Магическое братство - Сухов Александр Евгеньевич - Страница 13

В это время идущий впереди демон сначала отогнул, а затем неловко отпустил преградившую дорогу ветку орешника, в результате чего задремавший на плече у Гвена Мандрагор был сметен хлестким ударом и отправлен в продолжительный полет в направлении лесных кущ. Визжащего от ужаса пострадавшего тут же спасли, отряхнули от всякого мусора, налипшего на его морщинистое тельце, и водрузили на место. Однако визгливые недовольные выкрики, адресованные «невнимательному дылде», «мандрагороненавистнику» и «беспардонному дровосеку», еще долго оглашали близлежащие окрестности, приводя в несказанное смущение местное зверье и птиц.

Когда корень понемногу пришел в себя и замолчал, демон как бы между прочим спросил у него, почему тот назвал его «беспардонным дровосеком».

– Не люблю я этих мордоворотов, – потешно, словно от кислого, сморщил свою мордашку магический корень. – Вваливаются в лес с пилами и топорами, братьев моих крушат, после себя одни головешки оставляют. Дерьмовый народ эти дровосеки, помяни мое слово, Шмуль.

Кроме этого незначительного инцидента, как уже было сказано выше, ничего особенного с нашими путешественниками не произошло.

Примерно за час до наступления темноты троица вышла на свободную от древесной растительности, поросшую густой сочной травкой пойменную долину довольно широкой реки. Гвенлин, возложивший на свои широкие плечи функции начальника экспедиции, сбросил рюкзак на землю, не дойдя полутора десятков шагов до кромки водной поверхности, и объявил во всеуслышание:

– Все, друзья, сегодня ночуем здесь, форсирование водной преграды откладывается до завтрашнего утра.

– А что это за река? – поинтересовался демон.

– Арлей, – пропищал Мандрагор, – река хоть и не особенно могучая, но достаточно коварная. Славится обилием омутов и, соответственно, всякой нечистью, в них обитающей…

– Да ладно тебе, корень, пугать человека… то есть Шмультика бабушкиными сказками про русалок, водяных, ундин и прочих тварей! – громко рассмеялся Гвен. – Боевые маги здесь все уже давно прошерстили как следует и оставили от этих страшных созданий одни воспоминания. В наше просвещенное время, если захочешь познакомиться с какой русалочкой или ундиной, придется забраться в такие дебри, что всякая охота устраивать подобные рандеву напрочь отпадет.

– Тоже мне эксперт нашелся, – обиженно проворчал магический корень, но спорить дальше не стал…

Совместными усилиями молодой человек и демон быстро заготовили целую гору дров. Для этого им не пришлось тащиться в лес – высушенного плавника валялось на песчаном речном пляже вполне достаточное количество даже для того, чтобы обеспечить дровами целую армию, и не на одну ночевку. К тому моменту, когда тьма целиком овладела этой частью мира Тев-Хат, над успевшим прогореть костром висел, попыхивая паром, изредка брызгая содержимым на раскаленные угли, черный от копоти объемистый медный котел. Время от времени Гвен подходил к котлу и, приподняв крышку, снимал пробу своей огромной деревянной ложкой. Если что-то его не устраивало, он залезал в рюкзак и вытаскивал оттуда очередной полотняный мешочек и отсыпал часть его содержимого в булькающее варево.

Шмультик и Мандрагор сидели в сторонке и зачарованно наблюдали за манипуляциями Гвенлина. Запах от котла шел такой, что зрители то и дело нервно сглатывали слюну, но поторопить кудесника, дабы тот хоть чуть-чуть ускорил процесс, никто из них не решился.

Наконец из уст поварских дел мастера прозвучала долгожданная команда:

– Еда готова, господа! Добро пожаловать к костровому каждый со своей миской! Только, чур, не драться – супчику на всех хватит…

После того как Гвенлин и Шмультик с аппетитом умяли по паре тарелок вкусного варева, а безразмерный Мандрагор всем присутствующим на удивление умудрился впихнуть в себя аж целые три полноценные порции, путешественники откинулись на травку и дружно уставились в звездное небо. Каждый думал о своем. Гвенлин с грустью и некоторой долей сожаления вспоминал беззаботное житье-бытье под крылышком чудаковатого, но по сути доброго колдуна. Тем не менее он со свойственным всем молодым людям оптимизмом смотрел в будущее, не допуская даже малейшей вероятности того, что оно может обернуться для него мрачной реальностью. Перед мысленным взором демона с невероятной скоростью проносилась, как на киноэкране, летопись его нелегкой жизни. В основном это был черно-белый фильм ужасного качества, будто пленку хранили где-нибудь в сыром подвале, а потом пересушили, в результате чего слой фотоэмульсии начал сам по себе осыпаться. Иногда, очень и очень редко, на грязно-сером фоне лагерной действительности мелькал шальной кадр, до краев заполненный всеми оттенками солнечного спектра. Это означало, что в его жизни произошла встреча с кем-то по-настоящему интересным. Однако в отличие от демонов люди в лагерях долго не живут, и всякая радостная встреча для Шмультика в конце концов заканчивалась очередным разочарованием. И вновь все та же бесконечная, изрядно облупившаяся пленка, будто только что извлеченная из необъятных хранилищ Госфильмофонда для реставрации. О чем думал Мандрагор, он и сам вряд ли смог бы рассказать, поскольку по своей сути был существом-однодневкой, то есть никогда не планировал свою жизнь далее чем до ближайшего приема пищи или сна. Волшебный корень возлежал на травке и тупо пялился на мигающие звезды, постепенно погружаясь в состояние сонного транса.

– Слышь, Шмультик, напомни, чего ты там рассказывал о пространственной нестабильности твоих соплеменников и чем вызван сей феномен?

– Да ладно тебе, Гвен, можешь не оправдываться и не подмазываться. За то, что ты заснул во время моего рассказа, я на тебя ничуть не обижаюсь. Да и кому на всем белом свете интересно услышать о том, как один несчастный демон по имени Ши-Муль-Алан-д-Тик рубил кайлом уголек, коим потом сам и питался, или о том, как его не менее дюжины раз проигрывали в карты и он вынужден был вслед за своим новым хозяином отправляться по этапу на очередную зону, расположенную на другом конце необъятной Страны советов. Давай-ка, юноша, я тебе лучше спою одну песню. Задушевная, нравится она мне очень.

Шмультик присел на травке, в его руках откуда ни возьмись появился странный инструмент, по форме напоминающий лютню, отличающийся от нее необычным корпусом с двумя глубокими выемками и плоскими деками. Инструмент имел шесть струн, регулируемых миниатюрными металлическими колками, расположенными на конце грифа.

– Гитара, – пояснил демон, – там, откуда вы с твоим учителем меня вытащили, весьма популярный музыкальный инструмент.

Шмультик немного потренькал струнами, подкручивая колки, и, настроив инструмент, запел негромким задушевным голосом: