Сильнейший Столп Империи. Книга 4 (СИ) - Ермоленков Алексей - Страница 4

Минут на десять его хватило, а потом он всё-таки сдался.

— Граф Златоустов! Это он меня нанял! Мне пообещали земли! Это наёмная дуэль должна была быть последней в моей жизни. Я хотел получить свою землю и жить с привилегиями землевладельца, при этом завязав с наёмничеством.

— Ты лжёшь, падаль! Он врёт! — заорал какой-то мужик, стоявший неподалёку в первых рядах.

— Я не вру. Это он меня нанял. Убей меня, — прохрипел Стрельский, уставший орать, и я убил его мечом, который затем вложил в ножны.

— Он соврал! — продолжал настаивать на своём Златоустов.

— Ваше императорское Величество, граф Стрельский впервые появился на вашем закрытом балу? — поинтересовался я.

— Да, впервые, насколько я помню, — ответил император.

— А можно выяснить, кто за него ходатайствовал? Если только это не будет наглостью с моей стороны.

— Не будет. Мне тоже интересно, кто додумался провести на мой закрытый балл бретёра для убийства одного из гостей под благовидным предлогом дуэли, — ответил Лев Николаевич и что-то шепнул на ухо своему охраннику. Тот кивнул и ушёл, а через некоторое время ко Льву Николаевичу подошёл другой мужчина и тоже что-то прошептал ему, после чего он обратился к Златоустову.

Всё это время все гости терпеливо ждали, пока Его Величеству сообщат требуемую информацию, а вот Златоустов определённо искал выход из сложившейся ситуации.

— Граф, мне сообщили, что вы прилагали неимоверные усилия для того, чтобы на этот бал пригласили Стрельского. И даже князя Долгорукого уговорили за него ходатайствовать. Полагаю, что этим самым вы знатно подставили Дмитрия Константиновича.

— Я нет… Я не знал, что так будет. Я лишь хотел припугнуть выскочку, но не убивать его, — начал оправдываться граф.

— Ага. Именно поэтому вы и снарядили Стрельского артефактами по самое не хочу, — ответил я, срезав ножом пуговицы на наряде убитого графа и стал вынимать из его карманов один за другим артефакты, демонстрируя их всем собравшимся.

— Я этого ему не давал, он всё сам купил и принёс. Я к этому не имею никакого отношения. Да и не артефакты это. Наверняка это обычная ювелирка, — стал отнекиваться Златоустов.

Его величество даже пригласил соответствующего специалиста и тот внимательно изучил то, что я ему передал.

— Это очень ценные артефакты, но, к сожалению, они уже непригодны и восстановлению не подлежат, — заявил эксперт.

— Этот набор артефактов мог помочь в дуэли? — поинтересовался Лев Николаевич.

— Я бы даже сказал, что этот набор специально подбирали для дуэли с очень сильным противником. С ним практически невозможно проиграть, но, похоже, что их обладатель всё-таки вытянул тот самый несчастливый билет и проиграл.

— Граф Златоустов, я вызываю вас на дуэль до смерти, — обратился я к тому, кто нанял бретёра.

— Нет, я отказываюсь! Я не собираюсь драться с вами на дуэли.

— Ну что ж, можем и по-другому выяснить наши отношения. Я объявлю вам войну родов.

— Попробуйте. Мой род состоит в клане «Искатели»!

— Что ж, в таком случае начнётся война кланов «Искатели» и «Сильнейший столп империи», — вмешался Константинов.

Я открыл родовое приложение, нашёл род Златоустовых, убедился, что именно он мне нужен, а потом ещё раз спросил:

— Если мы сейчас сойдёмся с вами в дуэли, то можно будет избежать войны родов и войны кланов. Вы согласны принять мой вызов? — ещё раз спросил я.

— Не-ет! — заорал Златоустов, и я объявил ему войну родов,

— Пожалуй, на сегодня хватит насилия. Прошу всех вернуться в зал, — подытожил Император, и все тут же отправились ко входу, кроме графа, который решил, что пора бы уже отсюда сваливать. Он не захотел дальше испытывать судьбу.

Сначала у меня возникла мысль о том, чтобы отправить за ним Лихача и остальных моих охранников, чтобы они убили его, как только отъедут от дворца, но я решил этого не делать. Сейчас мне нужно набирать авторитет и показать себя. Пусть все увидят, как я уничтожаю своих врагов. Пусть мой враг будет в полной боевой готовности, и это ему не поможет спастись.

Конечно, было бы замечательно, если бы за него вписался альянс, который, насколько я знаю, в своём составе имеет всего около семи родов. Этот альянс считается маленьким, с учётом того, что рода, состоящие в нём, сами по себе немногочисленны, но нас ещё меньше. Поэтому они могут и клюнуть, если не испугаются Макаровых и Константиновых. Уж слишком жёсткая репутация у этих двух родов, особенно, когда они объединяются против кого-то.

Когда мы возвращались, Харитон специально встал так, чтобы его левую руку за спиной видел только я. Старик показал мне большой палец, а это значит, что я всё сделал правильно. Похоже, что императору нравятся те, кто в состоянии сам проложить себе дорогу. Никак иначе я не могу истолковать этот жест после того, как объявил войну роду, из-за которого может развязаться война с кланом.

На обратном пути гости обсуждали дуэль и поглядывали на меня уже с некоторым уважением, или мне это показалось.

Сначала я полагал, что стану объектом повышенного внимания женской половины приглашённых на этот балл, но, как мне позже объяснили Макаров с Константиновым, женщины, присутствующие на этом балу являются приближёнными к главам родов и приехали сюда именно для того, чтобы проводить деловые переговоры. Поэтому, если они с кем-то и переспят сегодня, то исключительно в интересах рода.

До окончания бала никаких новых проблем и происшествий не происходило. И только перед самым отъездом, когда почти все разъехались, один из оставшихся гостей обратился ко мне, когда увидел рядом со мной Лихача:

— Барон, вы сегодня и одеты хорошо и повели себя правильно, и силу свою показали, но вот на охране вы прокололись. Зачем вы набираете к себе уголовников? Это дурной тон.

— Представьтесь, будьте любезны.

— Барон Карим Раулович Ильдаров.

— Карим Раулович, запомните, я вокруг себя собираю только лучших людей. По поводу того, что они уголовники, вы ошибаетесь. Каждый из моих бойцов чист перед законом и империей. Они очистили своё имя и своё прошлое, а по поводу остального, могу вам сказать только то, что меня больше интересуют их бойцовские качества, чем красивые наряды за которыми нет силы.

— Вы хотите сказать, что ваша охрана сильнее моей? — поинтересовался барон с явным вызовом.

— Да, и намного.

— Может, проведём между ними дружескую дуэль?

— У вас пятеро охранников, это будет нечестно.

— Без проблем, выберите из моих любых трёх, и пусть они сразятся с вашими.

— Вы меня не поняли, барон, я имел в виду, что это будет нечестно с моей стороны. У вас всего пятеро охранников, а я не могу выставить меньше чем одного гвардейца. Слишком уж большая разница в силе. Меня могут обвинить в том, что я поступил нечестно.

— Ваше благородие, пусть мне свяжут руки за спиной и завяжут глаза, — шёпотом попросил Лихач.

— Почему это тебе? Я пойду, — также шёпотом заявил Громила.

— Угомонитесь оба, я иду, — перебил их Бульдог.

Я обернулся и посмотрел на своих гвардейцев. Вы когда-нибудь видели глаза ребёнка умоляющего вас купить что-то вкусное? Они такие честные, чистые и обещающие больше не хулиганить. Так вот по сравнению с глазами моих гвардейцев, страстно желающих показать твою силу, дети просто плачут в сторонке. Потому что десять из десяти владельцев вкусностей отдали бы их моим гвардейцам.

— Так возьмите ещё и моих пятерых против вашего одного, — предложил мужчина стоящий рядом с Ильдаровым.

— Это уже куда ни шло. Вы как ребята, размяться не желаете? — поинтересовался я у своих гвардейцев, уже зная ответ.

— Желаем, ваше благородие! — в голос ответили мне они.

— Тогда «камень, ножницы, бумага», — велел я, и они тут же сыграли. Победил Лихач.

— Где будем устраивать спарринг? Его величества уже нет. Значит, нам придётся найти другое место, — спросил я.

— Можете проводить его здесь, под мою ответственность, — услышал я голос Харитона.