Кадровик 4.0 (СИ) - Листратов Валерий - Страница 19

— Мастер Залман! — приветствую гостя. — Какими судьбами? Почему так рано?

— Решил забежать пораньше, — откликается Залман. — Проснулся, посмотрел вокруг и понял: срочно нужно что-то менять.

— Думаю, этому поспособствовал утренний визит стражи, — свожу все в шутку.

— Не без этого, не без этого, — усмехается Залман. — Только к тебе они тоже должны прийти. Всех магов трясут как пыльные ковры.

— Мастер Залман, можно буду честным? — задаю риторический вопрос и ловлю на себе внимательный взгляд гнома. — Я мало что помню со вчерашней ночи…

Гном понимающе кивает. Мне приятно видеть его в обычной гномской одежде, а не в доспехах. Короткая куртка, штаны с подтяжками, кожаные сапоги. В руках темно-зеленая конусовидная шляпа и небольшой квадратный военный ранец.

— И то, что я помню, плохо укладывается в моей голове, — сообщаю Залману и вижу неоднозначную улыбку на его лице.

— Всё-таки к третьекурснику с такими вопросами вряд ли придёт стража, — размышляю и отпираю входную дверь.

— Ну да, третьекурсник! Таки поговори мне тут. Зажигал ты вчера как взрослый. Давненько я не брал в руки боевой молот. Кстати, спасибо тебе, парень, — говорит гном, проходя в дом.

— Да, не за что, — отвечаю с некоторым опасением.

Подозреваю, что я себя не очень-то контролировал. Складываю в общую картину слова Залмана и своих феев. Делаю вывод, что вчера было на что посмотреть.

— Жёг ты не по-детски, — повторяет Залман. — Хорошо, что правильных людей, и не только…

— А там не только люди были? — спрашиваю и готовлюсь к любому ответу гнома.

— Ну, конечно, — радостно подхватывает тот. — Витя, разве ж те, кто там были — люди? Будь уверен, город нам будет премного благодарен.

— А как же стража? Неужели они ничего не узнали? — спрашиваю. — Не просто так приходили же…

— Да, приходили, — соглашается Залман и щурит глаз. — Рано утром дело было, я тогда ещё эликсир не выпил. Разило от меня знатно, так что стражники вопросов практически не задавали. Они меня и разбудили, шлемазлы такие. А вот сейчас, после эликсира, я пришёл к тебе.

— Это хорошо, — киваю. — Мне Феофан сказал, что мы с вами заключили договор.

— Да, мы договорились, — подтверждает гном. — Я тебе делаю рунный став, а ты меня отправляешь путешествовать с караваном.

— С караваном? — переспрашиваю и силюсь вспомнить.

В голове не всплывает ни единого воспоминания.

— На год, — отвечает гном и приподнимает бровь.

— Так, хорошо. А какие сроки? — уточняю.

— Понятия не имею, — говорит Залман. — Рунную вязь я тебе уже сделал. Так и будешь держать меня на пороге?

Понимаю, что прямо сейчас нарушаю все правила гостеприимства. Выспрашиваю у гостя информацию прямо в коридоре.

Провожаю Залмана в гостиную и указываю на стул. Из кухни выглядывает Алена. Гном делает быстрый шаг в сторону, и у него в руке появляется боевой молот.

— Ох, не пугай меня так, нежить! — выдыхает он.

— А вы знаете, что она нежить? — удивляюсь реакции Залмана.

— А то я не знал, с кем мы сегодня ночью веселились! — смеется гном. — Первый раз вижу нежить на стороне людей! Скажу тебе, мы очень неплохо провели время, главное — с пользой! — улыбается Залман.

Алена не обращает внимания на испуг гнома. Судя по хитрой ухмылке нежити, она им в некоторой мере наслаждается.

— Каф? — спрашивает нежить и смотрит то на меня, то на гнома.

— О чем она говорит? — уголком рта спрашивает гном.

— Кофе, — поясняю. — Она имеет в виду кофе. Алена шикарно его варит.

— Да, ладно, нежить… — с некоторым сомнением соглашается гном. — Тогда каф.

— Господин Залман, я бы очень не хотел, чтобы кто-то узнал о том, что у меня в напарниках есть такая полезная девушка, — говорю прямо.

— Да, конечно, Виктор, без вопросов, могу дать тебе клятву, если нужно, — с готовностью отвечает рунный мастер. — Гномье слово нерушимо, если ты не знал. Но я твои опасения понимаю.

Гном ведет себя доброжелательно. От сварливого пожилого мастера, с которым я встретился, не остаётся и следа. Морщины на лице собеседника разглаживаются, Залман выглядит моложе на пару десятков лет. Сложно поверить, что сейчас со мной разговаривает очень позитивный и эмоционально заряженный гном в самом расцвете сил. Даже специфический гномий акцент прорывается крайне редко, что очень меня удивляет.

— По поводу договора, — завожу разговор на самую весомую для меня тему.

— Сам понимаешь, я очень хочу путешествовать, — Залман мечтательно прикрывает глаза и громко вздыхает.

— А почему вы никогда не уезжали из города? — задаю вопрос, который давно крутится на языке.

— Знаешь, Виктор, меня выбрали, — объясняет рунный мастер. — У нас, гномов, есть такая вещь как предназначение.

Алёна появляется из ниоткуда и ставит две чашки кофе на стол. Залман вздрагивает от неожиданности, но благодарит нежить. Молот в его руках не появляется. Видимо, гость постепенно привыкает к выходкам девушки.

— Вы рассказывали про предназначение, — напоминаю гному и делаю глоток горячего напитка.

— Да-да, предназначение, — возвращается к рассказу Залман. — Обычно приходят старейшины и говорят: «Тебя выбрало предназначение». Как они узнают об этом, я особо и не интересовался до сих пор. Одних гномов выбирает кузнечное дело, и если он сам того хочет, то становится счастливым. Мы такими делами славимся.

Феофан садится на стол и вытаскивает из сумки сверток с едой. Громко шуршит бумагой и внимательно слушает гнома.

— Кого-то выбирают ювелирные дела, — рассказывает Залман. — Вот, мастер Фарух, например, как раз из таких. Он практически с детства знал, что будет ювелиром. Когда вместе служили, он очень берёг руки, — усмехается гном. — А я всегда хотел путешествовать.

— Неужели предназначение этого не почувствовало? — задаю вопрос.

— Если бы! — вздыхает гном. — Нет у нас такого предназначения. И направления деятельности такого нет. Мы таки горные жители, там сейчас сложно с этим. Когда пришли мастера и сказали, что меня выбрали руны, мне ничего не оставалось… только смириться. До сих пор думаю, что они просто не так поняли.

— Разве предназначение можно истолковать неверно? — удивляюсь.

— Ещё как можно, — грустно отвечает гном. — Толкование предназначений — сложная работа. Не все делают её по совести, хотя, по сути, от слов этих стариков зависят жизни многих гномов! И ты мне прекрасно объяснил одну вещь прошлым вечером.

— Я? — удивляюсь.

— Ты — ты, — смеется гном. — Руны — это же знания. И те, кто занимается рунами, в каком-то смысле поэты. Это ты точно подметил. А поэтам что важно? — задает Залман вопрос самому себе. — Важно узнавать, важно чувствовать, понимать и видеть новое. Можно сказать, предсказывать то, что будет. Мне кажется, наши старейшины совершенно неправильно понимают это направление. И когда ты мне это объяснил, у меня внутри зажглась настоящая искра.

Гном делает несколько глотков и облизывает губы.

— Молодец нежить, и правда умеет, — Залман высказывает свое одобрение в сторону девушки. — Я ведь действительно составляю руны, — гном возвращается к теме. — Каждая цепочка уникальна. Нельзя сделать одну и ту же цепочку рун на любого разумного. Каждый раз она будет действовать чуть-чуть иначе. Поэтому я не хотел работать с людьми — вы слишком быстро меняетесь, и руны вас просто не успевают прочувствовать.

— Я тоже быстро меняюсь? — задаю вопрос.

— В том и дело, Виктор. Ты — другой, и это меня удивило, — подытоживает Залман. — В общем-то, руный став я тебе уже начертил. В общем, ты оказался прав — как только я услышал о путешествиях, услышал о том, что это возможно, я сразу же ощутил знакомый огонь в груди. Точно такой же я ощущал в далекой юности.

Гном задумчиво покачивает пустую чашку из-под кофе.

— Я уже умирал, — делает неожиданное заявления Залман. — Нельзя быть великим мастером и не создать своего шедевра. Сгораешь внутри как деревяшка и теряешь всю силу. И я уже чувствовал, что не могу создавать. Но тут пришёл ты, позвал за собой, мы с тобой провели отличный вечер, — смеется гном. — Меня будто вернули в прошлое. Я заново открыл тот путь, который мне предназначен. Именно поэтому хочу уехать для начала на год, а там посмотрим.