Второй шанс для Элии - Александрова Марина - Страница 10

– Дети, ну что же вы, – привычно добродушный Фирс тут же призвал нас к спокойствию.

– Ах, оставьте профессор, мой брат никак не повзрослеет, а эта… просто безнадёжна. Позор рода, – вздохнула Тэо, поправив прядку каштановых волос, заправила её за аккуратное ушко.

Конечно, сестра выросла, как воплощенное очарование: миниатюрная и очень симпатичная. Она была из той редкой породы женщин, которые умеют делать красиво даже самые обычные вещи. Но вот характер, как ни крути не менялся.

С Тэо я старалась не связываться вообще. Всё, что я могла ей предложить – это мордобой. Но, почему-то вопреки всему сама мысль, что я ударю её была какой-то… Не по понятиям это короче, чтобы это ни значило.

В этот момент в столовую вошел отец, а вот мачеха так и не пришла. Последнее время, она часто пропускала завтраки ссылаясь на мигрени. Я же думала, что ей было слишком тоскливо от однообразия Изэр последние годы. Завтрак проходил в гнетущем молчании, пока отец не закончил со своей порцией и не заговорил.

– Сегодня я получил письмо от его Императорского величества Тэймара второго, – заговорил отец, уставившись взглядом в свою тарелку, а после почему-то резко взглянул на меня и тут же отвел взгляд, нахмурившись. – Письмо о репарациях, которые обязан выслать в столицу каждый вассал до конца этого месяца.

– О, боже, – испуганно вздохнула Тэо, – но как же? Скоро зима, мне необходимо обновить гардероб! Раз война закончена, значит совсем скоро мы отправимся в герцогство Дюмон, разве нет?! Мама сказала мой официальный выход в свет и объявление о помолвке всё это будет после окончания войны!

Граф поджал губы и с силой опустил кулак на стол так, что наши тарелки дружно подпрыгнули.

– В столицу отправится Элия, – рявкнул он, – так как аршваи рам запросили именно её в качестве откупа от графства Изэр, – часто дыша как-то тихо закончил мужчина, а я вообще не поняла, что он такое сейчас сказал?

– Что? – прошептала я, ощущая, как к щекам приливает кровь, а в ушах начинает шуметь.

– Но, это невозможно, ваше превосходительство, – быстро-быстро забормотал профессор Фирс. – Элия живой человек, а мы говорим о репарациях в войне?! Какой с неё прок?! Она всего лишь бастард и при том даже не королевских кровей! В чем смысл этой жертвы? Кем она будет в Рам Эш?!

– Я признаю её, – пробормотал отец. – В Рам Эш Элия отправится, как дочь графа, не бастард, – казалось отец был ошарашен не меньше моего. – Это защитит её…

– Да, вы че…охренели, что ли?! – вдруг рявкнула я, стукнув открытой ладонью по столу, не хуже папаши. Пульс с силой загрохотал в ушах. – Вы че, да я вас на лоскуты порву, фраеры! – вызверилась я. – Какая на хер репар…папер…запер…пация?! – орала я во всю глотку, а моё платье казалось вот-вот треснет в груди, и гадкий смешок Себастьяна был последней каплей, потому как я тут же схватила соседа за волосы и шваркнула его об стол, расплескивая вокруг его кровь, что хлынула из носа братца. – Ты ваще заглохни, лох позорный!

***

Второй день в холодной камере проходил хуже, чем первый. Первый день я всё же была без сознания после тех плетей, что мне всыпали за моё поведение. Во сне время летело незаметно. Сегодня же, я лежала на животе на матрасе в камере, укрытая лишь одеяльцем, в то время как Берта заботливо смазывала мою спину заживляющими и обезболивающими мазями.

– Ну, ты дала, конечно, – фыркнула Берта и тут же затряслась, а я услышала, каким прерывистым стало её дыхание.

– Ты плачешь что ли? – прошептала я.

– Ага, – захохотала в голос подружка. – Жди! Весь двор вторые сутки хохочет, вспоминая лицо Себастьяна, когда его под белы рученьки грузили в экипаж, чтобы отправить в город к лекарю, ты бы видела, – вновь захихикала Берта.

– Я смотрела в первом ряду, – пробурчала я. – Аш! – стоило Берте зачерпнуть новую порцию мази и опустить мне на спину, как я зашипела от резкой боли.

– Не притворяйся! Лоис сказал, что порол тебя аккуратно, так что следов не останется, хотя матушка графиня очень уж лютовала и просила с тебя три шкуры спустить…Нашла кого просить?! – хохотнула Берта.

Лоис был сыном конюха, который во многом уже заменял своего пожилого отца. По части порки и наказания нерадивых жителей замка ответственным был так же он.

– Лоис, скотина, получит ещё, – прошипела я, вспоминая то, как мой второй дружок хлестал меня на глазах у всех жителей замка.

– Дурочка, – усмехнулась Берта. – Если бы не его мастерство, – с каким-то придыханием прошептала подружка, – я бы сейчас не царапинки мазала, а кожу с тебя снимала.

– Мне так больно, Берта, кажется, я умираю, – прошептала я, театрально закатывая глазки.

Уж, не знаю, было ли мне так уж больно, но с самого детства я была королевой драмы, которая лишь искала благодарных зрителей. С появлением Берты мне появилось перед кем выступать.

– Ты, как мой папа, у того, чуть какая хворь приключится, так он сразу на тот свет собирается, – поцокала девушка языком.

– Тц, – цокнула я, – трудно тебе вот меня пожалеть, что ли? – приподнявшись с постели, серьёзно взглянула я в глаза подружке. – Меня вон вообще, – закатив глаза, попыталась воспроизвести мудрёное слово, которым обозначили мою продажу в рабство, но так и не вспомнив, просто сказала, как поняла. – за долги сбагрили, – тяжело вздохнула я.

– Ну, что ты такое говоришь? М? Пока ты здесь отдыхаешь, граф вызвал поверенного и дал распоряжение подготовить бумаги о том, что он официально признаёт тебя. Представляешь, господин Фирс сказал, что через несколько дней всё будет готово и отбудешь ты не как незаконнорожденная, а как настоящая дочь графа. Господин учитель сказал, что это во многом повлияет на отношение к тебе…

– Берточка, – позвала я подружку, – ты думаешь, я в детский лагерь еду, что ли?

– Куда?

– Туда, – покачала я головой, поскольку и сама не знала, что это. – Я военнопленная, ясно тебе? Какое на фиг «положение»?! Фирс с батей белены обожрались, похоже, – покачала я головой. – Валить надо, да стрёмно как-то. В империи голод и разруха, а я…девка, да ещё и с чудиной… сплошное расстройство, – глубоко вздохнула я. – Как ни крути, а похоже от поездки на юг не отвертеться. Ладно уж, чего гадать, будет день – будет пища.

– Точно, – кивнула берта, положив рядом со мной крошечный пирожок не первой свежести, – вчера на ужин пекли с капустой, – прошептала она мне на ухо, – я для тебя припасла.

– Спасибо, – шмыгнув носом, поблагодарила я. – Когда меня выпустят, ничего не слышно? Амнистия предвидится? – печально взглянув на пирожок, который как обычно мне не дано будет донести до рта, вздохнула я.

– Граф сказал не раньше, чем готовый к отбытию экипаж будет стоять во дворе замка.

– Ну, не думала, что скажу это, но хотелось бы, чтобы они поторопились, что ли…

***

– Чего тебе? – сверкнув тяжелым взглядом на вошедшего в кабинет господина Фирса, буркнул граф.

Меньше всего на свете ему сейчас хотелось разговаривать с этим дармоедом. Дети давно выросли, чему ещё их можно обучать? Пора бы и честь знать! Да, война эта, к тому же он согласился учить их за харчи, комнату и пару монет, вроде и не выгонишь.

– Ваше Превосходительство, я всё же намерен просить вас попытаться оставить Элию дома. Она же девушка, совсем девочка, как вы можете так просто согласиться на такие условия, – Эдвин сумел заговорить лишь спустя продолжительную паузу, прекрасно осознавая, чем этот разговор может обернуться непосредственно для него.

Какое-то время граф сверлил его тяжелым взглядом то и дело сжимал и разжимал кулаки. Эдвину даже стало казаться, что граф борется с желанием как следует ему наподдать. Что в принципе и не удивительно, после того, что эта несносная девчонка учудила! Как теперь давить на жалость, когда на фамильном столе в столовой едва не пропечатался слепок с лица наследника графа.

Но всё же Эрдас Изэр глубоко вздохнул и заговорил:

– Знаешь ли ты, какую сумму к изъятию получили другие вассалы? А для Изэр всего одно требование – Элия. Впереди зима и если я скажу, что выбираю деньги, то Изэр не переживёт эту зиму, Фирс. Ни я, ни мои дети, ни подданные. Понимаешь? Эта земля моя ответственность, как и люди, которые служат мне. Элия всю жизнь провела под защитой этих стен, не зная ни нужды, ни опасности внешнего мира и это не привилегия! Это обязательство перед графством Изэр…