Еда. Отправная точка. Какими мы станем в будущем, если не изменим себя в настоящем? - Уилсон Би - Страница 27

Еще одним значительным различием между лондонским и бредфордским пудингом было то, как его подавали. Как и дети в Лондоне, бредфордские ребята часто отказывались от молочных пудингов, когда впервые их пробовали. Но Кроули и Кафф не восприняли первоначальный отказ как знак того, что рисовый пудинг – это та еда, которую школьники никогда не полюбят. Они поняли, что бедные дети, приходившие в школу, дома не видели на столе ничего, кроме хлеба, и поэтому их нужно было мягко приучить к рисовому пудингу. В Бредфорде молочные пудинги готовили очень разнообразно: из риса, саго, дробленого риса и других продуктов. Ни одного ребенка не заставляли есть все виды пудинга, но после небольшого стимулирования «он начал им нравиться», сказала мисс Кафф. Новые блюда подавали в малых количествах и уделяли особое внимание тем, кто отказывался от еды. К каждому столу был приставлен «староста»: старшая девочка, одетая в передник и основательно подготовленная, она должна была помогать младшим детям есть, не торопя их. Целью было научить ребят радоваться еде, полезной для роста и формирования тканей.

Такое видение предполагает поистине мудрый подход к детскому питанию. Первопроходцы в школьном питании Бредфорда убедились в том, что еда необязательно должна делиться только на невкусную, но полезную (например, традиционный рисовый пудинг на воде) и любимую, но вредную (пудинг с вареньем). Вкусно приготовленная пища для детей, которой кормят, проявляя терпение и последовательность, может быть полезной.

Эта критически важная мысль прошла мимо ушей аудитории. В отношении детского питания преобладало мнение, что удовольствие и здоровье – враждующие понятия. Вы либо «довольствуетесь» зеленью в интересах послушания и здоровья, либо балуетесь «вредными» плюшками. Если вы запомнили этот урок в детстве, то существует вероятность, что вы никогда полностью не избавитесь от этих предубеждений.

В конце концов, дебаты о рисовом пудинге зашли в тупик. Первая мировая война отвлекла внимание от таких тонких материй, как вкусовые предпочтения детей. На протяжении нескольких десятилетий после конференций 1912–1913 годов школьникам Британии по-прежнему давали молочные пудинги разного качества, не особенно рассчитывая на то, что они им понравятся. Шеф-повар Роули Лей, родившийся в 1950 году, ел молочный пудинг «не реже двух раз в неделю» все детство «дома и в школе» и с интересом наблюдал, как «жадные ребятишки, вроде меня, облизывали губы, а другие с отвращением отказывались»{163}. За все это время мало что изменилось.

Тем не менее конференции проводились не зря. На высоком уровне был поднят вопрос, должна ли детская еда нравиться или должна быть только полезной. Но для большинства детей, родившихся до 1912 года, она не являлась ни той, ни другой. Один журналист из газеты Evening News на конференции в 1912 году был «ошеломлен» таким серьезным обсуждением питания школьников. В годы его учебы обычно велели «есть все, что дают и быть благодарным за это»{164}.

Первый, условно называемый «семейной едой», – это когда после фазы питания молоком ребенок переходит на обычную взрослую еду: все в доме, взрослые и дети, берут то, что можно взять из общего котла. Развивается привычка быстро поглощать пищу и использовать любую удобную возможность, чтобы что-нибудь съесть. Семейная еда – это то, как дети традиционно ели и до сих пор едят в большинстве культур по всему миру. Вторая точка зрения, которую можно назвать «дошкольной едой», основывается на том, что еда для детей должна отличаться от еды, которую потребляют взрослые, но также и взрослые должны внимательно выбирать продукты, которые считают полезными, а не потакать вкусам детей. Это приучает вас к мысли о том, будто запихивать себе в рот то, что не нравится, является формой хорошего поведения. Третий подход к питанию, который я называю «детской едой», основан на идее о том, что детей нужно кормить только тем, что им нравится, при этом не важно, насколько такая еда сладкая или искусственная. Это учит человека потакать своим капризам, не обращать внимания на качество еды. Допускать, что на завтрак, на обед и на ужин нормально съедать измельченную в крошки еду и разные продукты, прошедшие технологическую обработку для увеличения срока годности.

Идеальная формула питания для детей должна объединять в себе элементы всех трех подходов. Лучшая еда для детей должна быть такой же желанной, как «детская» еда, и такой же полезной, как «дошкольная». Вдобавок детское питание не должно сильно отличаться от того, что едят взрослые, точно так, как и «семейная еда». Многое указывает на то, что дети хорошо питаются, когда их диета так же разнообразна, как и питание взрослых. Однако это работает только в том случае, если семейная еда сама по себе состоит из разнообразных продуктов: если ваши родители питаются одним фастфудом, то ребенку лучше все-таки придерживаться дошкольного питания.

Исходя из предположения, что детское меню должно состоять из питательных продуктов, нужно поощрять малышей к знакомству с новыми вкусами.

Почти у всех народов на протяжении всей истории детская еда по окончании этапа грудного вскармливания не выделялась в особую категорию. Если вы заглянете в древние руководства по уходу за детьми XVII и XVIII столетий, то обнаружите, что тогда больше беспокоились о том, что должна есть мать для того, чтобы у нее вырабатывалось полезное грудное молоко, а не о какой-то особой еде для младенцев. В 1662 году травник Николас Калпепер написал о том, «как давать молоко, приятное на вкус и цвет, без остроты или “нездорового привкуса”»{165}. Кормилица, с точки зрения Калпепера, должна есть в большом количестве зеленый салат и редис, средние порции вина и воздержаться от употребления жареного лука, острого мяса в специях и гнева, иначе ребенок может заболеть. Но Калпепер ни слова не написал о том, чем следует кормить ребенка, когда он перейдет с молока на твердую пищу.

Тогда длительное кормление грудью считалось нормой. Не считая нескольких крахмалистых блюд – каш, хлеба, смоченного в молоке, и переваренного риса в супе, – молоко было единственно верным ответом на вопрос о том, чем надо кормить детей. Костный анализ некоторых детей семейства Медичи, захороненных в базилике Сан-Лоренцо во Флоренции, подтвердил, что их кормили молоком на протяжении двух лет. К этому возрасту дети были готовы питаться тем, что ели остальные члены семьи, за некоторыми исключениями.

Из истории известно, что большая часть правил, которые касались детской еды, были запрещающими.

Никакого мяса до появления второго зубного ряда, что происходит обычно в шесть или семь лет, – правило соблюдалось в некоторых частях Британии XVIII века. Среди народа майя в Гватемале существовало поверье, что вся животная еда – яйца, молоко или мясо – оказывает плохое влияние на детей дошкольного возраста. Из-за этого заблуждения дети получали недостаточно белка и плохо росли. Табу на мясо было более специфичным в племени чагга[15] в Танзании. Детям не разрешали есть язык животного, иначе они станут сварливыми, или голову, иначе они станут упрямыми{166}.