догадываюсь, кто убийца…

— А как насчёт дела графа Оуэна?

Людарик запускает пальцы в чуть встрёпанные золотые волосы, зевает, словно кот и одаривает Элис взгляд ясных глаз.

— Он больше не граф, как и я. И дело его почти закрыто. Впрочем, если убьют кого-то ещё… Но едва ли это что-то изменит.

— Он не виноват, — заявляет она.

— А я разве что-то говорил о виновности? — усмехается он. — Подойди.

И Элис, оставив корзину с продуктами на лавочке у стены вместе со шляпой, подходит к нему.

Людарик убирает ноги со стола, приглашает её сесть прямо на кипу документов и берёт за руку, а затем и целует успевшие загрубеть от работы девичьи пальцы.

— Зачем ты пришла? Ко мне.

— Я хочу увидеться с графом. И передать ему еду. Я знаю, здесь плохо кормят. Вы можете проверить, мистер Даймонд, там нет ничего, просто завтрак, обед и ужин, хлеб, булочки и…

— И это всё?

Он ухмыляется, у Элис перехватывает дыхание.

Она сейчас словно мышка, попавшая в лапы к большому, белому и пушистому коту с золотым ошейником. Он вовсе не голоден, но и поиграть не прочь.

К ним заходит Бернард, неожиданно, возможно потому, что без стука. Да и выглядит непривычно — без формы стража, в уютном тёмно-зелёном свитере и в пока не завязанном, а просто наброшенном на шею, длинном шарфе.

Он замечает Элис сразу же и останавливается резко, строго сводя к переносице брови. Запах алкоголя Бернард улавливает тоже.

— Что здесь происходит? — видно, как сдерживается, чтобы не повысить на начальника голос, но смотрит на Людарика, как на нашкодившего мальчишку. — Да ещё в такой ранний час!

— Ничего, милая… Элис, — он прищуривается и медлит мгновение, но всё же вспоминает её имя, что ни может не отозваться в сердце девушки теплом. — Принесла Оуэну еды, представляешь? Мне никто не приносит, а ведь я не преступник!