Среди гроз и теней - Бруша Анна - Страница 8

– Что ж… в таком случае, доброй ночи, – сказал мой покровитель, поднимаясь.

Я немедленно последовала его примеру.

– Разумеется. У вас еще есть десерт… и выглядит он весьма аппетитно.

Туман окутал лагерь, скрывая палатки и шатры, превращая огни костров в дрожащие бледно-оранжевые тени. И с каждым мгновением становился все гуще, плотнее, непрогляднее. Из-за тролльей магии кожу покалывало, а дыхание перехватывало. Домики тоже исчезли, и расстояние между ними как будто увеличилось. Голоса и смех превратились в далекие отголоски.

– Туман действует? – спросил Йотун. – Потерпи немного.

Я поняла, что слишком сильно стискиваю его руку.

– А это интересно. Взгляни.

Белая пелена чуть поредела, и я смогла увидеть вход в дом. Дверь как будто парила над землей в пустоте. Скрипнули плохо смазанные петли, в приоткрывшейся щели появилась женская рука, которая поставила блюдце молока у порога, затем невидимая мне тролльчанка положила веточку какого-то растения с резными листьями, перевязанная у основания зеленой ниткой.

– Они отгоняют беду, – прошептал мне на ухо Йотун. – Видишь коровьи черепа? Это тоже обереги. Здешние крестьяне не обладают магией, но все равно пытаются ее творить. Думают, что сила земли сделает работу лучше магов.

Он усмехнулся, давая понять, что не больно-то высокого мнения об этом.

– Жители не в восторге от того, что к ним нагрянул отряд…

– Нет. Мы для них чужаки. Да еще вино… простым троллям, особенно женщинам лучше не выходить ночью в туман.

Я едва не задохнулась от возмущения.

А не Йотун ли уверял меня в том, что воины знают об опасности. Серьезно? То есть ночью они нальются вином до потери сознания или будут охотиться на неосторожных крестьянок, и после этого собираются встретиться с Дьярви! Который и при жизни был коварным и злобным до умопомрачения. А сейчас… когда он пьет кровь…

Я едва не споткнулась о ступеньку, так неожиданно лестница появилась в тумане.

– Осторожно, – Йотун удержал меня за локоть. – Пришли.

В молчании мы поднялись в отведенную нам комнатку. И только в этом маленьком тесном пространстве я наконец-то смогла вздохнуть свободно.

Неожиданно Йотун привлек меня к себе.

– Испугалась? – мягко спросил он. – В туманах водится много всяких тварей… особенно среди троллей.

Его губы тронула знакомая улыбка.

Я не ответила и не сделала попытки отстраниться. От Йотуна пахло речной водой, дымом и железом.

– И как вы… управляете ими? Не похоже, что они могут поддерживать дисциплину и повиноваться.

Мой вопрос и наблюдение понравились Йотуну, я почувствовала, как он одобрительно усмехнулся, а потом его рука коснулась моих волос. Он начал чуть рассеянно распускать их, пропуская пряди между пальцами.

– О, ты права. Эти существа не заслуживают ничего, кроме отвращения и презрения. В них нет ни благородства, ни каких-либо достойных устремлений. Однако природную злобу, которая заставляет их бросаться друг на друга и на каждого встречного, можно использовать. Также они храбры до самозабвения.

– Но заносчивы…

– И это легко обратить в свою пользу.

Он взял меня за плечи и чуть отстранил:

– Надеюсь, ты не подумала, что я мог поддержать ставку, предложенную сурма-йя?

– Нет.

– Хорошо, – сказал Йотун, как будто ставя точку.

Магический светильник погас, и нас окутала плотная тьма. За окном клубился непроглядный туман.

– Я все думаю, о том, что ты сказала… – голос звучал низко и глухо.

– О чем?

Ночь была холодная, но тело охватил жар, пот тонкой струйкой катился между лопатками.

Его губы нашли мои. Он был нежен. Как будто этим мягким поцелуем с привкусом терпкого вина просил снова довериться ему.

Чтобы принять решение, у меня ушло всего несколько мгновений. Тьма многое скрывала от глаз, но при этом обостряла другие чувства до своего предела.

Я судорожно вцепилась в его куртку, сминая ткань, а потом поцеловала в ответ, с пробуждающейся страстью, со страстью, предназначенной для другого… для человека.

Но сейчас в его объятиях я почувствовала себя желанной, почти возлюбленной. Мне так хотелось отдаться этому ощущению полностью и без остатка. Его голос шептал мое имя, словно оно было заклинанием, и эти звуки отзываясь легкой дрожью вдоль позвоночника.

Его губы на моих веках, щеках и шее. Я вдыхала его запах, запах дыма и железа, запах молодого сильного мужчины.

Он увлек меня к кровати и посадил к себе на колени, недовольно что-то пробормотал про: «слишком много одежды».

Не знаю как, в темноте, на ощупь он умудрился распутать завязки и стянуть с меня верх платья и нижней рубашки. Когда кожу обжег холодный воздух, первым моим желанием было закрыться, но горячая ладонь немедленно накрыла грудь, и в то же мгновение я почувствовала, как Йотун очень осторожно прикусил кожу у основания шеи. Весьма недвусмысленный намек… Я вскрикнула от неожиданности и волны странного удовольствия. И тут же устыдившись, чуть отстранилась от него, тяжело дыша.

– Йотун, – выдохнула я. – Услышат…

Его лицо было в темноте, но я почувствовала, что он улыбается.

– Тогда ни звука…

Я плотно сжала губы, твердо намереваясь сохранить тайну этой ночи. Но он принялся целовать и ласкать меня снова, заставляя забыть об осторожности и соблюдении приличий.

Мне казалось, что я потеряю сознание или мое сердце остановится.

Йотуну было все равно, что подумают другие. Точнее, он намеренно давал повод для сплетен и весьма прямолинейно демонстрировал, что его покровительство не является формальным. При этом он хотел, чтобы я стонала от удовольствия, а не кричала от боли.

В какой-то момент мы оба избавились от одежды. Воздух стал тягучим и плотным. Его как будто не хватало. Йотун лег на меня, разгоряченную и влажную от желания, и все же, когда он вошел, я укусила себе губу до крови, но боль быстро отступила, уступая место совсем другим ощущениям, отнюдь не неприятным.

Туман отодвинули от домов, и теперь плотная белая стена стояла там, где начинался лес. Изредка его пронизывали всполохи заклинаний, как будто в нем бушевала гроза. Рассвет еще не наступил, цвета еще не приобрели яркость.

Я наблюдала за Йотуном, стоя среди тролльчанок. Он так естественно отдавал приказы, и что удивительно, другие маги с охотой повиновались его воле. Всех их объединял азарт предстоящей погони и желание одержать верх над сурма-йя.

Те в свою очередь тоже готовились. Шумные, точно стая ворон, и такие же организованные… да еще и в черном, от чего сходство усиливалось. Мужчины подначивали друг друга грубыми шутками, предвкушая кровавое развлечение. Не иначе, они считали Дьярви волком, которого будут травить, а потом воткнут в бок рогатину.

Йотун что-то быстро говорил Гельду, и его губы тронула мимолетная улыбка. Им можно было залюбоваться: красивый и статный тролль. Сейчас воинственный и целеустремленный, но мне открылась и другая его сторона. Мысли вернулись к прошедшей ночи. То, что произошло между нами, нельзя было отнести к обычным отношениям наложницы и покровителя. Как не раз объясняла Атали: это наложница доставляет удовольствие. В обратную сторону… немногие покровители даже подумают об этом.

Я почувствовала, как щеки начинают пылать, и поспешила отвернуться и принялась разглядывать туман.

От белой трепещущей махины исходило ощущение опасности. Она находилась в постоянном движении, отталкивала и манила одновременно.

Тревога неприятным холодком сжала сердце.

Я опустила вуаль на лицо, незаметно ускользая в видение, сосредоточив все свое внимание на Дьярви.

Перед глазами стояла ослепляющая пелена, в которой бесшумно скользила неясная тень. От разочарования я прикусила губу.

Проклятый туман! Так ничего не выйдет рассмотреть!

Я даже не могла понять, Дьярви передо мной сейчас или какой-то другой тролль из патруля.