Рекрут (СИ) - Хай Алекс - Страница 30

Он не стал спорить. Даже не обернулся. Только прошёл вперёд, между двумя стражами, в глубь темного коридора.

Когда дверь за ним закрылась, зал будто вдохнул — и не смог выдохнуть.

— Вольно, — велел Сойр. — Никому не покидать пределов квартала без особого разрешения.

Никто не дернулся. Мы стояли, пока не развернулась Салине. Пока не двинулся Сойр. Пока Элвина снова не опустила голову, и только тогда кто-то наконец пошёл к выходу.

Я остался. И долго смотрел на закрытую дверь — туда, куда увели Остена.

Иронично вышло. Хотел избавиться от меня, а в итоге сам рискует вылететь из клана.

Вот тебе и баронский сын.

Салине вызвала меня не сразу. К моему удивлению — в башню Лунных стражей, а не в свою, магическую.

Хван проводил меня к дверям и остановился. Вид у него был…отрешенный. Мне в нем даже нравился этот его дар отключаться в моменты, когда ситуация становилась напряженной.

— Магистр ждёт, — сказал он. — Выкручивайся сам, меня не звали.

— Вот и радуйся.

— Честно? Я и правда рад, что все это лишь едва меня коснулось.

Я кивнул и вошёл.

Салине сидела у стола, сплетя пальцы. Спокойная, без маски. На столе перед ней лежал тот самый обугленный амулет, найденный у одного из нападавших, и какие-то бумаги.

— Я сверила материал и резьбу, — сказала она, не поднимая взгляда. — Сплав старого образца. Такой использовался в знаках отличия у Солнцерожденных. Дневные давно сменили эмблемы, а эти теперь ни на что не годны. Но и найти их не просто. Солнцерожденные не разбрасываются знаками отличий. Даже устаревшими.

— Значит, это не просто случайные грабители, — вздохнул я.

— Или грабители с очень влиятельными работодателями.

Я наклонился ближе. Металл был тёмным, обожжённым. Просто неприметная железка. Я бы прошел мимо и не обратил на нее внимания. Но Салине явно знала, на что смотреть.

— Один из нападавших активировал нестабильный заряд, — напомнил я. — Удалось выяснить, что это был за артефакт?

— Мы изучили остаточный след. Сигнатура энергии нестабильная, но явно направленная. Такой заряд мог бы повредить даже сильную Тень. Ни Солнцерожденные, ни даже Пламенники подобное делать не умеют. Официально. Но я уже отправила людей рыскать на Теневом рынке. И не только.

Прежде чем я успел спросить, дверь распахнулась. Не постучали. И, судя по лицу Салине, не должны были.

Вошёл магистр Алвар Трейн — как всегда в чернильной мантии, сухой и прямой, будто проглотил шпагу, — а за ним тяжёлым шагом явился Тарен Сойр. И ещё один человек.

— Барон Делмонд Рейвель, — поприветствовала его Салине. — Благодарю вас за то, что нашли время.

Отец Остена. Высокий, крепкий, с густыми седеющими волосами и руками, которые, кажется, могли удержать любой, даже старинный двуручный меч — но сейчас были сжаты в кулаки.

Он остановился, оглядел комнату и уставился на Салине.

— Надеюсь, вы позвали меня, чтобы принести извинения, — процедил барон. — Или вы, теперь строите дела против уважаемых членов клана на показаниях девчонки с дрожащими руками?

— На показаниях моей внучатой племянницы, — напомнил магистр Трейн. — И еще нескольких свидетелей.

Барон лишь хмыкнул.

— Я пригласила вас, барон Рейвель, чтобы вы увидели эти документы, — спокойно ответила Салине.

Она передала ему два листа.

— Алхимический анализ остатков жидкости в кружке. На другом — заявление Элвины Трейн.

Тарен Сойр вынул из внутреннего кармана ещё один лист.

— И ещё показания двух других рекрутов, а также товарищей вашего сына. Они подтвердили, что ваш сын действительно подсыпал некий порошок в кружку рекрута Рома.

Барон молчал. Внимательно прочитал каждый документ. По его лицу пробежала тень, заходили желваки.

— Где он? — глухо спросил он. — Где мой сын?

— Здесь, — ответил Сойр и обернулся к двери. — Приведите младшего Рейвеля!

Остена ввели. Не закованного, но под пристальным присмотром стражи. Он шёл как человек, которому стало всё равно — или почти.

Барон шагнул к нему:

— Сын. Скажи — ложь ли всё это?

Остен не ответил сразу. Он смотрел в пол. Плечи были опущены, руки дрожали.

— Это был не яд, отец, — сказал он наконец. — Точнее, яд, но… Я… я не хотел его убить. Только… убрать с пути. Обезвредить.

Молчание было долгим.

— Где ты взял тот порошок? У кого? — спросил барон. — Имя, место, время!

— Я… не знаю. Ко мне подошел человек на улице. Мне показалось, он мог быть из Солнцерожденных, но я не уверен. Он передал мне ампулу и попросил подсыпать содержимое Рому в напиток. А затем просто проводить через Арку Калия после вечеринки… Я не хотел убивать Рома и не знал, что все станет так опасно. Надеялся, его просто похитят или изобьют. Но…

— Почему ты вообще принял ампулу и согласился на это⁈ — прогремел барон. — Как ты мог поставить жизнь соклановца под угрозу⁈

И тут Остен наконец-то осмелел.

— Потому что Ром — выскочка, не достойный права зваться Лунным стражем и моим соклановцем! Истинных членов клана готовят к этому с детства! А этот безродный пришел на все готовое и сам не понимает, что делает!

Барон сжал кулаки.

— А ты после этого — достоин? — с горечью спросил барон.

Остен поднял на него глаза. Яркие, как у отца. Но в них — ни гордости, ни раскаяния. Только отчаяние и какая-то безумная уверенность в собственной правоте.

— Он — не тот, за кого себя выдает, — прошептал Остен. — И когда-нибудь я это докажу.

Барон повернулся к Салине и Трейну, затем ко мне — и слегка поклонился.

— Рекрут Ром, от имени семьи Рейвель я приношу официальные извинения. Это не останется без последствий для моего сына. Мы… позаботимся, чтобы подобное не повторилось. Своими силами. Господа, вы согласны?

Тарен Сойр едва заметно кивнул.

Барон шагнул к Остену, взял его за плечо — не грубо, но твёрдо.

— Идём.

Остен уже не сопротивлялся. Они ушли молча. Только звук шагов — тяжёлых, как кандалы, отдавался эхом в коридоре.

Салине вздохнула и села обратно в кресло.

— Мы всё ещё не знаем, кто передал Остену состав, — сказала она. — Но он был профессионально приготовлен. Яд не должен был убить Рома, но должен был оказать глубокое воздействие. Лишить воли и сил. Поэтому я полагаю, что Ром все еще нужен им живым.

Алвар Трейн задумчиво провёл пальцем по листу.

— Если за этим стоят Солнцерожденные, — сказал он, глядя на нас, — то либо кто-то хочет войны, либо она уже началась. Просто мы были слишком заняты, добывая для всего города Ноктиум, чтобы это заметить.

Если бы кто-нибудь сказал мне луну назад, что я буду сидеть на экзамене по теории государственного и магического права, я бы рассмеялся. Или ударил. В зависимости от настроения.

Тогда я толком ничего не знал ни о кланах, ни о званиях, ни даже о существовании Лунных Стражей. Зато теперь — сидел в залитом бледным светом амфитеатре, рядом с Элвиной Трейн, и пытался не думать, что будет, если я провалю это испытание. Нет, сдать нужно. И сдать хорошо. Ночной клан нужен мне, чтобы добыть информацию. А я нужен ему. Хотя бы для того, чтобы побесить Солнцерожденных.

— Ты снова жуёшь край пера, — шепнула Элвина с улыбкой.

Я взглянул на инструмент. Перо слегка затупилось после развернутых ответов на вопросы, но еще поживет. Эти перья тоже были необычными. Их собирали в Диких землях, затем очищали и стабилизировали. Для работы с магическими чернилами требовались именно перья магических птиц. Изменённых. А обитали они преимущественно вдали от города.

— Это вообще законно — спрашивать про параграфы, которых нет в открытых источниках? — покачал головой я.

— Это называется «проверка на гибкость мышления», — с лёгкой усмешкой ответила она. — Или «подстава». К тебе особое отношение, Ром. И спрос выше.

Аудитория напоминала арену. Рекруты сидели рядами на разных уровнях. В центре — возвышение с полупрозрачным экраном, на котором вспыхивали вопросы. За нами следили три магистра и и с пяток наставников.