Сбежавшая невеста. Усадьба Белоснежки (СИ) - Мауль Александра - Страница 2

В его чёрных глазах вспыхивает пламя, а затем он протягивает руку вперёд, сжимает кулак и резко тянет на себя.

Невидимая цепь между нами натягивается, и я падаю вперёд, перед ним на колени.

— Жаль, нет твоего папаши, чтобы заценил, как ты красиво смотришься на коленях у моих ног. — запах мокрой земли ударяет в нос, когда Урзул делает шаг ближе, и протягивает передо мной руку — Поцелуешь руку своему будущего мужу?

Смотрю перед собой на его пальцы и поджимаю губы, будто боюсь, что он схватит меня за шею сзади и заставит сделать это.

Урзул посмеивается, но не двигается.

Голову я не поднимаю, чтобы не порадовать его взор своим унизительным положением, лишь сжимаю руки в кулаках и укладываю на колени, напрягаюсь, что не ускользает от моего навязанного жениха.

Знает, что и положение это я не приму и со своей новой участью не смирюсь.

Он привязал меня к себе магическим браслетом, рунической вязью и моей растерянностью, теперь между нами связь и только он теперь может регулировать длину моей цепи, чтобы сначала отпустить, а затем со всей силы натянуть и притащить к своим ногам.

— В комнате её запри, до момента, когда я вернусь. — обращается он к моей мачехе — А своим жителям расскажи, что будет свадьба. Хочу, чтобы это стало достоянием общественности — бросает сквозь зубы и отступает. Плюхается на своё прежнее место и что-то шепчет на древнем языке. Запястье жжётся, а после этого меня хватает под руки моя служанка и тащит из столовой.

— Не пугайтесь так, барышня. Ну неужто вы не сладите с чудовищем? Мы ведь действительно в беде, а орк этот своей армией уже наши границы защищает, так что вы его чуть-чуть приласкайте.

— Да что же ты такое говоришь! — взрываюсь я, когда мы оказываемся в моей комнате. Стягиваю с себя ненавистное платье, которое пропахло орком и его самодовольством. Остаюсь в нижней сорочке и обнимаю себя руками — Никогда я его не приласкаю, был бы здесь отец, он бы …

— Да нет его, барышня — перебивает меня Гримхильда и присаживается на край кровати. Смотрит на меня как в детстве, когда я хулиганила, а она меня стыдила. — Мы теперь без него выживаем и сами за себя с недавних пор. Вы ведь не думали, что по любви вам придётся за мужем пойти. Не в том ведь вы положении. На вас, дорогая, большая ответственность. Вам не о любви надо думать. — свою мысль ей так и не удается высказать до конца, потому что в комнату заглядывает ещё одна служанка, но Гримхильда поднимается и рукой её останавливает.

— Отдохните немного, барышня моя, — произносит она и кладёт руки мне на плечи — я сейчас на кухню пойду и сделаю вам успокаивающий чай, а после вы со своей мачехой переговорите. Не горячись, ну, пожалуйста.

Киваю, и она покидает комнату, разворачиваюсь к окну и какое-то время наблюдаю, как ветер швыряет хлопья по обледенелым стеклам, пытаюсь успокоиться, вот только ярость клокочет во мне.

Я должна бежать, но сначала надо бы справиться с ненавистным браслетом. Может попробовать его заморозить или как-то его перерубить..

— Барышня, — вырывает меня из потока мыслей Гримхильда, и я разворачиваюсь к ней — Выпейте, успокойтесь. Выглядите сейчас, словно вот-вот взорвётесь — смотрит на меня с нежностью и протягивает мне стакан с отваром. Протягивает руку и убирает прядь волос за ухо.

Жар обжигает пальцы, когда принимаю стакан, запах трав приятно щекочет нос. Доверяя своей служанке Гримхильде я выпиваю, и когда прошу ей помочь мне с побегом, она качает головой.

В этот момент я понимаю, что совершила ошибку, когда ей поверила. Стоит Гримхильде отойти от меня, как голова начинает кружиться, темнота колючими, липкими лапами пытается меня затянуть, но я изо всех сил пытаюсь сопротивляться.

— Поспите, принцесса, — произносит она сквозь толщу воды — отдохните до церемонии — последнее, что я слышу перед тем, как провалиться в темноту. 

В день моего рождения девятнадцать лет назад на Снежную Долину обрушилась внезапная зима.

Морозный пронизывающий ветер трепал крыши домов, приносил с горы запах ели и мокрой земли, завывал, словно это был сам правитель, каждый его порыв сообщал жителям о его внутренней боли. С неба хлопьями валил снег и укладывался на вымощенные камнем дорожки дворцового сада, но его тут же сметал новый порыв урагана. А следом, ветер подхватывал и обломки террасы, скамеек, когда отец в агонии обратился в дракона и разрушил сад до основания, до черной земли и камней, не жалея стараний садовника из королевства Люминель, что по рассказам Гримхильды потратил на него не один плодотворный год.

В день моего рождения отец потерял свою королеву, а его внутренний зверь – истинную, что умерла родами и подарила жизнь единственной принцессе-драконице Снежной Долине – мне.

Я росла и готовилась стать своему королевству опорой, вот только править мне было не суждено и спустя девять лет после моего рождения в наш дом вошла моя мачеха Гильда.

Высокая, статная, словно высечена из самого дорогого гранита, что добывают в третьем королевстве Равенхейм, она заняла место королевы. Сразу выбросив мебель и вещи моей матери из её покоев, она разложила там все свои вещи и зеркала, но все равно пребывала в покоях отца.

Мой король, мой отец отныне смотрел на неё как на солнце и звёзды.

И несмотря на то что она говорят, была тёмной ведьмой, сделал не только королевой Снежной Долины, но и правительницей Семи, объединенных в тяжелые времена, Королевств.

И если я думала, что появление мачехи навсегда изменило мою жизнь, то я сильно ошибалась. В день, когда отец не вернулся с охоты, моя жизнь перевернулась: сначала пропал мой внутренний зверь, а затем перестала отзываться и магия льда. Снежные бури, порывистый ветер мне больше не подчинялись. Лекарь сказал, что я безутешна, оттого и пуста. Меня мучили кошмары, вокруг происходили ужасные вещи, и перед моими подданными я предстала обезумевшей от горя. Так, я и оказалась в пансионате, запертой, без возможности снова вернуться домой и возвратить свою магию.

— Просыпайтесь, барышня — слышу как из-под толщи воды и с трудом открываю глаза. Сон снова накатывает, утягивает липкими лапами в темноту, но я борюсь. До возвращения Урзула не больше трех дней, а теперь, наверное, меньше — Просыпайтесь, красавица. Ваш жених только что въехал в столицу.

Словно от пощёчины я резко открываю глаза и вскакиваю. Я всё ещё не отошла ото сна, потому меня сразу же ведёт в сторону и служанка, имени которой мне никак не вспомнить, бросается ко мне, чтобы не позволить упасть.

— Не подходи! — командую я и очень жалею о том, что Гримхильда не явилась меня разбудить — Как долго я спала?

— Так, три дня уже миновало, барышня. Свадьба у вас сегодня. Колокола уже всю столицу оповестили, а жених ваш со своими братьями в столицу въехали, говорю же. Мы вас подготовить должны. Поторопитесь.

Разворачиваюсь и бросаюсь к окну, распахнув плотную ткань, щурюсь от полуденного солнца и действительно замечаю, как преобразилась столица к нашему торжеству. Ярость скручивает всё внутри тугим узлом, а от отчаяния хочется кричать.

— Королева меня попросила напомнить вам о том, что вы носите на руке магический аркан. И любые ваши попытки сбежать от торжества не закончатся ничем хорошим. Кроме того, что вы ужасно разозлите своего жениха. А я бы вам того не советовала. Уж больно жестоким он выглядит, моя принцесса. Примите свою судьбу, давайте подготовимся к церемонии.

Киваю и втягиваю воздух, чтобы унять разбушевавшиеся эмоции. Если я хочу остановить этот кошмар и сбежать, действовать нужно с холодной головой.

Они уже провели меня, когда я была охвачена яростью и негодованием. И я получила хороший урок: доверять я могу только себе.

— Мы уже подготовили для вас ванную — улыбается служанка, которая на мою покорность явно не рассчитывала. Думала, буду кричать и сопротивляться? Настолько не рассчитывала, что ей не удаётся скрыть своё облегчение. — И платье ваше уже готово. Невероятной красоты! — мечтательно произносит и складывает руки на груди.