Небо ледяное - Соболева Ульяна "ramzena" - Страница 2

Клэр нахмурилась. "Что он вообще здесь делает?"

Он казался ей слишком простым, слишком грубым, слишком неподходящим для этого самолёта. Она невольно подумала: "Ему скорее место в эконом-классе."

И всё же она не могла перестать смотреть.

Мужчина сидел, слегка наклонившись вперёд, его локти стояли на коленях. Он смотрел в окно, его взгляд был тяжёлым, отрешённым. Ни малейшего интереса к окружающим. Ни малейшего желания стать частью этого мира.

"Интересно, о чём ты думаешь? Куда летишь? Кто ты такой?" – мысли крутились в её голове.

Клэр неожиданно поймала себя на том, что ей хотелось узнать больше. Хотелось понять, почему в этом бездушном, идеальном салоне, среди людей, спрятанных за дорогими костюмами и улыбками, именно он, со своей грубостью и простотой, привлёк её внимание.

Но в следующую секунду она мысленно одёрнула себя.

"Не смеши себя, Клэр. Это просто очередной мужик, который оказался здесь по ошибке. Возможно, богатый, возможно, важный. Но какой в этом смысл? Ты знаешь таких. Они все одинаковы."

И всё же, что-то в нём не давало ей покоя.

Она отвернулась, снова устремив взгляд в окно, но чувствовала: его присутствие где-то позади будто вибрировало в воздухе. Её привычный мир был слишком идеальным, слишком отточенным, слишком предсказуемым. А этот мужчина казался… другим. Она не могла назвать его красивым в привычном смысле этого слова. Скорее жестким, требовательным, каким-то мужественным. Да, он был именно мужественным. Ни капли слащавости, симпатичности. Настоящий мужчина. Тестостерон на все сто процентов. И это привлекало взгляд. Сильные большие руки с выступающими венами, сильные длинные ноги, расставленные в стороны, густая челка падающая на лоб. Она не знала какого цвета его глаза…Но волосы были темно русые, густые, непослушные. Интересно он женат? И как он попал на этот самолет?

Она снова погладила живот, чувствуя, как малыш толкается внутри.

"Не думай о нём. Ты летишь к родителям. Ты должна сосредоточиться на будущем. На том, что важно."

Но впервые за долгое время Клэр почувствовала что-то странное. Что-то новое.

И впервые за долгое время в её стерильной, предсказуемой жизни появился человек, который заставил её задуматься. Когда-то в юности Клэр любила смотреть на людей и придумывать им истории.

Мужчина выглядел так, будто весь мир перестал для него существовать. Он сидел в своём кресле, локти на коленях, а взгляд устремлён в иллюминатор. Отстранённый, холодный, почти угрожающе спокойный. Остальные пассажиры явно наслаждались комфортом частного рейса – мягкие кресла, шампанское в хрустальных бокалах, ненавязчивая музыка. Но он, казалось, даже не замечал всего этого, как будто оказался здесь случайно, не по своей воле.

Клэр не могла перестать краем глаза наблюдать за ним. Он раздражал её. Это раздражение не имело ни формы, ни чётких границ, но оно бурлило где-то под рёбрами.

"Что он вообще здесь делает? Он будто сбежал из другого мира."

Его угрюмое лицо, упрямо отведённый взгляд, тени, которые ложились под скулами. Каждая деталь его образа кричала: "Оставьте меня в покое." Её губы чуть приподнялись в слабой, почти насмешливой улыбке.

"Наверное, он один из тех, кто никогда не улыбается. Один из тех, кто думает, что весь мир должен ему что-то. Какой-нибудь рабочий, которому вдруг свалилась возможность полететь первым классом."

Клэр поправила подол своего платья, слегка потянув его вниз. Оно было сшито на заказ: дорогая тонкая шерсть, безупречно подчёркивающая её статус. Но сейчас ей это казалось бесполезным. Этот мужчина, с его изношенной курткой и тяжёлым взглядом, с лёгкостью рушил её привычную оболочку.

Она всегда знала, как держать лицо. Это было её оружием, её защитой. Даже перед незнакомцами. Даже сейчас, когда она, несмотря на напряжение, сидела ровно, демонстрируя спокойствие, которого не ощущала внутри.

Даже теперь, здесь, окружённая роскошью, она чувствовала себя одинокой. Как будто вся её жизнь была пустой коробкой, аккуратно обёрнутой в дорогую бумагу.

Её взгляд снова метнулся к мужчине. Он смотрел в окно. Его глаза ничего не выражали, кроме какой-то тяжести, которая казалась ей почти пугающей. Ему было плевать на весь этот самолёт, на кожаные кресла, на улыбчивый персонал. Эта роскошь не имела для него значения.

"Как это возможно? Как можно не замечать, где ты находишься? Люди бы отдали всё за такое путешествие, а он сидит, будто это автобус. Или, хуже того, тюрьма."

Она поймала себя на том, что слишком много думает о нём. Её раздражало то, что он привлёк её внимание. Это было неправильно. Она обвела взглядом других пассажиров: ухоженные мужчины и женщины, идеально одетые, сдержанно улыбающиеся. Все они были частью привычного ей мира, мира, который она знала.

Но этот мужчина – нет.

Самолёт слегка тряхнуло, и Клэр невольно напряглась.

– Уважаемые пассажиры, – раздался спокойный голос стюардессы, – это небольшая турбулентность. Просим оставаться на местах.

Она услышала, как мужчина из соседнего ряда тихо пробормотал что-то вроде "проклятый полёт", вызывая смех у своих спутников. Стюардессы продолжали разносить шампанское, и всё выглядело так, будто ничего не происходило.

Но Клэр почувствовала, как по спине пробежал холодок. Её пальцы сжали подлокотники. Турбулентность всегда напоминала ей о том, что даже в самых, казалось бы, идеальных условиях всё может пойти к чёрту.

Она перевела взгляд на мужчину снова. Он сидел так же, как раньше. Спокойно. Его взгляд не отрывался от иллюминатора.

"Почему он не реагирует? Ему что, всё равно? Он что, ничего не боится?"

Но в его неподвижности было что-то ещё. Что-то, чего она не могла понять. Это было не спокойствие. Это была пустота. Пустота, которая её одновременно пугала и завораживала.

Она почувствовала, как живот снова напрягся. Турбулентность или её собственные мысли? Клэр больше не была уверена.

"Джон не сказал ни слова о том, что я лечу одна, на тридцать шестой неделе беременности. Он не спросил, как я справляюсь. Что с моей жизнью? Что со мной?"

Её мысли метались в разные стороны.

Клэр закрыла глаза, глубоко вдохнула и попыталась успокоиться. Но самолёт снова тряхнуло, чуть сильнее. Она невольно взглянула на мужчину. Он даже не шелохнулся.

"Кто ты такой? Почему ты ничего не боишься? Почему твоя грубость кажется мне настоящей?"

Она отвернулась, снова глядя в окно, но внутри её будто разрасталась трещина. В этой идеально подогнанной жизни, в этом идеально отрегулированном мире. Трещина, которая начиналась с неё самой.

Турбулентность стала сильнее. Кресла задрожали, лампы на потолке замигали, как будто вот-вот готовы были погаснуть. Шум двигателя и вибрация, словно тяжёлая волна, перекатывались по самолёту, усиливая тревогу. Клэр почувствовала, как холодный пот начал проступать на её лбу.

Взгляды пассажиров больше не были расслабленными. Те, кто ещё минуту назад держали в руках бокалы с шампанским, теперь ставили их на столики, стараясь выглядеть невозмутимыми. Кто-то натянуто улыбался, кто-то, наоборот, впивался глазами в иллюминаторы, будто мог увидеть там хоть какой-то ответ на происходящее.

Клэр быстро оглядела салон. Её взгляд скользнул по стюардессам, которые всё ещё сохраняли профессиональную маску спокойствия. Но она заметила, как одна из них нервно сжала поднос с напитками.

И снова её взгляд остановился на нём.

Тот самый мужчина, сидящий чуть поодаль, оставался неподвижным. Всё та же поза. Всё тот же взгляд, устремлённый в окно. Будто этот чёртов самолёт не трясло так, что даже самые крепкие пассажиры начали нервничать.

Он был спокоен. Непроницаем. Как каменная скала.

И это выводило её из себя.

Это спокойствие, вместо того чтобы успокоить её, только усиливало её раздражение. Её пальцы вцепились в подлокотники, ногти впились в мягкую кожу, как будто она могла удержать себя на месте физически, если не получится удержать мысленно. Какого черта именно сейчас ее волнует какой-то нищеброд в поношенной куртке? Черт с ним! Пусть хоть прирастет к своему креслу. Только бы эта тряска окончилась и они спокойно полетели дальше.