Это любовь (СИ) - Резник Юлия - Страница 17

– Аркадий Львович, на два слова… – сказал, как Савва успел понять, начальник Аркашиной СБ, который вполне бы мог явиться на сорок минут раньше, и тогда бы… «Бля-я-я», – мысленно простонал Савва.

– Говори, Миш. Тут у меня ни от кого нет секретов.

Оу… Вот это да. Вот это доверие. Которого он, вот ведь черт, не стоит. Стиснув зубы, Савва потянулся к брошенному на край шезлонга полотенцу. Альбина Ринатовна вытиралась чуть в стороне. Савве приходилось прикладывать усилия, чтобы на нее не пялиться. Но члену в шортах плевать было на его старания. Благо те были свободными.

– У меня не слишком хорошие новости. Документ, который нам предоставил новый муж Татьяны – вполне официальный. И признается в нашей стране.

Савва переглянулся с Мудрым и скосил взгляд на Альбину. Которая, как ему показалось, выругалась под нос. Аркаша недовольно поджал губы.

– Варианты?

– Признание ее недееспособной постфактум – тот еще геморрой.

– Это ты мне можешь не рассказывать, – рявкнул Аркаша. – Что еще? Кажется, мы можем признать его недостойным наследником?

– Запросто. Если докажем, что он причастен к ее смерти.

– У нас есть основания так думать? – включился Савва.

– Главное – это доказать. А там есть основания, нет… Кого волнует?

– Послушай, а ты не допускаешь мысли, что он мог не знать, куда ввязывается? И что ни на какие убийства этот идиот не подписывался, – нахмурился Савва, приглаживая пальцами мокрые волосы.

– А ты понимаешь, что единственный шанс не допустить передачи акций конкурентам – доказать обратное? – придавил его взглядом Мудрый.

– Пиздец какой-то, – прокомментировал Савва.

– Это твои активы. Если хочешь, можешь, конечно, его пожалеть…

– Еще чего. Он должен был понимать риски, когда в это лез, – сказал Савва, отведя взгляд. А сам подумал – бедный Мудрый. Это ведь далеко не первое такое решение, которое ему пришлось принять, чтобы сохранить статус-кво. Как они ему давались?

– Вот именно. Хорошо, что ты это понимаешь.

– Значит, работаем в этом направлении?

– Да. Натрави на него ментов.

– Пока они хотят поговорить с вами и с Саввой.

– Ни я, ни молодой Грос не являемся бенефициарами Танькиной смерти. А этот – вполне себе. Пусть с него и начинают.

– Уверен, что не хочешь проявить лояльность и дать показания?

– Миша, если бы ко мне мог дотянуться каждый захудалый мент, я бы не был тем, кем я являюсь.

– Так эта же встреча нам только на пользу, – не согласился Миша. Савва же пытался как-то переварить тот факт, что смерть его матери для всех этих людей ровным счетом ничего не значила.

– Савва… – тронула его за руку Альбина.

– М-м-м?

– Может, тебе это не надо?

– Что именно? – огрызнулся он.

– Участие в бизнесе. Возвращайся в свою Калифорнию, ты делал гениальные вещи. А здесь… Ты видишь как.

– А голос отписать твоему мужу, я тебя правильно понимаю?

– Аркадий знает, как его использовать во благо. Ты можешь ему доверять.

– Нет. Мы договорились работать в команде. И я буду работать.

– Не злись, пожалуйста. Я же не против. Просто думаю, что ты пока не готов… в том числе к некоторым нестандартным решениям, которые тебе придется принимать.

– Ничего. Привыкну.

– Смотри, чтобы не пришлось пожалеть. Ты просто пока не понимаешь, насколько далеко порой эти игры заходят.

– Что вы там шушукаетесь? – спросил Савва, когда за Михаилом закрылась дверь.

– Твоя жена уговаривает меня уехать, – не стал юлить Савва, с интересом наблюдая за реакцией Альбины на его слова.

– И как? У нее есть шанс? – Мудрый привлек жену к боку, обвив ее талию и распластав по животу руку.

– Нет. Я в деле. И давайте на этом закончим.

– Да не вопрос. Тогда расходимся. Подъем нам предстоит ранний. В девять совещание при правительстве. Поедешь со мной.

– Зачем? Если я даже в дела не въехал?

Уж не для того ли, чтобы выставить его в худшем свете на самом высоком уровне? – мелькнула предательская мыслишка.

– Чтобы продемонстрировать единство нашей позиции в турбулентные времена.

– М-м-м. Если так, то можешь на меня рассчитывать.

– А как еще? – пожал плечами Мудрый, подталкивая к себе кресло. – Поберегу силы.

Расположившись в выделенной ему комнате, Савва и не надеялся уснуть. Но как это ни странно, покрутившись с полчаса, все-таки вырубился как миленький. Поднялся по будильнику. Сходил в душ. Завис у гардеробной, где висели в ряд его немногочисленные пожитки. И костюм, который он видел в первый раз. Не то чтобы Савве не доводилось те надевать. Нет… Просто в той сфере, где он крутился, официальный дресс-код соблюдали лишь единицы. Никто не ждал от айтишника, что тот явится в офис в костюме. Тут же играли совсем по другим правилам. Надо было соответствовать. Но кто позаботился о его внешнем виде?

В дверь постучали.

– Да!

– Доброе утро, – улыбнулась Альбина. – Забыла тебя предупредить, что взяла на себя смелость подобрать для тебя костюм на сегодняшнюю встречу. Извини, что не посоветовалась, но сам понимаешь… Тебе было не до этого.

– Спасибо. Я как раз думал, что надеть.

Альбина заулыбалась, отчего приклеенные под ее глазами патчи отклеились с одной стороны. Засмеявшись, она успела их подхватить и прилепить понадежнее пальцами.

– Тут еще рубашка и галстук на выбор. Много брать не стала. Я совсем не знаю твоего вкуса – боялась не угодить.

Савва резко отвернулся. Горло перехватило – такая домашняя и нежная, она была даже красивее накрашенной и разодетой. А еще ведь вчерашнее… Оно тоже никуда не делось из его головы. Савва просто не представлял, что ему делать с этим знанием о себе. Со своими гребаными поступками. И желаниями.

– Спасибо.

– Ну, я пойду. Завтрак в семь тридцать. Постарайся не опаздывать, не то все остынет.

Он опоздал. Потому что тупо потерял счет времени, гипнотизируя стену.

В светлой столовой, где проходил завтрак, было довольно шумно. Акула с Егором спорили о чем-то своем, Мудрый с планшета слушал отчет, подготовленный для сегодняшней встречи, а Альбина вычитывала по телефону кого-то из сотрудников.

– Доброе утро.

– Привет! Сейчас налью тебе кофе. Латте, да? – спросила Альбина.

– Не беспокойся.

– Мне только в радость. Так вот, Карин, мы вопросы страховки рассматривали еще на прошлом совещании… – голос Али отдалился, когда она отошла к кофемашине, находящейся в кухне.

– Ты в чьей команде? – спросила у Саввы ее маленькая копия, дернув за идеально наглаженную брючину.

– В каком смысле? – не понял Савва.

– У нас две команды. Белковая и углеводная. Белковая есть на завтрак яйца во всех вариациях. Углеводная – кашу, ну, или блинчики. Я обожаю манку, – закатил глаза Егор. – Как папа.

Савва скосил недоверчивый взгляд на тарелку Мудрого. А ведь тот, и правда, ел манку на завтрак. Что ну вообще никак с ним не вязалось.

– Я буду яичницу.

– С рыбкой?

– С беконом.

– Все равно ты в нашей команде, хотя мы с мамой предпочитаем форель, – ухмыльнулась Акула, демонстрируя мелкие острые зубки. Савва усмехнулся.

– Твой кофе, – в комнату вернулась Альбина. Не выпуская телефона из рук, поставила перед ним чашку и, проходя мимо, легонько коснулась плеча. И ничего в этом жесте на первый взгляд не было. Точно так же она потом потрепала и сына, а Савва зажмурился как сытый довольный кот, прикладываясь к сваренному собственноручно ей кофе. Чтобы открыв глаза, споткнуться о пристальный взгляд Мудрого.

– Ай, мам! – возмутилась Акула, когда Альбина потянула ее чуть сильнее за волосы.

– Прости, звездочка. Я предупреждала, что если хочешь косички – придется потерпеть. Смотри, какая ты у меня кудрявая… А-ну, попробуй расчеши твои барашки.

– Все говорят, что я на тебя похожа, а у тебя волосы гладкие, – Акулина с завистью потрогала отполированные феном локоны Альбины.