Хозяйка замка на холме - Арьяр Ирмата - Страница 2

– Женщина отошла по моему заданию до ближайшей кондитерской, – снисходительно пояснил лэрд. – Мы подберем ее на обратном пути.

О, конечно, только и верить на слово такому прохиндею! Даром, что аристократ.

– Это другое дело. Но все-таки… – неуверенно пробормотала директриса.

– Две банки краски, дири Труфиль.

– Столяр обойдется вам дешевле, если, конечно, это действительно магическая краска.

– А иск об ущербе моему здоровью обойдется вам дороже, – возразил этот хлыщ. – Ознакомьтесь с письмом, дири.

Винт маголёта, они торгуются? Тут моя честь на кону, а они торгуются!

Поджав губы, директриса вместо ответа сорвала печать с конверта и развернула письмо. И по мере чтения на ее лице появлялась сладенькая улыбочка, пока не стала совсем приторной.

– Та-а-ак бы сразу и сказа-а-али, лэрд Гравиль! – почти пропела дири Труфиль медовым голосом. – Это меняет дело! Конечно, никаких препятствий я вам чинить не буду. Всего две недели до конца учебного года, это мелочи. Тем более, наши учителя прекрасно знают способности вашей невесты и смогут выставить оценки без обязательных экзаменов. Аттестат мы вышлем, как только он будет готов.

Я едва не выдала себя, уронив чертов горшок. Успела поймать. Что она сказала? Невесты? Вот этого… напомаженного, как свадебный торт, лэрдика? Я не ослышалась?

– Я обещал соседке забрать и ее приемную дочь, и документы, – надменно вскинул подбородок аристократ.

– Ничего не поделаешь, на заполнение бумаг нужно время, – директриса со злорадной улыбочкой пожала плечами. – Ах, если бы вы заранее сообщили о своем визите! И я даже не знаю, стоит ли прилагать характеристику. Боюсь, она разочарует всю семью Дивиор.

– Я уже понял, что… – гость попытался остановить поток злоречия, но не на ту нарвался.

– Если и поняли, то лишь малую часть! – с жаром воскликнула сплетница. – У дириты Альяты на редкость дурной характер, она не отличалась ни успехами в учебе, ни хорошим поведением. А мы… мы никогда не приукрашиваем характеристики, даже в ущерб собственной репутации. У нас пансион, а не исправительная колония, знаете ли. И с нашим правдивым, но нелестным документом эта выпускница не найдет ни хорошей партии, ни приемлемого для девицы ее положения места в аристократическом доме. Но если вы на ней женитесь, да еще и так… скоропостижно, то надобность в поисках того и другого отпадает. Не так ли?

Ах ты старая лиса! Так походя уничтожить мое доброе имя! И перед кем? Перед владельцем восхитительного кабриолета! Пожалуй, если он отдаст мне его в качестве подарка на помолвку, то я подумаю…

– Вы, безусловно правы, дири Труфиль, – криво улыбнулся лэрд. – Столяра я, возможно, пришлю. И некоторую компенсацию за материалы. Какие еще подробности я могу узнать о своей невесте?

– О! – загорелись глаза старой стервы.

За следующие четверть часа я узнала о себе самые гнусные сплетни и услышала самые нелестные эпитеты.

Мне стало очень грустно.

Неужели я в самом деле некрасивая, неспособная, ленивая, грубая, недобрая, злопамятная, мстительная, невнимательная, несообразительная, неуклюжая, неряшливая и тому подобное? Как только жить на свете может такое ужасное существо?

Ну да, вероятно, я мстительная, но не со зла, а из чувства справедливости. И я совсем не ленивая, а сонная, потому что зверски не высыпаюсь все десять лет жизни в пансионе. А сонная, потому что у меня есть секрет покруче, чем воскресное обучение в мастерской на автомеханика-артефактора. И об этом секрете не знает никто, даже моя лучшая подруга Верьена.

А насчет красоты… Красота – в глазах смотрящего, и глядя в зеркало, я не замечала в своей внешности значительных недостатков. Я себе нравилась такой, какая есть – худенькая, черноволосая, белокожая и кареглазая. Точка. Вообще люблю черно-белую графику – она не отвлекает от главного и в то же время оставляет простор для воображения. Вот.

С каждым новым эпитетом в мой адрес из уст старой мымры красавчик мрачнел и наконец оборвал гнусный поток клеветы:

– Достаточно. Значит, уродлива, глупа и ленива? Ужас. Я поторопился с брачной сделкой. Мне надо было предварительно написать вам, госпожа директор, и спросить.

– Вот именно! Вы и сотой доли не знаете, на что способна эта тва… рь-ры… – директриса закашлялась, – творческая девица! Но я готова…

– Благодарю за предупреждение, – нахмурившись, оборвал лэрд. – Похоже, сладостей моя невеста не заслуживает, потому отправлю их вам в качестве благодарности за исчерпывающие сведения, дири. Так когда будут готовы документы?

– Как только мой кабинет вернется к первозданному виду! – старуха красноречиво покосилась на поджаренную дверь в кабинет. – Чем скорее, тем лучше для вас.

– Понял. Тогда я заеду за невестой позже. И еще, я все же хотел бы получить письменную характеристику вашей выпускницы, мечтаю зачесть ее в присутствии ее мачехи.

– Это я смогу сделать, лэрд. Возможно, и аттестат успеем оформить. Всё зависит от вас, – и снова прищуренный взгляд на горелую створку.

Даже страшно представить, какие она нарисует мне оценки, – огорчилась я. Устный экзамен в присутствии независимого члена комиссии, которого каждый год выделяет Магическая Академия, не позволил бы скопищу старых мымр завалить меня. А теперь надежды на справедливость не осталось.

– Отлично! – улыбнулся красавчик, продемонстрировав ослепительную белизну зубов. Щелкнул пальцами, и дверь в кабинет стала выглядеть как новенькая. Но, если присмотреться, из-под иллюзии проступали пятна сажи. – Позвольте откланяться.

И лэрдик выскочил с такой скоростью, словно за ним гнались все незамужние девицы пансиона, включая самое дири Труфиль.

Едва за ним хлопнула входная дверь, директриса расхохоталась:

– Банкой краски он решил отделаться, мальчишка! Аристократишка недоделанный! Сопли еще не высохли, связываться со старой Труфиль! Ты теперь мне не только дверь, но и крышу отремонтируешь, и каретный сарай построишь, и кабриолет свой подаришь!

Тиранша и деспотша потерла сухие ручонки и довольная, как обожравшаяся крыса, направилась к лестнице. По всему корпусу пансиона разнесся ее зычный голос:

– Дежурные! Срочно найдите мне воспитанницу Альяту Дивиор!

Я подождала, когда стихнет звук каблуков, и вылезла из-под стола. Отряхнула испачканное землей и пылью форменное платье. Пошатнулась: голова внезапно закружилась.

Было от чего. Такие новости!

Не каждый день выясняешь, что моя мачеха решила избавиться от падчерицы, не дожидаясь моего совершеннолетия. Причем, никто из девиц пансиона не смог бы осудить ее выбор. Наоборот, все пищали бы от восторга. Целый лэрд! И аристократ, и хорош собой, и богат…

Откуда им знать, что истинные аристократы не станут средь бела дня прилюдно разгуливать по улицам города разряженными, как на бал! И даже вечером на бал поедут в закрытом экипаже. Демонстрировать богатство – дурной тон! Это позволяют себе только нувориши и дивьи князьки.

И тем более никто в мире не знал, что у меня совсем другие планы на ближайшие годы, и замужество в них не входит!

Тем более за этого проходимца.

Слишком многое насторожило в новоявленном женихе. И дело даже не в позолоченных прядках франта и его грубом поведении.

Свербела мысль: зачем такому завидному жениху понадобился неравный брак с бесприданницей из обедневшего и не слишком знатного рода, которую он даже в глаза никогда не видел?

Что-то тут не так. Что-то тут очень не так! И я намерена выяснить, что именно.

Я была очень зла. Так зла, что едва сдерживала силу.

Нельзя. Я десять лет держалась!

Непозволительно в последний день раскрыть свой дар и лишиться аттестата – вредная директриса обязательно отомстит за обман. Например, заявит, что все мои курсовые работы и домашние задания были сданы с помощью магии и потребует полной пересдачи. Или, что еще хуже и позорнее – оставит на второй год в выпускном классе. Фантазия дири Труфиль неистощима по части кошмаров. Даже замужество меня не спасет.