Это любовь (СИ) - Резник Юлия - Страница 28

– История человеческой цивилизации доказывает, что даже инцест вполне нормальная вещь, когда тебе нужно сохранить власть и влияние.

– Аркадий!

– Да что? – хмыкнул Мудрый, насмехаясь над чопорностью Альбины. – Это исторический факт. Габсбурги вымерли из-за близкородственного… кхм… скрещивания. А мы все-таки и близко не родня.

– Да и скрещиваться не собираемся.

Аркаша закинул в рот черешню.

– Аркаш… – сглотнула Альбина.

– Ваш кофе, – прервал ее разговор с мужем Савва. Альбина встряхнулась. Прокатившийся по телу озноб приподнял прозрачные волоски на руках и выступил потом в подмышках.

– Спасибо.

– Может, тоже потом поплаваем? – предложил Савва, отпивая из своей чашки.

– Иди.

– Один? – молодой Грос отвернулся к бассейну. – Ну-у-у, нет. Не буду мешать Егору. У него, кажется, все на мази.

Проследив за его взглядом, Альбина с Аркашей переглянулись. Вот же маленький Донжуан!

– Может, ты уже снимешь с него наказание? – взмолилась Альбина, трогая мужа за руку. – Все же каникулы начались.

– Я подумаю, – задумчиво протянул Аркаша.

– Они могли бы приезжать к нам. Или найти какие-то развлечения в городе. В сопровождении охраны, конечно же.

– Разве им что-то грозит… теперь?

Савва вздернул бровь. Это был первый раз, когда они хотя бы вскользь упомянули о том, что случилось той ночью.

– А это мы решим, когда ты нам расскажешь, как и кто тебя просветил относительно моего небольшого розыгрыша, – моментально перехватил инициативу Мудрый. Савва широко распахнул глаза.

– Зарубин. Собственной персоной.

Мудрый поджал губы:

– Даже вот как… А ты?

– Слушай, ну я же не дурак. Сделал вид, что не повелся, – взвился Савва. – Впрочем, может, вышло хреново, – сознался, сделав паузу. – Сам понимаешь, как я приохерел от таких новостей.

– Да-да, это ясно. Расскажи, как вы встретились?

– Случайно. В ресторане. Я после встречи с Алей заехал в первый попавшийся.

– По чьей наводке? – вцепился в него клещом Аркаша.

– Что? – не понял Савва.

– Как ты узнал об этом заведении? Кто тебе его посоветовал?

– Да куда охрана привезла, там и пожрал, а что… Ну, нет. Ты думаешь, меня слил кто-то из наших?

Аркаша ничего не думал. Он уже кому-то звонил, одной рукой сжимая пальцы вцепившейся в его руку жены.

– Миша, сюда подойди. Разговор есть.

Савва вскочил. Адреналин ударил в голову и распространился по телу, побуждая то хоть к каким-то действиям. Он засек себя на том, что пытается удержать в поле зрения и Альбину, и Егора с девочкой, и скачущую на батуте Акулу. И даже гребаного Аркашу, который как будто зеркалил его самого. Точно так же мониторя периметр волчьим взглядом.

– Я прошу прощения, Альбина Ринатовна, пора выносить торт, пока мы полностью не выбились из графика, – окликнула Алю организатор праздника.

– Да. Да… Конечно. Я сейчас выловлю Акуленыша. Савва, пожалуйста, скажи Егору, чтобы одевался.

На немного подрагивающих ногах Альбина подошла к батуту и, сложив ладошки рупором, проорала:

– Торт!

Как это ни странно, Акуленыш услышала ее с первого раза. Скатилась кубарем с пологой горки. Вскочила на тонкие покрытые синяками ноги. Альбина наклонилась, стискивая дочь в объятиях.

– Мам, задушишь! – захохотала именинница. – Пойдем скорее, мне нужно успеть надеть платье с короной!

– Ах да… Платье.

Так-то Акула носилась в шортах и майке, но для фото с тортом у них было заготовлено платье принцессы. Некоторые из девчонок тоже приехали с запасными нарядами. И это им только восемь! Что же будет дальше?

– Альбин, Аркаша просил передать, что все спокойно, – перехватил их с девчонками на полпути к раздевалке Савва. Аля на миг с силой зажмурилась. Нет, она привыкла всегда быть настороже. Но конкретно сегодня ей это весьма тяжело давалось.

– А что с твоей охраной?

– Ее перетрясут. Но скорее всего, подкупили старшего смены. Сейчас всех прогонят на детекторе.

– Суки.

– Мама! Ну тебя еще долго ждать?! – нетерпеливо окликнула Альбину Акула.

– Занимайся детьми, Альбин. Мы все решим.

Аля кивнула и пошла к распахнутым настежь дверям, где уже мелькали девчонки в платьях-зефирках. Но на полпути замерла… Медленно обернулась, осознав, что Савва, сам того не замечая, говорил с ней словами и интонациями Аркаши. И она… велась. И она успокаивалась едва ли не точно так же, как если бы поговорила с мужем. До чего же удивительно.

– А можно я распущу волосы?! – приводя ее в чувство, Акулина потрясла руку матери.

– Д-да, конечно.

– Можно?!

– Ой, нет, Акулин, – опомнилась Альбина. – Ты же запаришься, посмотри, какая жара.

– Ладно… А потом сразу будет дискотека?

– Угу. А как стемнеет – салют.

– Ва-а-у. А расходимся в десять?

– Именно.

– А может… – начала было Акула, но ее тут же прервала мать:

– Не может. Расходимся в десять. Неужели не нагулялись за целый день?

– Нет. Потом вообще все друзья разъедутся, – с сожалением вздохнула малышка.

– Может, мы тоже куда-нибудь вырвемся. Вот ты бы куда хотела? – принялась заговаривать зубы дочке Альбина.

– На северный полюс! К пингвинам.

– Пингвины живут на южном. Да-да, не смотри на меня так. А еще они никогда не встречались с белыми медведями, которые как раз обитают в Арктике.

– Значит, я хочу в Антарктиду. Туда можно поехать?

– Конечно. Но это сложная и долгая экспедиция. Не уверена, что мы сможем вырваться в этом году.

– Вот так всегда, – надула губы Акула.

– Да брось, лето только пришло. Зачем нам опять в снег и холод?

– Из чувства противоречия! – нашлась девочка. Аля рассмеялась.

– Из чувства противоречия люди в основном совершают какие-то глупости, и ничего больше. Давай-ка я застегну все же платье.

Чего Альбина не учла совершенно, так это того, каким испытанием для нее станет салют. Когда на них с Аркашей напали, звуки выстрелов она как раз таки и не слышала. Снайпер располагался черт знает где, это было физически невозможно. Только треск и звук бьющегося стекла. Но сознание, видно, достроило остальное… И теперь ей хотелось сбежать.

А вот дети, как и ожидалось, были в полном восторге. Прижимая к себе скачущую Акулину, Аля пыталась зарядиться ее восторгом. Растягивала губы в улыбке, больше напоминающей оскал. Хлопала в ладоши. А перед глазами проносились те самые первые секунды, когда она поняла, что Аркаша умирает. Вот тогда Аля и узнала, что такое животный ужас. Почувствовала его металлический запах, вкус… Тот забивался в рот и нос, не давая дышать, проникал в кровоток и сковывал льдом вены. Все потом говорили, что она мгновенно сориентировалась в ситуации и начала действовать, что и спасло ее мужа. Это было удивительно, потому как самой Альбине казалось, что прошли миллионы лет, прежде чем она нашла в себе силы пошевелиться. Миллионы лет изнуряющей, загоняющей иглы под ногти боли.

– Тщ-щ-щ, – привел Алю в чувство голос мужа. Видно, поняв, что с ней происходит, Аркаша уткнулся лбом ей в живот. И потерся колючими щеками. Всхлипнув, Альбина опустила ладонь на его блестящую лысину. Погладила, как большого кота. Наклонилась, поцеловала… Очень быстро легкое касание губ помимо воли углубилось.

– Потом, Аркаш… Дети же.

Да, на первый взгляд, тем было совсем не до них. Но все же существовали какие-то правила поведения, которых необходимо было придерживаться.

Аркаша стрельнул глазами куда-то вниз. Альбина проследила за его взглядом и, зажмурившись, закусила губу.

– Давай их всех выгоним, – предложила срывающимся голосом, уткнувшись в Аркашино ухо губами.

– Непременно, – заржал тот. – Минут через десять. За многими уже приехали родители. Надо будет выйти к ним, как думаешь?

– Надо будет, – вздохнула Альбина. – И раздать контейнеры с тортом. А то пропадет. Я как всегда…

– Заказала больше чем надо.