Это любовь (СИ) - Резник Юлия - Страница 21

– Мам, ну больно же! – возмутился тот чуть звенящим от напряжения голосом. Аля разжала пальцы. Чтобы не разреветься, ей приходилось до крови закусывать щеку, и чтобы его не зацеловать… Потому что маме нельзя проявлять нежность к сыну в присутствии его «девушки», притихшей на противоположном конце дивана. Егор встал в позу, когда Аркаша сказал, что ее отвезет домой кто-то из охраны. Они опять едва не сцепились. И Альбине снова пришлось вмешаться. Дважды за этот день она пошла против мужа, чего она не делала практически никогда. От осознания этого тоже противно сосало под ложечкой…

Как он отреагирует? Поймет ли? Простит? Прожив с Мудрым десять лет, Альбина не питала иллюзий насчет его злопамятства. Обнадеживало лишь то, что в первом случае он действительно погорячился и, остыв, должен был это понять! Во втором… Ну, да. Они могли передать заботы о девочке охране, но чувства сына для Альбины оказались важнее, а ко всему прочему ей и самой нужно было немного времени наедине с мыслями.

Страх медленно отступал. Но на смену ему приходила такая чудовищная агрессия, что она сама себя боялась. Ей хотелось натурально убивать. За то, что им всю жизнь приходилось быть на стреме, за отнятые нервы и время, за фильмы, что не увидели их дети в затрапезном кинотеатре, за все те жертвы, на которые им приходилось идти, чтобы защитить себя и свое… За сделки с совестью, за разбитые розовые очки, за отсутствие каких бы то ни было иллюзий, за Аркашу…

– Альбина Ринатовна, приехали.

– Настюш, тебя выйдет кто-то встречать?

– Нет. Я войду по отпечатку пальца, – довольно бойко подхватила девчушка. Альбина улыбнулась. ЖК, в котором жила зазноба Егора, оказался вполне приличным, с высокими требованиями к безопасности, что неудивительно. Попасть в школу, куда ходили их с Аркашей дети, абы кому было практически невозможно.

– Я тебя провожу, – заявил Егор.

Сидящие впереди охранники переглянулись. Аля развела руками. В итоге из машины выбрались все. Егор с Настей шагали впереди, о чем-то оживленно болтая. Альбина плелась в сопровождении охраны чуть в стороне.

– Мам, а можно мы немного поиграем на детской площадке? – спросил Егор, подбежав к ней резвым кабанчиком. Аля заглянула в переполненные отчаянной надеждой глаза сына, перевела взгляд на топчущуюся в стороне девчушку и кивнула.

– Только недолго.

Она вполне отдавала себе отчет, что у Егора теперь нескоро появится возможность поиграть со сверстниками. Что Аркаша не спустит ему с рук эту проделку, и что наказание за проступок будет жестоким. Позволяя сыну напоследок оторваться по полной, Альбина вполне осознанно шла на нарушение предписанных протоколами безопасности правил.

– Олег, держись к ним поближе.

– Альбина Ринатовна…

– Делай, что говорю, – огрызнулась Альбина. – А я, пожалуй, выпью кофе, – кивнула на вывеску кофейни, расположенной на цокольном этаже жилого дома.

И кофе, и Наполеон, который Альбина выбрала, чтобы подсластить свою жизнь, были на удивление вкусными. Сидя за небольшим столиком с видом на детскую площадку и прогулочную зону вдоль реки, Аля представляла себя обычной среднестатистической женщиной, у которой есть время вот так посидеть, пока ее ребенок играет с друзьями неподалеку. Так странно… Любая из этих самых женщин наверняка бы многое отдала, чтобы поменяться с Альбиной местами. Но кто из них на самом деле понимал, что их там ждет? Никто. Иначе желающих сильно бы поубавилось.

Телефон зазвонил, когда она пригубила кофе.

– И что означает этот демарш? – поинтересовалась трубка голосом Аркаши.

– Это не демарш, любимый. Это небольшая передышка. Я же могу ее себе позволить?

– Ты можешь все, Аля. Я просто… – Аркадий глубоко вздохнул. – Ладно. Дома поговорим. Ты все-таки сильно не задерживайся.

– Не буду.

Вроде бы нормально поговорили, да? Альбина растерла виски. Не спеша доела свой торт, встала…

– Егор! Пора домой.

К чести сына, тот не стал ныть, выпрашивая «ну еще немножко». Понимал, что и так максимально злоупотребил. Попрощался с подружкой и поплелся с матерью к машине.

– Почему мы не живем в квартире?

– Потому что в доме просторнее. И безопаснее. Расскажешь, как ты сбежал?

– Нет.

– Ну как знаешь. В любом случае это ничего не изменит.

Они устроились на заднем диване. Пристегнулись. Альбина скинула надоевшие туфли, отмечая, что ноги слегка отекли. Возраст, что ли?

– Что значит – не изменит?

– То и значит. Из-за твоей проделки десять человек из охраны потеряют работу.

– Нет… – охнул Егор, округлив глаза.

– Ну, а ты как думал?

– Мама!

– Егор. – Альбина прищурилась. – Чему мы тебя с папой учим?

– Ответственности! – выплюнул мальчик.

– Вот именно. Прежде чем что-то сделать, тебе нужно было подумать, какие последствия будут у этого поступка.

– Я просто хотел жить как все!

– Ты не все. Так уж вышло, что нам дано гораздо больше других. Некоторые ограничения, которые мы в связи с этим заимели – не такая уж великая плата. Я думала, что ты это понимаешь.

– Я пригласил Настю в кино до того, как вы посадили нас с Акуленышем под замок.

– Это было решаемо, Егор. Ты мог бы объяснить ситуацию нам с папой, и мы бы что-то придумали. Но вместо этого ты решил нарушить правила. Тем самым чуть не доведя отца до инфаркта. – Альбина поджала губы. – Я знаю, что, возможно, требую слишком многого от ребенка, но, Егор, иначе никак, пойми. Ты у нас очень смышленый мальчик…

– Ненавижу это все!

– О, поверь, от некоторых моментов я тоже далеко не в восторге, – усмехнулась Альбина, потрепав сопротивляющегося сына по волосам.

Остаток пути они молчали. А когда вошли в дом, Альбина вздернула бровь, безмолвно интересуясь, дескать, и что ты будешь делать дальше? Егор сглотнул, решительно вздернул подбородок и отправился на поиски отца. Аля пошла за ним. Долго Мудрого искать не пришлось. Он сидел у себя в кабинете. Завидев их, оторвался от просмотра бумаг. Отложил очки, уставившись на сына въедливым немигающим взглядом.

Егор ждал приговора. А Аркаша, наверное, извинений.

– Не увольняй ребят, – попросил мальчик.

– По какой причине я должен их оставить? Они плохо выполнили свою работу.

– Ну, это же я виноват! Моя хитрость.

– Если их перехитрил десятилетний пацан, значит, они полностью профнепригодны! – рявкнул Аркаша.

– Я виноват – меня и наказывай!

– Одно другому не мешает. С этой минуты ты под домашним арестом. Ни телефона, ни компа, ни приставки…

Это было слишком жестоко. Аля опустила ладонь на подрагивающие от возмущения плечи сына, умоляя того не спорить, дабы не усугубить. Он мог… Потому что от осинки не родятся апельсинки. Егор же истинный сын своего отца! Такой же упрямый.

– Ясно?

– Да.

– Можешь идти. Спасибо, что подал сестре пример максимально безалаберного поведения.

Егор сжался под гнетом вины. Альбина едва удержалась, чтобы не броситься к нему, чтобы пожалеть. Вдавила пятки в пол, а когда сын ушел, повернулась к мужу:

– Это было очень жестоко.

– Это было необходимо.

– Ты его чуть не ударил.

Аркаша кивнул. Провел ладонью по блестящей лысине.

– Спасибо, что не двинула меня в ответ. Я уж боялся…

– Тебе смешно?

– Нет, Алька. Мне ни хуя не смешно. Просто нервы сдают. Иди сюда, а? Хватит уже нам собачиться.

Альбина всхлипнула и побежала к мужу со всех ног – так ее шокировало его признание.

– Безумный день, – прошептала она, покрывая хаотичными поцелуями колючее лицо мужа.

– Удалось перевести дух?

– Немного. А ты как?

– А я в который раз убеждаюсь, что вы – мое главное богатство.

– Я тебя разочаровала? – спросила Аля, жмурясь от его слов.

– Нет, девочка. Это невозможно. Кто угодно, но не ты.

– Егор?

– Егор – мальчишка. Тут ты права. Я порой забываю, что ему по возрасту положено быть беспечным. С чего я вообще решил, что могу себе позволить детей?