Трон секретов - Манискалко Керри - Страница 12

Габриэль Экстон, Принц Чревоугодия, теперь был действительно раздосадован. По крайней мере, это было единственным общим для нас чувством.

Подумать только, а ведь так часто говорят, что враги не способны найти общий язык!

Мои губы растянулись в улыбке. От этого у него сузились глаза: Экстон был как минимум достаточно мудр, чтобы заметить это движение – знак того, что до победы в этой битве ему еще очень далеко.

Как бы мне ни хотелось продолжать уязвлять его ради своего собственного удовольствия, настало время закрыть рот на замок. На карту было поставлено слишком много важных факторов, но моей гордости среди них не значилось, и поэтому я дала себе слово прикусить язык. В данный момент.

Наверняка у нас получится пробыть в одном помещении пять минут и не убить друг друга.

Похоже, принц думал иначе. Он оттолкнулся от дверного проема. Все его тело напряглось, как у хищника, готового к броску, от безразличия не осталось и следа.

Теперь он весь словно состоял из огня, а не изо льда.

– Правда заключается в том, что меня ни капли не волнуют ваши утомительные домыслы, мисс Сент-Люсент. Клевета – совсем другое дело. Я не потерплю, чтобы печатали откровенную ложь, особенно такую, что отрицательно влияет на мой Дом Греха.

– Я…

– Ваше мнение о том, что я, по вашему мнению, совершил, – не более чем домыслы, – продолжил он, не дожидаясь ответа. – Если только не возьмете у меня интервью или лично не будете находиться рядом со мной днем и ночью, вы ничего не узнаете об истинном положении вещей. Утверждать, что вам и так все известно, в корне неверно. Слова «я считаю его наименее умным из принцев» не были бы клеветой, они предупредили бы читателей, что вы высказали свое мнение. Вместо этого вы представили все как факт, и с этим я не согласен.

Я хотела возразить, но так и не смогла. Он был чертовски прав.

На этот раз.

Он окинул меня холодным взглядом, оценив шерстяное платье и поношенные ботинки, а затем снова посмотрел мне в глаза. Теперь выражение его лица было непроницаемым.

Принц никогда не видел меня за пределами королевских званых вечеров, которые я посещала по работе. И явно не привык видеть, что я одеваюсь как простолюдинка, каковой, собственно, и являюсь.

На протяжении многих лет до меня доходили слухи о том, что моя семья корнями с островов Перемен и находится в отдаленном родстве с ведьмами. Это необычайно вредило моей репутации и карьере, поскольку ведьмы и демоны были заклятыми врагами. Признав такое, я бы лишилась доверия в высшем обществе, и никто не стал бы в открытую делиться со мной слухами. Так что я старательно изображала из себя знатную особу, часто обманывая других, и убедила всех в том, что росла с такими же привилегиями, как и они.

Мне было необходимо получить доступ к их миру и тайнам.

Однако такие моменты показывали, что я представляла из себя на самом деле. Казалось, Экстона это не так уж впечатлило, став лишь очередным штрихом к моему нелестному портрету.

Стиснув зубы, я напомнила себе о том, что поставлено на карту: стабильность моей семьи. Она для меня была важнее, чем желание затеять новую перепалку.

– Возможно, вам следует подумать о том, чтобы вступить в Дом Зависти, – сказал он даже слишком небрежно.

Принц принялся меня травить. Я это понимала.

И целому бюро любопытных репортеров, которые вдруг резко выдохнули, это тоже было известно. И все же…

– Зачем мне туда вступать? – спросила я.

Принц внезапно оказался прямо передо, словно мой вопрос позволил ему пересечь комнату. Он наклонился ко мне, почти коснувшись губами уха, понизил голос и сказал:

– Вы же явно ревнуете, мисс Сент-Люсент. Хотите оказаться в моей постели – только скажите. Не хотелось бы оставлять вас в таком подавленном состоянии, если я могу потворствовать вашему нескрываемому желанию.

Меня захлестнула новая волна раздражения. Каждый раз, когда принц открывал рот, он лишь подтверждал мои предположения о том, что он не более чем самовлюбленный осел.

Принц отступил и перевел взгляд на мистера Грея, прежде чем я успела совершить какую-нибудь глупость: например, наступить ему на ботинок… или поставить его на колени.

– Пускай мисс Сент-Люсент остается в штате. Полагаю, она справится с любой другой тематикой, помимо сплетен. Возможно, ей стоит вести колонку с советами, раз у нее есть мнение по стольким вопросам и она готова им поделиться.

После этих слов он на миг остановился, но тут же окончательно вывел меня из себя.

– А может, ее сильная сторона – дела сердечные?

Я постаралась не выказывать своего ужаса, но пульс все учащался. Редактор бросил в мою сторону заинтересованный взгляд, приподняв в раздумьях густые брови.

Для меня не было ничего хуже, чем вести еженедельную колонку с советами о любви.

Я почувствовала на себе пристальный взгляд и посмотрела на Экстона. Проклятый принц внимательно наблюдал за мной, и с каждой секундой его улыбка становилась все более злобной.

И тут я все поняла.

Экстон знал, что мне это не понравится. Он тщательно подготовился к ответному удару и явился сюда не затем, чтобы лишить меня работы; план по моему уничтожению был гораздо изощреннее. А заодно он доказал, что мыслил куда более стратегически, чем я предполагала. Будь он проклят!

Но я бы скорее сгорела на костре, чем отдала ему должное за столь хитрый ход.

Я задумалась, зачем он вообще проделал весь этот путь до печатного ряда, намереваясь всего лишь доставить послание собственноручно. Насколько мне было известно, нога его не ступала за пределы ночного квартала.

Теперь я все осознала предельно четко. Ему хотелось увидеть своими глазами, чем обернется его замысел. Вероятно, для того чтобы потом потешить себя, вспоминая об очередном великом достижении своего интеллекта.

Я немедленно прогнала из головы образ, который явился мне вслед за этой мыслью.

– На самом деле, мистер Грей, – не унимался принц, глаза которого сверкали от беззвучного смеха, который так и прорывался наружу от одного вида моей злости, – мне даже нравится эта идея. Пусть жители моего круга пишут мисс Суразице или Безумно Влюбленной Леди – тонкости оставляю на ваше усмотрение. И, разумеется, на усмотрение мисс Сент-Люсент. В конце концов, она из тех, кто обладает безумно креативным воображением.

– Ваше высочество, клянусь, мое воображение едва ли стоит чьего-либо внимания…

– К чему такая скромность, мисс Сент-Люсент? Буквально на прошлой неделе Джексон Роуз рассказал мне все о времени, проведенном с вами. Вы произвели на него неизгладимое впечатление на балу канониров.

Мое лицо залила краска. Я твердо вознамерилась взять где-нибудь лопату и закопать Джексона в глубокой темной яме.

– Что ж, похоже, мы закончили, – сказал принц, сверкнув мне еще одной победной улыбкой. – Прекрасного вам вечера, мисс Сент-Люсент. Буду с огромным нетерпением ждать ваших романтических советов. Они будут весьма кстати, с моим-то распутством, соблазнительностью и всем остальным…

Принц Чревоугодия подмигнул мне и вылетел из кабинета так же быстро, как и явился сюда, оставив меня в тихой ярости.

Я смотрела ему вслед, лихорадочно все обдумывая. Из всех коварных замыслов, которые только могли зародиться в голове этого дьявола, он с убийственной точностью выбрал тот, что погрузит меня в личный ад.

Но я так и не поняла: то ли я была так впечатлена, то ли готова с криком бежать к обрыву.

А поскольку мне на ум сразу не пришло ничего лучше, это означало, что я и впрямь оказалась в западне.

– Значит, решено, – сказал мистер Грей, направляясь к своему кабинету. – В ближайшее время мы соберем несколько вопросов у наших сотрудников и через пару дней издадим первую статью мисс Суразицы.

Я бросилась за редактором.

– При всем уважении, сэр, но я ничего не смыслю в том, чтобы раздавать советы по поводу отношений.

Мистер Грей остановился возле двери в свой кабинет и взглянул на меня через плечо.