Когда я стала тобой - Гарза Эмбер - Страница 10

Сначала было приятно… но потом стало больно.

Я распахнула глаза – Рафаэль стоял и смотрел на меня. И при этом перекрывал мне доступ к кислороду.

Я не сразу поняла, что происходит. Неужели мой собственный муж меня душит? Я ужасно испугалась и вспомнила об одном моменте из прошлого, когда мне было так же страшно. В памяти всплыло лицо другого мужчины, который причинял мне боль. Мужчины, которого я долгие годы пыталась забыть.

Я не могла дышать. Голова закружилась, горло и легкие горели огнем. В отчаянии я схватила его за пальцы и попыталась разжать их.

Рафаэль убрал руки от моей шеи, и я оттолкнула его.

– Прости, – виновато сказал он.

– Что ты, черт возьми, такое устроил?

– Хотел внести немного разнообразия. – Вот как он это объяснил. Я и не думала, что все остальное ему приелось.

Так мы пришли к первой ссоре по поводу секса. Все годы совместной жизни Рафаэль называл меня ханжой. Иногда я уступала ему и соглашалась попробовать что-то новое – но только не удушение.

Покачав головой, я вышла из кухни, стараясь оставить мысли о Рафаэле и прошедших выходных в мусорном баке вместе с неглиже.

В доме было тихо и пусто. Понедельник обычно давался мне тяжелее всего, но сегодня я была даже рада остаться одной. Пошла наверх, приняла душ, надела любимые джинсы и пушистый свитер. Как же хорошо быть одетой в теплые и мягкие вещи. Укрыть свое тело.

Спускаясь, чтобы попить чай, отправила сообщение Аарону:

Рафаэль вечно говорил, что я давлю на Аарона. «Пусть он первый тебе напишет», – повторял он.

Да что он об этом знает? Тоже мне, отец года!

Я налила в кружку кипятка, бросила туда чайный пакетик и подумала о тебе. Интересно, чем может заниматься все выходные молодая мама в незнакомом городе? Наверное, потихоньку сходить с ума.

Ты не носила обручальное кольцо, но это еще не значило, что отец не участвует в воспитании малыша. Многие молодые люди сейчас не женятся, а просто встречаются или даже живут вместе. Возможно, у вас такая же ситуация.

Я еще столько всего о тебе не знала!

Любопытство пересилило, и я отправила тебе эсэмэску:

Несколько минут я смотрела на экран телефона, прикусив губу, но ответ так и не пришел.

Хм-м, чем же ты занята? Вряд ли ты спишь, уже поздно – девять утра. Когда Аарон был младенцем, он просыпался в пять, хоть часы сверяй.

Я сделала глоток чая, опять глянула на мобильный. Ничего. Постучала ногтями по столешнице. Лак уже облез, надо будет сходить на маникюр. А это идея!

Трясущимися пальцами я набрала еще одно сообщение:

На экране появились маленькие точки – ты набирала ответ. Ага, все-таки салон тебя заинтересовал! Покупки – это скукотища, и зачем я вообще такое предложила?

Конечно, и как я об этом не подумала? Аарон теперь совсем большой, я и забыла, каково это – повсюду таскать с собой малыша.

Прошло несколько минут, новые сообщения на экране не появлялись. Наверху что-то скрипнуло, во дворе зачирикала птичка. Я прислонилась спиной к столешнице и молча пила чай. В окно опять увидела ту женщину с детьми в доме через дорогу. Одного она придерживала рукой у бедра, а за другую второй ребенок тянул ее к двери.

И почему я раньше ее здесь не видела?

Она подняла малыша повыше, и мою грудь пронзило уже знакомое чувство тоски. Дверь открылась, ребенок постарше отпустил ее руку и забежал внутрь. Даже издалека я увидела, как она облегченно распрямила плечи.

Это ощущение я тоже помнила. Много лет мое тело было своего рода детской площадкой для Аарона: он скакал по мне, висел, хватал за руки, бил кулачками. Иногда мне хотелось лишь одного – чтобы хоть на минутку мои конечности принадлежали только мне одной.

Теперь же, с высоты прожитых лет, я смотрела на те годы совсем иначе. Будто сквозь розовые очки.

Завибрировал телефон.

Я набрала сообщение большими пальцами.

А еще я добавила, что отрицательный ответ не принимается, и ты быстро написала:

Я рассмеялась.

Ты прислала в сообщении свой адрес, и я пообещала за тобой заехать через полчаса. Сунула мобильный в карман и вместе с кружкой чая поднялась наверх, чтобы причесаться и накраситься. Во время всех этих приготовлений я чувствовала себя счастливой. Так приятно помогать людям!

Глядя на свое отражение в зеркале, я улыбнулась и подумала, что и ты, наверное, очень рада. Если бы мне кто-то оказал такую поддержку, когда Аарон был маленьким…

Как же тебе повезло меня встретить!

Ты ждала меня рядом с домом на тротуаре. В руке автокресло-переноска с Салливаном, на плече сумка для подгузников. Я остановилась у обочины прямо перед тобой и вышла из машины. Салливан крепко спал, пристегнутый ремешками безопасности. Он свесил голову в сторону и раскрыл ротик, веки едва заметно подрагивали.

– Какой замечательный, – сказала я, поправляя ремешок в его кресле.

– Спасибо, – ответила ты и свободной рукой убрала со щеки локон волос, выбившийся из заплетенной сбоку косы, хотя вокруг лица все равно осталась кайма из нескольких завитков. На тебе были рваные джинсы, белая футболка и слипоны, и я вдруг почувствовала себя ужасно старомодной в своих расклешенных джинсах и свитере с высоким воротником.

– И ресницы у него невероятно длинные, – мечтательно продолжала я, разглядывая фарфоровое личико малыша. – У Аарона были такие же. Везет мальчишкам!

Ты засмеялась.

– И правда, как-то нечестно. Мне вот приходится носить накладные, а то свои очень короткие.

Я кивнула и улыбнулась в ответ, хотя никогда не пользовалась искусственными ресницами. Накрасила глаза, и уже хорошо. Кстати, пользовалась я сегодня тушью или нет?

Я открыла заднюю дверь и взмахом руки показала, чтобы вы с Салливаном устраивались. Не представляю, как сейчас правильно перевозить ребенка в машине. Эти правила постоянно меняются.

Ты поставила кресло на заднее сиденье и наклонилась внутрь, чтобы закрепить его, а я в этот момент глянула на твое жилище: белого цвета дом с террасой по всему периметру и большими окнами.

– Милый домик, – заметила я и вдруг увидела женщину в окне. Она улыбнулась и помахала мне, и я сделала то же самое. – Ты живешь с родителями?

Ты выпрямилась и закрыла дверцу. Щеки пошли пятнами, над бровями выступила испарина.

– Нет-нет, это Элла, хозяйка моей квартиры.

– Квартиры?

Ты кивнула.

– Да, там за домом есть квартирка. Ну, точнее, что-то вроде гостевого домика.

– А, понятно. – Действительно, вряд ли ты могла себе позволить полноценный дом в Старом Фолсоме. – И как тебе, нравится?

– Ага, там очень здорово, и Элла классная.

Я обернулась; стоявшая у окна женщина уже исчезла, точно призрак. Порывом ветра по тротуару раскидало несколько опавших листьев, похожих на паучков, и я вздрогнула, обхватила плечи руками. Поспешила к водительской дверце и села в машину. Салливан хныкал, однако как только ты дала ему игрушку, он сунул ее в рот, обслюнявил и успокоился.

– Спасибо, что вытащила меня, – сказала ты по дороге в салон. – И не помню, когда последний раз делала маникюр.