Поцелуй с подвохом для дракона (СИ) - Фабер Майя - Страница 27

Я неуверенно покосилась на Зои, а та только подмигнула мне и продолжила увлеченно отмывать дверь. Я с трудом сдержалась, чтобы не обнять ее прямо с губкой в руке.

Сейчас она так запросто сделала для меня больше, чем прочие люди, наверное, за всю мою жизнь. Зои прекрасно знала, что нас слышно в комнатах. Знала и то, что завтра обсуждать будут не только надпись, но и нашу борьбу с зачарованной краской. Все наши слова.

То, что она сказала, добавляло в ситуацию новый смысл. Что, если послание предназначалось не мне, а ей? Или нам обеим?

Она будто сняла с меня половину подозрений, разделила вину и сомнительную славу на двоих. Стоил ли того черный браслет или Зои просто не боялась чужого осуждения?

Я хотела спросить, но испугалась, что сделаю хуже. Обижу ее таким вопросом. И я промолчала.

В следующие два часа мы от души веселились. Смеялись, обсуждая парней, их ревнивых девиц, очередную драму на этаже. Дошли даже до собственной классификации зависти, решив, что надпись на двери заняла бы в ней почетное второе место. Первое — если прямо на лбу. Ну, подкараулить жертву в темном коридоре и…

В общем, Зои начала казаться мне удивительно нормальной девчонкой для этого странного места.

Когда мы закончили, уже стояла глубокая ночь. Я выдохлась, но чувствовала себя довольной, если не счастливой. Зои тоже улыбалась.

Она быстро протерла пол под дверью, но только воду развезла. Махнула рукой, решив, что к утру высохнет само, и подняла ведро, чтобы вернуть его на место.

—  Помочь? — спохватилась я.

—  Справлюсь, — Зои подозрительно хмыкнула и добавила: — Тебе некогда, к тебе пришли. И указала куда-то позади меня.

Я обернулась на пустой коридор и не сразу заметила приоткрытую дверь около поворота к лестнице. Если мне не изменяла память, там хранилось постельное белье и чистая форма, а потому комнатку обычно держали закрытой.

Что же это такое и когда меня наконец оставят в покое?

День проходил за днем, а легче не становилось, да и свободного времени не появлялось. Эйдану казалось, что он застрял в очередной ловушке, и лучше бы она принадлежала демонам. Собственные власти умели достать куда сильнее.

Оставленное в сгоревшей усадьбе заклинание вызвало больше вопросов, чем ответов.

Стоило из города приехать дознавателю, как Эйдана практически заперли. Хоть и не отстранили от тренировок, но запретили общаться с адептами, которым он мог неосознанно причинить вред. Не помогли никакие объяснения, что с ним все в порядке, даже царапины уже подлатали в лечебном крыле.

Впрочем, этот факт заставил и без того кислую морду дознавателя сморщиться еще сильнее. Следом явились и представители Магического комитета.

Эйдана проверяли и осматривали, как бабочку под микроскопом, но ничего так и не нашли. Все сводилось к тому, что в доме он наступил на нечто неизвестное, и оно с громким хлопком обрушило все вокруг. Радиус поражения определить не удалось, так как магическую волну сдержали чудом уцелевшие в пламени стены.

Никакого воздействия или яда в теле Эйдана не обнаружили, а несколько дней спустя наконец признали чистыми его мозги. То есть не промытыми никакими внушениями. Даже браслет и полномочия вернули, сойдясь во мнении, что кто-то дом все равно должен был проверить, а парень поступил верно, взяв ответственность на себя.

Эйдану приносили много слухов. В основном старались говорить о хорошем. Об учебе, попойках и похождениях за спиной ректора. Ребята ждали его возвращения. Без главного и их бы не выпустили из академии, даже случись новая тревога.

Приходили все, кроме Кайла.

В другой ситуации Эйдан давно помирился бы с другом. Да что там — у них еще никогда не возникало таких серьезных разногласий. Но сейчас гордость взяла свое. Кайл нарушил договор. Получил по заслугам. Значит, и извинения приносить ему.

В этот раз Эйдан не собирался доверять другу. Промучившись пару дней и поняв, что быстро на свободу не выйдет, он попросил одного из младших в своей группе присматривать за Кайлом. Иногда. Шпион не приносил вестей, но червячок сомнений все равно грыз изнутри.

С трудом Эйдан поборол желание установить слежку и за Амелией. Конечно, до него доходили все слухи о ней. Он до безумия винил себя, что не уследил, а сейчас не может выйти и прекратить весь балаган. Заметь слежку она или кто-то другой, и станет только хуже. Он и сам мог придумать несколько версий того, что произойдет. Как еще это вывернут — и явно не в пользу девчонки.

Он слышал, что она училась и проводила время в лечебном крыле. Вроде бы не страдала, и этого было достаточно. Нет, ни капли не достаточно! Демонически трудно было наблюдать за всем со стороны, да еще чужими глазами.

Первой и единственной мыслью на свободе было броситься к Амелии и убедиться, что с ней ничего не случилось.

Но и тут Эйдана ждало препятствие, на этот раз — в лице ректора. После отъезда дознавателя тот хотел в подробностях узнать каждое брошенное им слово: академию отстранили от расследования. Разговор продлился весь день, а Эйдан был вынужден повторять одно и то же по кругу, пока старый хрыч не удовлетворил свое любопытство.

На улице стемнело. Ощущение времени совсем оставило Эйдана, но отбой точно уже был. Заявиться в такой час в женскую комнату означало только подстегнуть все слухи. Скомпрометировать девчонку. Но сколько бы Эйдан ни повторял себе этого, притяжение оказалось сильнее него.

И вот он оказался в безлюдном коридоре — и уставился на хорошо известную ему дверь, украшенную очень экзотическим образом: надписью магической краской.

Никакие демоны не смогли бы вывести Эйдана из себя настолько. Нет, это было не бешенство. Его ярость оказалась холодной и расчетливой. Она не затуманивала разум.

Медленно зрел план поиска. Ничего сложного, всего пара заклинаний, и он получит в руки того, кто это сделал. Разве что тогда дознавателю придется вернуться, чтобы расследовать убийство в Восточной академии.

«Хорошо, что тот еще не уехал далеко», — мелькнула в голове почти равнодушная и лишь слегка злорадная мысль. Будто за убийство не грозила казнь.

Затем Эйдан приметил движение в коридоре. В тупичке, где можно было спрятаться в тени, но сбежать оттуда незамеченным не получится.

Эйдану хватило пары секунд, чтобы за грудки вытащить на свет Алекса Сорена. Напуганного и с заляпанными в краске руками.

— Что за крыса тут затаилась? — прошипел Эйдан. — Какой любопытный у тебя окрас.

Он разжал пальцы, позволяя своей добыче нормально встать. Оба знали, что без его разрешения Алекс никуда не денется. Сорен поправил на груди рубашку, но только вымазал ее. Впрочем, пятна там были и до этого.

— Пытался применить поисковое заклинание, — ответил Алекс, прокашлявшись. Потер сзади шею, там, где в нее врезался воротник рубашки при рывке.

Эйдан усмехнулся. Тихо и жутко.

— Скажешь, не твоих рук дело?

— Да за каким демоном мне это надо?

— Не стерпел унижения? Помню, невеста отшила тебя. Или не тебя, а всю семейку?

Эйдан умел делать выводы. Перед ним был дракон. Года на три младше, значит, женить его на человеческой девчонке пока бы не стали. Но бумажка, которую нельзя аннулировать в будущем, — другое дело. Такой можно обзавестись и заранее.

— Мой отец еще не объявил, что мы не достигли договоренности, — неожиданно смело рыкнул Алекс. — Позор ложится в первую очередь на меня, пока здесь все принимают ее за девицу легкого поведения. Я хотел убрать это дерьмо.