Рекрут (СИ) - Хай Алекс - Страница 36

Я обернулся к ней. Лия смотрела перед собой, в пустоту, и голос её был ровным, почти бесцветным — так говорят о самых болезненных воспоминаниях.

— Я была ребёнком и долго верила, что она вернётся. Потом перестала. А потом — начала искать сама. В библиотеке. В архивах. В тех уголках, куда можно пролезть только тайком. Однажды я сама туда попаду. И найду то, что их убило.

— Значит, поэтому ты решила пойти в Лунные стражи.

— Да.

Я не сказал ни слова. Просто взял её ладонь в свою. Она не отняла.

— Я думаю, ты не просто так оказался здесь, — сказала она тихо. — Не просто так прошёл Испытание. Не просто так активировал Кристалл. Всё это связано. И с Белым Утёсом. И с твоим прошлым.

Я посмотрел на неё. Впервые — по-настоящему.

— Лия, — произнёс я.

Её имя прозвучало мягко, почти как заклинание. Она слегка улыбнулась.

— Я не уйду. Ни сейчас, ни завтра. Если ты не попросишь.

Я не попросил. И она осталась.

До утра.

Суд над Остеном проходил в Храме Воинов, где обычно устраивали церемонии.

Герцог Варейн, в простых черных одеждах, сидел на возвышении с бесстрастным выражением лица. Он выступал не просто как судья — он был символом власти, иллюзией порядка в мире, где Тени обретали волю. По бокам от него расположились два старших магистра и деловитый секретарь с теневым пером.

— Не думала, что будет официальный суд, — доносились до меня шепотки. — Можно было обойтись семейным наказанием…

— Наверное, Герцог хочет устроить показательный процесс…

Я сидел на отдельной скамье. Мои интересы представлял Тарен Сойр.

Остен стоял в центре зала. Он держался как человек, которому велели признать вину, но не показали, как это правильно делается. По одну сторону от него — Элвина, по другую — трое рекрутов, вызванных в качестве свидетелей.

— Рекрут Элвина Трейн, — произнёс герцог. — Расскажи всё, что ты видела.

Девушка шагнула вперёд. Говорила чётко, почти по-школьному, будто пересказывала доклад. Потом выступили ещё двое свидетелей.

Остен слушал молча, без попыток прервать или возразить. Я не ожидал от него речей в своё оправдание — он не был идиотом и понимал, что это будет выглядеть жалко. Но грош цена гордости, если она вырастала на такой гнилой почве.

Барон Рейвель, отец Остена, не стал защищать сына, но встретил обвинения с достоинством. Он просто сказал:

— Мой сын опозорил дом. Я не стану искать ему оправданий. Связь с агентами другого клана — это плевок в лицо всем нам и мне лично. Если потребуется — я приму наказание, как его отец, ибо это я воспитал предателя. Семья Рейвель, — он сделал паузу и понизил голос, — подвела Лунорождённых.

Это прозвучало настолько драматично, что мне на секунду захотелось зааплодировать.

Герцог откинулся в кресле и сцепил пальцы.

— Я принимаю покаяние вашей семьи, — сказал он. — Остен, ты совершил поступок, несовместимый с доверием, оказанным тебе Ночным кланом.

В зале повисла тишина. Остен выпрямился и застыл, словно проглотил лом. Сейчас решалась его судьба.

Герцог выдержал паузу, потом добавил:

— Ты не будешь изгнан из клана, Остен Рейвель. Но отправишься в Форт Элун. Твой статус понижен до младшего рекрута. Ты начнёшь заново, среди пепла и песка. Это вторая попытка. Третьей не будет.

По залу снова пронёсся тихий ропот. Форт Элун — крайняя северная точка владений Альбигора. Гигантское месторождение Ноктиума, которое недавно начали разрабатывать. Люди там всегда нужны, но для Остена ссылка в такое захолустье была крахом.

Остен кивнул.

— Благодарю.

— Семья Рейвель также выплатит рекруту Рому тысячу лунаров за нанесённый ущерб, — добавил Герцог.

— Разумеется, господин, — склонил голову барон. — Семья Рейвель признательна за оказанное милосердие.

Сумма была весьма внушительная. На пять лунаров можно было хорошо поужинать в «Капле». И хотя тратить мне было особо не на что, приятно иметь накопления. К тому же я так и не заплатил торговцу остаток за Кристалл Памяти.

Но сначала — следовало отметить унижение Остена.

Мы с Хваном сидели на плоской крыше одной из сторожевых башен, облокотившись на холодный парапет. У него был припрятан термос с каким-то травяным зельем — горьким, но согревающим.

— Завтра, — лениво начал Хван, глядя вниз, — второй этап.

Я кивнул. Не потому, что забыл — просто не хотел разговаривать.

— Сражение с Лунным стражем. Настоящим! С теми, кто уже пару лет охраняет границу с Дикими землями и не привык щадить. И, самое приятное, — Хван повернулся ко мне с хитрой улыбкой, — выбор по жребию. Может попасться кто угодно.

— Чего и бойся, — отозвался я.

Тень за моей спиной шевельнулась, потянулась, как ленивый зверь, и распласталась над крышей, словно драпировка. Хван глянул на неё и мотнул головой:

— Вот к этому я никак не могу привыкнуть. У остальных Тени как Тени. У тебя — боевая магическая сущность с замашками заботливого старшего брата.

Я пожал плечами:

— Не выбирал я её. Просто… срослись.

— Срослись, говоришь. — Он покачал головой и отпил из термоса. — Ты не такой, как мы. В тебе живёт что-то… непонятное. Но знаешь что? Я всё равно с тобой. Хоть ты меня и пугаешь до седых яиц.

— Спасибо, — сказал я. Тише, чем планировал.

Мы немного помолчали. Под нами жил город. Где-то играла уличная музыка, кто-то ругался в переулке, кто-то влюблялся под фонарём, пока я, «непонятное», сидел здесь, с термосом и шевелящейся Тенью.

Я смотрел на горизонт, в сторону Диких земель, и думал: я вернусь туда. Не как беглец. Как охотник.

— Ребята! — Голос Лии прозвучал позади. Она поднялась по лестнице и вынырнула на крышу. — Есть новости. Ром, думаю, тебе нужно это услышать.

В её глазах было напряжение. Судя по всему, она добыла какие-то важные сведения.

— Помнишь твое видение про тела в пустыне… — начала она. — Из другого клана…

Она специально не упомянула Солнцерождённых, чтобы не болтать лишнего перед Хваном.

Хван, кажется, понял, что разговор был не для лишних ушей, и засобирался на выход.

— Подожду вас в столовой. Не опаздывайте, пироги разберут.

— Ага.

Когда Хван скрылся, Лия встала рядом со мной и изо всех сил вцепилась в поручень.

— Я подслушала разговор в кабинете отца. Один из экспедиции, в которой пропали принцы… выжил. Он тайно вернулся в Альбигор. Об этом доложили шпионы из Серого ордена.

Я медленно повернулся к девушке.

— Кто?

— Принц Фиор, — выдохнула Лия. — Младший сын Доминуса Дневного клана.

Тень за моей спиной зашевелилась, будто уловила опасность.

Я смотрел не на Лию, а куда-то сквозь нее.

Фиор. Я вспомнил его. Тот, в плаще. Тот, кто убегал к повозке от твари.

Арена была похожа на кратер, выдолбленный в чёрном камне самой Тенью. Круглая, глубокая, с высокими ступенчатыми стенами, она могла вместить добрую половину квартала, если бы те вдруг решили собраться и поболеть.

Каменные трибуны были полны: кто-то в рекрутской форме, кто-то в накидках с символами подразделений, кто-то явно прогулял патруль, чтобы посмотреть, как будущие страдальцы будут получать по шлему.

Защитный купол светился красным — в этом освещении наши лица казались мертвенно-бледными, а доспехи отливали багровым. Идеально для драматического финала. Или начала. Смотря, с какой стороны смотреть.

— Готовы?

Лия нервно теребила край плаща и делала вид, что изучает рисунок плит под ногами. Хван пытался шутить, но получалось у него как у тени на праздник урожая. Элвина выглядела спокойной, но ее напряжение выдавали поджатые губы.

А я? Я ел яблоко. Сорта «тёмный советник». Потому что если уж сегодня и предстояло получить по морде, то хотя бы на сытый желудок.

— Рекруты, построиться!

Тарен Сойр, облаченный в стандартную боевую броню Лунных стражей, вышел в центр арены. Его Тень вела себя подчёркнуто вежливо — лишь изредка вздрагивала, будто фыркая. Он держал в руках мешок.