Беседы - "Эпиктет" - Страница 58

Философия начинается, у тех, конечно, кто приступает к ней как должно и от порога, с осознания своего бессилия и несостоятельности в необходимых вопросах. В самом деле, мы приходим не имея никакого от природы понятия о прямоугольном треугольнике или о четверти тона или полутоне, но всему этому нас обучает то или иное преподаваемое искусство, и поэтому не знающие всего этого и не мнят, что знают. А кто приходит не имея врожденного понятия о благе и зле, о прекрасном и постыдном, о подобающем и неподобающем, о счастье 229 , о должном и надлежащем, о том, что следует делать, и том, чего не следует делать? Поэтому все мы пользуемся этими словами и пытаемся применять эти общие понятия к частным случаям. «Он прекрасно поступил». «Как следовало». «Не как следовало». «Его постигло несчастье». «Ему выпало счастье». «Он несправедлив». «Он справедлив». Кто из нас щадит эти слова? Кто из нас откладывает пользование ими до того, как научится этому, как это делают со словами, касающимися линий или тонов, незнающие? А причина в том, что мы приходим как бы уже обученные природой кое-чему в этих вопросах, исходя из чего мы и мнимое знание к этому прибавили.

– Да почему, – говорит, – я не знаю прекрасного и постыдного? Разве не имею я понятия об этом? – Имеешь. – Разве не применяю его к частным случаям? – Применяешь. – Так разве не правильно применяю? – Здесь весь вопрос, и мнимое знание здесь возникает. Ведь исходя из этих признаваемых вещей, люди приходят к разногласию вследствие несоответственного применения. Так что если б только обладали они еще и этим вдобавок ко всему тому, что мешало бы им быть совершенными? Ну а вот, поскольку ты думаешь, что ты и соответственно применяешь общие понятия к частным случаям, скажи мне, откуда ты берешь это? – Потому что мне кажется так. – А вот кому-то это не кажется так, и он тоже мнит, что применяет их правильно. Или не мнит? – Мнит. – Так возможно ли, чтобы вы, имея о чем-то противоречивые мнения, оба применяли общие понятия соответственно? – Невозможно. – Так можешь ли ты указать нам что-то, для более правильного применения их, выше того, что тебе кажется так? А разве сумасшедший делает что-нибудь иное, чем то, что ему кажется правильным? Значит, и для него достаточно этого критерия? – Недостаточно. – Так обратись к чему-то выше того, что кажется так. Что это такое?

Вот с чего начинается философия: осознание противоречия у людей друг с другом, искание того, от чего возникает это противоречие, осуждение и недоверие по отношению к тому, что просто кажется так, но какое-то доискивание относительно того, что кажется так, правильно ли кажется так, и нахождение некоей мерки, как в том, что касается тяжестей, мы нашли весы, как в том, что касается прямых и кривых линий, – плотничий шнур.

Разве с этого начинается философия: все правильно, что кажется так всем? И как это возможно, чтобы противоречивое было правильно? Так, значит, не всё. Но то, что кажется так нам? Почему скорее, чем то, что сирийцам, почему скорее, чем то, что египтянам, почему скорее, чем то, что мне представляется так, или то, что такому-то? Ничуть не скорее 230 . Следовательно, того, что кажется так каждому, недостаточно для того, чтобы было так.

Ведь и в том, что касается тяжестей или размеров, мы не довольствуемся простой видимостью, но нашли в том и другом некие мерки. Ну а здесь никакой не существует мерки выше того, что кажется так? И как это возможно, чтобы было неисповедимым и ненаходимым самое необходимое у людей? Существует, значит. Тогда почему нам не искать и отыскивать ее, и, отыскав, впредь неукоснительно пользоваться ею, без нее даже пальцем не двигая. Ведь именно это, думаю, и есть то, что, найденное, избавляет от безумия тех, кто в качестве мерила всего пользуется только тем, что кажется так, вследствие чего мы можем впредь, исходя из чего-то известного и тщательно разобранного, пользоваться для частных случаев отчетливыми общими понятиями.

Какая сущность подпадает под ту, вопросом о которой мы заняты? – Удовольствие. – Подведи его под мерку, брось на весы. Должно ли благо быть чем-то таким, в чем стоит быть смело уверенным и на что стоит полагаться? – Должно. – Ну а стоит ли быть смело уверенным в чем-то непрочном? – Нет. – Ну а разве удовольствие – нечто прочное? – Нет. – Так возьми и отбрось его прочь с весов и изгони из области благ подальше. А если ты не зорок и одних весов тебе недостаточно, подавай другие. Стоит ли возноситься от блага? – Да. – Ну а стоит ли возноситься от преходящего удовольствия? Смотри, как бы ты не сказал, что стоит, иначе я больше не стану считать тебя даже стоящим весов. Вот так судят о вещах и взвешивают их, когда мерки уже приготовлены. И занятие философией в том заключается, чтобы рассматривать и устанавливать мерки, а уже пользоваться познанными, это – дело добродетельного человека.