Звездный Бруствер - Тарарев Александр - Страница 9

– Вы правы, но другого пути просто не было, – спокойно ответил Артамонов.

– Знаю, знаю. Мне уже звонил Трифонов, объяснил ситуацию. Ладно, что у тебя сейчас?

– Дела к сдаче подготовил, прошу завизировать рапорт на перевод к новому месту службы.

Евтуров взял документ и внимательно изучил его. Он читал медленно, явно стараясь осмыслить содержимое, затем оторвал взгляд от рапорта и несколько растерянно посмотрел на адмирала.

– Иван Вселодович, я правильно понял? Капитан корабля класса дредноут «Коршун»?

– Абсолютно правильно, – твердо подтвердил Артамонов.

– Но ведь это значительное понижение для тебя…

– Вы правы, но отказаться от предложения не мог. Это одна из тех миссий, от которых не отказываются.

– Понимаю… – Евтуров задумчиво кивнул, после чего решительно и размашисто расписался на документе. – Работай, адмирал, удачи тебе!

Артамонов понял, что аудиенция окончена, и встал, направляясь к выходу. Уже взявшись за ручку двери, он услышал голос Евтурова:

– Адмирал, если захочешь вернуться, знай, что место для тебя всегда найдется.

Он остановился, обернувшись вполоборота, и искренне ответил:

– Благодарю! Такое предложение дорогого стоит. Я непременно им воспользуюсь, если вернусь из рейда.

Открыв дверь, он вышел, а Евтуров смотрел ему вслед с сочувствием и пониманием, осознавая всю уникальность и риск предстоящей миссии.

Покончив с делами в штабе, Артамонов направился к причалу, где его ожидал скоростной катер, который доставил его на крейсер, а тот должен был отправиться к верфям, где стоял «Коршун». Устроившись с комфортом в каюте, адмирал решил использовать время рейса максимально полезно – выспаться и восстановить силы.

Сон оказался глубоким и восстанавливающим. Проснувшись, Артамонов осмотрел часы и с удивлением отметил, что до прибытия на верфи оставалось всего два часа. Решив, что пора приводить себя в порядок, он приступил к туалетным процедурам. Адмирал прекрасно понимал важность своего внешнего вида: капитан корабля должен быть безупречным примером для всего экипажа, и он был полон решимости соответствовать этому высокому стандарту.

За делами время пролетело быстро, и вскоре крейсер лег в дрейф, а пассажиров пригласили на выход. На перроне космического лифта его уже ждал первый помощник, Микаэл Аганесян. Он стоял подтянуто и уверенно, как всегда, в безукоризненной форме, демонстрируя полную готовность к выполнению своих обязанностей.

– Капитан, приветствую вас! Докладываю: экипаж формируется по плану, корабль уже сошел со стапелей, сейчас проводим тестирование всех систем, – Аганесян тепло и уважительно поздоровался с Артамоновым, слегка улыбнувшись и пожав ему руку.

– Благодарю, Микаэл. Куда направимся теперь? – спросил Артамонов, окинув внимательным взглядом оживленный терминал.

– На корабль, капитан. Он уже полностью готов к вашему прибытию, экипаж с нетерпением ждет встречи с вами.

В этот момент двери орбитального лифта раздвинулись, и толпа пассажиров устремилась внутрь. Адмирал машинально сделал шаг вперед, но первый помощник мягко остановил его, уважительно указав в другую сторону:

– Нам в другой терминал, капитан. Там нас ожидает представительский катер.

– Ведите, – спокойно кивнул Артамонов.

Через несколько минут они уже размещались в небольшом, но чрезвычайно комфортабельном представительском катере, идеально спроектированном специально для таких перелетов. Интерьер катера отличался элегантной простотой и удобством, приборные панели и мониторы сияли чистотой и функциональностью.

Адмирал уверенно занял место пилота, внимательно осматривая приборную панель. Аганесян занял место второго пилота и спокойно ждал указаний.

– Навигатор, проложите курс к «Коршуну», – скомандовал Артамонов.

– Курс проложен, капитан, – оперативно ответил навигатор, и капитан удовлетворенно отметил про себя скорость и точность работы экипажа.

Катер плавно стартовал, бесшумно скользнув с терминала, устремился к огромному силуэту звездолета, который висел в космосе неподалеку от верфи, медленно вращаясь вокруг своей оси.

Пока они летели, Микаэл продолжил докладывать капитану о состоянии дел на корабле:

– Экипаж активно формируется, капитан. Специалисты прибывают регулярно, адаптация к новым технологиям проходит успешно. В настоящее время частично укомплектованы все службы, особенно тщательно отработаны смены на мостике. Они полностью готовы приступить к выполнению своих обязанностей.

– Отлично, Микаэл, – ответил Артамонов, внимательно слушая доклад. – Нам нужно ускорить темпы комплектации экипажа, времени у нас в обрез.

– Делаем все возможное, капитан. Работа идет круглосуточно, без задержек.

Тем временем на обзорном экране стал проявляться силуэт звездолета. Его величественные очертания постепенно заслоняли собой все окружающее пространство. «Коршун» выглядел поистине внушительно и впечатляюще, его мощь и величие вызывали восхищение. Строгие линии корпуса идеально сочетались с элегантностью форм и функциональностью конструкции, и Артамонов почувствовал прилив гордости, осознавая, что именно ему доверено командование этим гигантским и невероятно сложным космическим судном.

Общая длина дредноута «Коршун» составляла ровно 16 000 метров – на три километра меньше, чем у его старшего собрата по классу, гигантского флагмана «Прометей», и на полтора километра короче массивного «Затмения». Несмотря на это, «Коршун» считался одним из самых мощных и сбалансированных боевых кораблей дальнего действия, способным выполнять как ударные функции, так и поддерживать крупномасштабные космические операции в отрыве от баз снабжения.

Кормовая часть судна значительно выдавалась назад, образуя массивный выносной модуль, который словно нависал над уступчатой секцией главных ионных двигателей. Эти ступенчатые ярусы тянулись вниз и вширь, напоминая корни гигантского механического дерева, закрепленного в пустоте. Каждый уровень содержал собственную систему теплоотвода, микрореакторов, а также резервные дюзы, необходимые для маневров в условиях нестабильного гравитационного поля.

Материал обшивки корабля представлял собой уникальный многослойный сплав – смесь кваданиевой стали, алюстали и протонума, соединенных в пропорции, обеспечивающей не только прочность, но и пластичность на микромолекулярном уровне. Полученное композитное вещество было создано специально для сверхтяжелых кораблей нового поколения и обладало высоким порогом термической и кинетической устойчивости. Даже при отключенном дефлекторном поле или выведенных из строя генераторов щитов «Коршун» мог в течение определенного времени выдерживать обстрел из плазменных, лазерных и кинетических орудий противника без критических повреждений. Это делало его практически неуязвимым в первые минуты боя, когда перехват инициативы имел ключевое значение.

На внешнюю поверхность корпуса наносилось специальное светло-серое покрытие, способное в ограниченной степени рассеивать и поглощать направленную лазерную энергию, снижая риск перегрева. Цвет был строго стандартизирован. Применение иных оттенков, индивидуального покрытия, гербов или внешних маркировок категорически запрещалось военным уставом. Исключения допускались лишь для скрытых меток технического обслуживания и датчиков обслуживания, распознаваемых только в определенном спектре.

По центральной оси корабля, начиная от кормовой части и до точки чуть за середину корпуса, тянулись массивные надпалубные выступы. Эти надстройки включали в себя технические галереи, инженерные отсеки и зоны размещения оборудования. Самой верхней точкой надстроек служила командная башня – характерное возвышение конической формы, увенчанное капитанским мостиком с панорамным обзором и интегрированной системой управления огнем. С него осуществлялось централизованное командование всеми системами судна, вплоть до индивидуального контроля над турельными батареями и ангарной логистикой.