Поцелуй с подвохом для дракона (СИ) - Фабер Майя - Страница 70

Я кивнула. Так же поступал и мой отец, поддерживая версию, что титул он получил сам за заслуги перед короной. А дочь… А что дочь? Растет и скоро выйдет замуж. Тогда ее репутация и происхождение станут проблемой другой семьи.

Девчушка играла с оборками на платье. Эйдан аккуратно сдвинулся к ней, а потом принялся развлекать крошечными огоньками на ладони. Не прошло и пары минут, как Валери осмелела и потянулась к ним пальчиками. Дотронулась до одного и тут же засунула палец в рот. Вынула и удивленно глянула на него: ожога не было. Тогда девочка уже смелее коснулась огонька. Другого. Потом подняла обе руки и принялась растягивать пламя по ладони Эйдана, на которой вспыхивали и пропадали созданные магией фигурки.

Девчушка то и дело начинала смеяться, но одергивала себя, косясь на спину матери. Если дамочка и слышала что-то, то не подавала виду. Не знаю, какого воспитания придерживались в этой общине, но, кажется, Анни повезло, что она не очутилась там раньше. Впрочем, и ее настоящую жизнь вряд ли стоило именовать везением.

Повозка остановилась у ворот, а дальше отправилась, лишь когда мы втроем оказались на земле. Дамочка не собиралась помогать нам разбираться с охраной.

А охрана была. В виде двух бугаев с ружьями и кинжалами. Мне захотелось спрятаться за Эйдана. Я привыкла к магам, и, стоит признать, они не выглядели так сурово. К тому же любая стихия позволяла создать перед собой то или иное подобие преграды, поэтому магам не требовалось никакой специальной экипировки, чтобы защитить себя. Наоборот, они предпочитали маневренность и легкость.

Мужики явно не были магами, но их это ничуть не смущало. Как я поняла, в общине жили только люди, к тому же яростно не приемлющие связи с другими видами. Тем забавнее казалось само существование Аланнис. Строгие правила всегда начинают вызывать протест и желание нарушить их.

Конечно, маги появлялись и среди людей, но без крови прочих видов в роду — гораздо реже. Уверена, несколько стихийников найдется и здесь. Впрочем, куда чаще в таких местах рождались люди со способностями к бытовой магии, зельям и артефакторике. Всему тому, что драконы считали исконно человеческим, а потому несущественным и низким.

—  Договор был на одну! — рявкнул один из бугаев. — Мы не принимаем толпы беженцев.

—  Я одна, — ответила Анни, сделав шаг вперед. Потом обернулась, чтобы обнять брата.

—  Заберу тебя через месяц, когда все закончится, — пообещал он. — Отсюда не выдают.

—  Не торопись, — подмигнула она. — Я справлюсь.

И, повернувшись ко мне, Анни вдруг повисла на моей шее. От неожиданности я не сразу сообразила обнять ее в ответ.

—  Крылья, — прошептала она мне на ухо. — Крыльев должно быть достаточно.

Но прежде чем я успела что-то спросить, она выпустила меня из рук и юркнула в ворота, которые бугаи уже начали закрывать. Она не хотела долгих прощаний и слез. Как, вероятно, не хотела и пустых обещаний. Никто из нас не знал, что случится за этот долгий месяц.

—  Надеялась, что здесь удастся отдохнуть, — пожаловалась я.

—  Удастся, — пообещал Эйдан и потянул меня прочь от ворот.

Эйдан замечал, как сильно на самом деле устала Амелия, хотя не понимала и сама. В течение последних дней, после всего пережитого ужаса, она начала пользоваться своей силой чаще и больше, не осознавая этого. То, что для драконов было естественным с рождения, ей приходилось изучать и испытывать теперь.

Амелии не повезло, раз у нее никогда не было учителей, способных справиться с полукровкой, а дело, судя по всему, обстояло именно так. Амелия боялась саму себя и поэтому не могла полюбить. Не признавалась себе в этом, проецируя неприязнь на всех остальных драконов, что казались ей лучше. Полноценнее. Правда состояла в том, что она была не хуже них. В чем-то даже лучше. Амелия могла принадлежать к любому из двух видов, и для этого ей не требовались никакие скрывающие артефакты.

—  Идем, — прошептал он ей, наклоняясь к виску, чтобы коснуться его губами.

Эйдан обнимал Амелию за талию, позволяя слегка прислониться к себе. Так, чтобы это не мешало прогулке.

—  В город? — жалобно уточнила она, прикидывая, что идти пришлось бы очень долго.

—  Нет, — усмехнулся Эйдан. — Всего лишь вокруг этого большого забора.

—  О-о-о… — протянула Амелия и обернулась, чтобы бросить взгляд на оставшиеся позади ворота и, собственно, забор, окружавший общину.

Они прошли еще немного, пока не скрылись за деревьями на виляющей дороге, а затем свернули вправо, чтобы вернуться, обойдя поселение по широкой дуге и приблизившись к нему с другой стороны.

Эйдан давно предполагал, что однажды Анни придется сбежать из дома, и чем ближе становился его двадцать третий день рождения, тем больше намеков, совпадений и происшествий указывали на это.

Потому и план был составлен давно. Он едва не сорвался, когда Эйдан не успел встретить Анни, но в целом остался осуществимым.

Эйдан и сейчас предпочел бы любой другой, вместо того чтобы запереть сестру среди этих странных людей. Потому он и ухватился за идею со смотром во дворце. Но Рейси оказался прав — шанс на успех был слишком мал.

Тем не менее они с Анни успели обсудить, что станут делать, окажись она здесь.

Жители общины подчинялись императору, как и все остальные. То, что ее не было на картах, означало лишь, что не нашлось энтузиастов, чтобы найти и нанести. Впрочем, на картах не было и множества отдельно стоящих усадеб в приграничье, что затрудняло их поиски во время набегов демонов. Часто находили по дыму и огню, когда спасать становилось уже некого.

А вот чужаков в общину не пускали никогда. Более того — отсюда не выдавали беглецов. Хотя все и понимали, что так остается до тех пор, пока новый герцог или особо рьяный до наград полицейский капитан не захочет навести здесь порядок.

Жители общины не были замешаны в серьезных преступлениях и исправно платили налоги в казну, а потому на их внутренние распорядки власть закрывала глаза. К тому же кого могут заинтересовать чистокровные люди? Даже маги среди них — жуткая редкость.

Эйдан довел Амелию до нужного места: небольшой тропинки, что одним концом спускалась вниз к реке, а в другим —

упиралась в стену.

От воды поднимался холод, а ветер стал ощутимее, даже пышные деревья не сдерживали его. Эйдан обнял Амелию, прижимая к себе спиной, с помощью магии согревая в кольце своих рук. Она любовалась на реку, не задавая вопросов и не поторапливая его никуда. С ней было приятно даже в тишине.

Наконец позади раздался щелчок, и Эйдан, обернувшись махнул Анни рукой, когда ее светловолосая головка высунулась из приоткрывшейся потайной дверцы, которую использовали, чтобы быстрее спускаться к реке.

Сестра сняла кольцо и теперь снова походила на себя. Признаться, так Эйдану нравилось больше. Артефакты изменения внешности, всегда вызывавшие у него ребяческий восторг, теперь представлялись чем-то опасным и отвратительным. Не удивительно, что их давно пытались запретить. Хотя бы ограничить, дозволяя только небольшое влияние на хозяина.

Анни в нетерпении помахала в ответ, когда Амелия тоже заметила ее. Все трое поспешили за стену.

—  Все в порядке? — обеспокоенно уточнил Эйдан. Ждать пришлось дольше, чем он предполагал.