Седьмой царевич 3 (СИ) - Шаман Иван - Страница 24

И если от большинства в Сочи не осталось даже следа, морские разбойники просто пережидали в гаванях бури или пополняли припасы, а затем шли дальше, то некоторые народы пытались укрепиться на побережье, ставили небольшие городки, поселения и даже возводили храмы, как греки. Увы, до нашего времени ничего из этого не дожило, но меня как раз интересовали необнаруженные ценности, а не высококультурные.

— То есть мы должны искать пещеры на высоте от моря до двадцати метров? — уточнил я у очередного допрашиваемого профессора.

— Что вы, что вы, молодой человек! Если речь о пиратском кладе, то в преддверии бунта капитан и его помощник могли уйти на десятки километров от бухты. А потом его могло завалить скалами во время оползня или землетрясения. Вы же хотите найти клад, верно?

— Можно и так сказать, — кивнул я, не став вдаваться в подробности. После такого количества потраченного времени будет особенно обидно упустить скрижаль в последний момент.

— Можете говорить как есть, я уже слишком стар для погони за мифическими сокровищами, а вот найти останки людей с предметами быта, было бы хорошим подспорьем для моей работы.

— На самом деле меня интересует не золото и не мифический клад, а предметы культа, — подумав, решил я уточнить свой запрос. — Если быть точным, то первых культов, которые жители могли нести с собой при переселении пять-шесть тысяч лет назад.

— Ну что вы, молодой человек, какие же они первые? В это время уже существовали великая Греческая и египетские цивилизации со своими пантеонами и полностью сформировавшимися верованиями. Конечно, были и менее развитые культы, и даже целые религии. Взять ту же славянскую мифологию с её идолами…

Выдохнув, я продолжил слушать пространные рассуждения профессора, который оседлал любимого конька и теперь с него мог не слезать часами. С другой стороны, именно такие, увлечённые люди и были главной движущей силой науки. Особенно в нашей стране, страдавшей от недофинансирования.

Параллельно с опросом учёных я каждый день ходил в известные пещеры. Проблема была в том, что многие из них даже приобрели туристическое значение. А значит, были вытоптаны, осмотрены тысячи раз, и найти там что-то принципиально новое оказалось невозможно.

Побывав в основных достопримечательностях Сочи, я вычеркнул из списка все туристические объекты, даже если они подпадали под категорию подходящих по местоположению. Просто потому, что, если бы там что-то было, это точно нашли в советское время, когда наука получала достаточную поддержку от государства, а новые маршруты благоустраивали и создавали к ним дороги и мосты.

Оставались непопулярные и малоизвестные направления. Пещеры, к которым было тяжело добраться или которые сами по себе потеряли туристическую ценность. Неделю я ходил с проводниками по горам, залезая чуть ли не в каждую щель. И если вначале мне казалось, что пещер не так уж много, то по истечении семи дней я понял, что больше просто не могу тратить своё время.

В горах пещеры открывались и образовывались при каждом крупном землетрясении и разливе рек. Да, мелкие и нестабильные. Но если осматривать каждую, то никакой жизни не хватит. Правда, я старался относиться к этому как к туристическому отдыху, гуляя по горным лесам, устраивая стоянки с вкусной, пахнущей костром пищей, спать под небом, полным звёзд, когда ни один огонёк не мешает рассмотреть летящий через миллионы лет лучик. Возможно, эти звёзды давно мертвы, и появились миллиарды новых, но они сопровождают всю разумную жизнь человечества.

Через неделю я с личными походами закончил. Нужно уметь делегировать работу, и сочинив более-менее правдоподобную легенду, я отправил на поиски и документирование спелеологов, которые собрались даже из соседних регионов. А ещё через неделю у меня была карта с пятистами отмеченными пещерами. Совершенно бесполезными с точки зрения нашей задачи.

Пришлось подключать историков и формулировать более конкретные условия. В результате все пещеры были разделены на три категории: бесполезные, сомнительные и перспективные.

К первой категории были отнесены все пещеры, появившиеся в новейшее время, от Рождества Христова. Мы всё же ищем древнюю скрижаль, а шанс, что её нашли и привезли сюда значительно позже, минимален. И уж точно это не произошло в последнюю тысячу лет, иначе бы остались какие-то свидетельства.

Сомнительными были старые, но не очень крупные пещеры, не удостоенные особого внимания туристов и учёных при союзе. Просто, потому что тогда следовало искать в музеях, а не пещерах. А значит, даже косвенная информация неверна.

Ну и наконец, перспективные, всего несколько штук — пещеры, довольно большие, но по разным причинам не дообследованные или труднодоступные, но с имеющейся историей. Таких в горах возле Сочи нашлось всего около десятка, и каждую я решил проверить лично.

— Опять пусто? — не скрывая ехидства спросила Анастасия, когда я вернулся на следующий день после погружения в один из разломов. Больше трёх километров длины, с перепадами высот в двести метров и огромным количеством затопленных каверн. Приходилось протискиваться в такие места, куда нормальный человек даже заглядывать не будет. А для обследования дальних ответвлений использовать акваланг.

— Иногда у меня возникает мысль, что вы решили так поразвлечься, княжна, — как можно спокойнее ответил я. — Но это не значит, что я не сделаю из этого процесса что-нибудь хорошее. Как минимум новые экстремальные туристические маршруты в следующем году точно запустятся.

— Лучше бы у вас возникла другая мысль, ваше высочество, что нужно поставить интересы рода и страны на первое место. Меня откровенно обижает ваше пренебрежение, — поджав сочные губы и сложив руки под выдающейся грудью, сказала Настя. — Неужели я вам настолько противна?

— Ну хоть не говорите, что «лучше», и то в плюс, — устало улыбнулся я. — Что же до интересов и высшей цели, вам ли об этом упоминать? Если бы была хоть минимальная заинтересованность с вашей стороны, стали ли вы утаивать информацию? К тому же насколько она вообще точна? Почему ваш отец не занялся этим вопросом? Если не лично — отправил бы наёмников.

— У нас с вами разные семьи. Пока что. А значит, и интересы разные. Вам, очевидно, ближе ползать по грязи, — выпалила девушка и, развернувшись, быстро удалилась на своё место. Даже задницей особо не виляла, хоть у неё и не очень получалось идти ровно. Как говорит Саня — правильный сход-развал.

Но в чём-то она, конечно, была права, у нас на примете осталась последняя пещера. Самая длинная и опасная. Двенадцать километров под водой, и это только известная часть. Когда-то она была сухой, люди прятались в ней от набегов. Хватало и закутков, и провалов, и мест, куда разумный человек просто не сунется. А потом горы вздохнули, изменилось русло реки и пещеру затопило до краёв. Из двенадцати тысяч метров осталось доступно восемьдесят.

— Завтра снова в пещеры? — спросил Серебряный, который вначале даже составлял мне компанию, но сейчас полностью сосредоточился на учёбе. И мне тоже стоит об этом подумать — весенняя уже сессия на носу. И то, что я сдаю экстернат, только усугубляет ситуацию.

— Да. В последний раз, — кивнул я, прикидывая на бумажке, какое оборудование мне понадобится. Тут на одном баллоне не проплывёшь, придётся их тащить за собой и менять в воздушном кармане. А если его не будет, то и вовсе под водой. Рискованно.

— А потом что? Если и в этой пещере ничего не будет? — осторожно поинтересовалась Аня. — То, что ты ищешь, оно настолько важное?

— У тебя удивительно развит такт и ум, — улыбнувшись, приобнял я девушку. — То, как ты избегаешь этой темы, хотя не раз видела меня в действии, так мило и предусмотрительно. Тебе совсем неинтересно?

— Если вы не рассказываете, значит, на то есть причины, — пожала плечами Аня. — И я всё равно узнаю, просто вместе со всеми, шила в мешке не утаишь.

— Это ты о чём вообще? — перегнувшись через парту, спросил Саня.