Выбери любимый жанр

Тактик 1 (СИ) - Кулабухов Тимофей "Varvar" - Страница 25


Изменить размер шрифта:

25

Несколько гномьих арбалетчиков, оставшихся на безопасном расстоянии на краю леса, попытались было обстрелять нас, но их болты либо не долетали, либо бессильно вязли в щитах. Эрик со своими лучниками быстро заставил их замолчать навеки.

Бой продолжался удивительно недолго.

Поняв, что атака окончательно захлебнулась, и неся тяжёлые потери, гномы дрогнули. Задние ряды, не больше четверти выживших, видя незавидную участь своих передних товарищей, остановились, а потом и вовсе беспорядочно повернули назад, унося раненых и бросая убитых. Через несколько минут на болоте остались только мы да жуткие силуэты нескольких десятков гномьих тел, медленно погружающихся в ненасытную трясину.

Тишина, нарушаемая только жалобными стонами раненых (и наших, и гномьих) и жутким чавканьем болота, показалась поистине оглушительной.

— Победа… — хрипло выдохнул Мейнард, опуская меч. — Мы… мы всё-таки победили.

Солдаты, еще минуту назад дрожавшие от страха, теперь издавали радостные, хотя и несколько истеричные, возгласы. Некоторые тут же бросились «лутать» поверженных врагов, стаскивая с них доспехи, оружие, кошельки. Мародёрство — святое дело после боя, особенно когда ты голоден и оборван. Я не стал им мешать. Трофеи — это не только материальная ценность, но и своего рода психологическая компенсация за пережитый ужас и близость смерти.

Эрик подошел ко мне, неуклюже отряхивая с одежды комья болотной грязи.

— Неплохо сработано, Ростик. Прямо как по учебнику. Только вот… что дальше? Сидеть здесь до утра — точно не вариант. Замерзнём к чертям.

— Слушай, я прогуляюсь на разведку, а ты… Ну, надо собрать трофеи. А так… На болоте безопаснее, чем там. Вдруг оставшиеся в живых гномы организуют засаду? — я посмотрел в сторону рудника, мрачно темневшего в нескольких километрах от нас. — Дай возможность мне посмотреть, посигналить. Ну и кое-что проверить. Если гномы вернутся, то отступайте глубже в болото. Но я думаю, на сегодня они уже сыты по горло.

— Ты куда? — недоумённо удивился Мейнард. — Один?

— Не беспокойтесь, — усмехнулся я. — У меня там небольшое дельце. Кажется, кое-кто сейчас очень удачно остался без присмотра.

* * *

Рудник встретил меня зловещей, давящей тишиной. Наёмники Ордерика, как мы уже видели, предполагаю, трусливо испарились при первых же признаках опасности, оставив своих «подопечных» на произвол судьбы. В убогих бараках внутри шахты, где содержались гномы-рабы, было темно и подозрительно тихо.

Я зажёг факел, который предусмотрительно прихватил с собой. Дрожащее пламя выхватило из непроглядной темноты десятки пар глаз, смотрящих на меня с испугом и глухим недоверием. Гномы сбились в плотную кучу в дальнем углу барака. Среди них я сразу узнал Броина.

— Что тебе нужно, человек? — хрипло, с трудом выдавил он. — Пришёл добить нас?

— С ума сошёл, Броин? Я пришел вас освободить, — ответил я, быстро осматриваясь в поисках чего-нибудь тяжелого. В углу валялся здоровенный шахтерский молот. То, что надо.

Я подошел к ближайшему гному, на ногах которого болтались тяжёлые кандалы, и одним точным, выверенным ударом молота разбил колодку, о которую крепилась цепь. Гном в ужасе дёрнулся, не веря своим глазам.

— Что… что ты делаешь? — ошеломленно прошептал Броин.

— То, что должен, — я перешел к следующему. — Считайте это… своеобразной компенсацией за «гостеприимство» моих сородичей.

Один за другим я крушил оковы гномов. Они смотрели на меня, как на сумасшедшего. Когда последний из них оказался свободен, Броин медленно подошёл ко мне.

— Я не понимаю, — сказал он, все ещё качая головой. — Зачем? Тебе было бы куда выгоднее оставить нас здесь. Торговать с нами, как раньше. Получать золото.

— Возможно, — пожал я плечами. — Но, видишь ли, я идейный противник рабства. Звучит пафосно, признаю, но это так. К тому же, не все люди одинаковые, Броин. Кто-то видит в окружающих рабочую силу или источник наживы. А кто-то… просто поступает так, как считает правильным. По совести, если угодно.

Я помолчал, давая ему осмыслить сказанное, потом добавил:

— Ты знаешь, что ваши напали?

— Да. Они проиграли, человек?

— Мне жаль.

— Но ты дрался с ними и всё же не пылаешь гневом к беззащитными слабым?

— Знаешь, гном. Я убил их без колебаний, потому что это драка. Я русский, я поступаю так. Но беззащитные вы… Если подумать, а я имею такую привычку. Жертва твоих сородичей не должна быть напрасной. Да, там в битве, я разил и был хорош. Здесь меня не встречают воины, а только незаконно обиженные люди… Пусть не люди. Мне не понять этой всей расовой херни. Для меня все равны.

Броин долго и испытующе смотрел мне в глаза. Потом на его суровом, изборождённом морщинами лице появилось что-то похожее на кривую улыбку.

— Ты… очень странный человек, Ростик. Но, мы принимаем ту свободу, что ты нам возвращаешь.

Он оглянулся на своих соплеменников, которые всё ещё не могли прийти в себя от пьянящего чувства неожиданной свободы.

— Мы знали, что письмо дойдет до лорда Ниннигес, — неожиданно сказал Броин, значительно понизив голос. — В нём не было магии, но вы это и так поняли. Но это было сообщение. Среди людей вашего Ордена, в самом его сердце, есть… наши глаза и уши. Тот, кто передал лорду это письмо, знал, что оно вызовет его гнев. А ещё он сообщил нашим собратьям, которые смогли добраться сюда. Не скажешь, где выход из туннелей?

— В лесу. Там должны быть ещё ваши. Иди, гном. Я сохраню вашу тайну, Броин. Но сейчас вам надо бежать.

— А ты за себя не переживаешь? В том, что мы сбежали могут обвинить вас, конкретно тебя?

— Ерунда, за вами присматривал Ордерик. Решат, что кто-то из отряда гномов нашёл вход в шахту. Всё, бегите. Пока не появились другие «освободители» из Ордена. Идите к своим.

Гномы, всё ещё не веря своему счастью, начали осторожно выбираться из барака. Броин задержался.

— Спасибо, Ростик, — сказал он, протягивая мне небольшой, но увесистый кожаный мешочек. — Это немногое, что у нас осталось. Но ты заслужил это.

Я хотел отказаться, но Броин был непреклонен.

— Да хранят тебя горы, человек, — торжественно сказал он и скрылся в темноте вслед за остальными.

Я остался один посреди гулкой тишины опустевшего рудника.

В руке мешочек с золотом. В душе странная смесь свинцовой усталости, мимолетного удовлетворения и какой-то горькой иронии. Освободил рабов, победил врагов… Прямо герой. Только вот окружающая реальность вовсе не геройская и совсем не радует.

Горький привкус у этой победы.

* * *

Промозглое утро застало нас на у края болота, усталых, грязных, но живых. Солдаты, кое-как обсушившись у чадящих костров, разбирали трофеи. Потерь у нас было на удивление немного — несколько раненых, в основном болтами. Гномам повезло гораздо меньше.

Мы вытащили всех, тут сказалась немецкая педантичность и с той же педантичностью они были разграблены.

Мы вернулись в свой лагерь, вонючие, грязные, в крови и болотной жиже, таща на себе трофеи.

В момент, когда багровое солнце только-только начало подниматься над горизонтом, окрашивая небо в тревожно-розовые тона, на опушке леса показался конный отряд. Это были стрелки-егеря Ордена, элитные бойцы, закованные в лёгкую (и ужасно дорогую) воронёную броню, с длинными луками за спиной. Возглавлял их пожилой рыцарь с суровым, обветренным докрасна лицом и чёрной повязкой на одном глазу.

Тактик 1 (СИ) - img_29

— Это Пруст Одноглазый, — почти беззвучно сказал Эрик, возникший рядом со мной. — Легендарная личность. Суров, как старая солдатская щетина, но, говорят, справедлив. Если, конечно, справедливость в его понимании хоть как-то совпадает с нашей.

Пруст неспешно спешился и, даже не удостоив нас взглядом, отдал несколько коротких приказаний своим людям. Те деловито рассыпались по окрестностям, осматривая лес вокруг.

25
Перейти на страницу:
Мир литературы