Будни имперских диверсантов (СИ) - Курилкин Матвей Геннадьевич - Страница 7

Хмурый шеф встретил появление крысодлака кривой улыбкой:

- Что, чешуйчатый, небось ждешь увлекательных приключений? Надеюсь, у меня будет возможность полюбоваться на твою физиономию, когда они начнутся! Имей ввиду: будем голодать, я тебя первого сожру. Считай, что ты – запас на черный день. Давай-давай, поругайся еще! – добавил орк, выслушав возмущенное шипение. – Будешь возмущаться – дождусь, когда уснешь, и сяду на тебя, так и знай!

Я даже пожалел, что крысодлак не умеет говорить. Уверен, его угрозы были гораздо страшнее. Впрочем, шеф, кажется, и без перевода понял, и потому, проворчав что-то недовольно, прекратил перепалку.

Сонные возницы споро помогли нам взобраться в седла, проверили крепления, и подняли животных в воздух. Мое настроение чуть улучшилось – мне, в отличие от шефа, полеты нравятся. А уж если за спиной сидит любимая девушка, уткнувшаяся носом в лопатки, и твердо решившая добрать в дороге недостающие часы сна, плохие мысли будто сами собой уходят.

Лагерь будущих диверсантов мы заметили еще на подлете. Леди Игульфрид завозилась у меня за спиной с любопытством разглядывая царящий далеко под нами бардак, стала что-то спрашивать, но я не расслышал из-за шума ветра. Впрочем, после приземления все выяснилось – видимо похожий вопрос возник у всех спутников.

- Что-то у меня предчувствия плохие по поводу этих вояк, - первым делом высказался шеф, спрыгнув с мантикоры. – Давно я такого бардака не видел! Это не военный лагерь, а курятник какой-то! Да если на них нападут, они так и будут по этим лабиринтам метаться, пока всех не вырежут! – Остальные согласно поддакивали каждому слову шефа.

Только теперь я понял, как выглядит бивуак для непривычного к жизни за пределами империи взгляда. Местные военные привыкли к порядку – ровные линии палаток, мощеные дорожки с указателями направления к отхожим местам, арсеналу и полевой кухне. Мне же увиденная картина была гораздо привычнее:

- Нет, ребята, вы не правы, - решил я вступиться за наемничью братию, к которой когда-то принадлежал. – Выглядит это, может, не слишком аккуратно, но уж поверьте, тут все неспроста так устроено. Незаметно к этому лагерю не подобраться. Часовые на глазах не маячат, в секретах сидят. И притом на некотором отдалении от лагеря, так что предупредят заранее. Даже если каким-то чудом нападающие смогут напасть неожиданно, все прекрасно знают, куда бежать и что делать. Меньше чем через минуту после поднятия тревоги лагерь будет готов к отражению нападения. И в отличие от нападающих, каждый тут знает, куда бежать и что делать. А вот врагам будет трудно в такой неразберихе.

- Что-то мне кажется ты выгораживаешь бывших коллег по ремеслу, - недовольно проворчал шеф, но дальше развивать свою мысль не стал – к нам уже шли встречающие. И не просто встречающие. Лучше всех удивление от происходящего высказал шеф. Образно, витиевато, и совершенно нецензурно.

- Я надеялся на более теплую встречу, - прокомментировал услышанное потерянный недавно Свенсон. – Все-таки мы с вами, ребята, несколько месяцев не виделись… - договорить он не смог. Когда тебя обнимает радостный орк даже дышать невозможно. Наконец восторги немного поутихли, и тролль объяснил причину своего присутствия в лагере:

- Надоело сидеть на дома. – Начал рассказывать некромант, как только мы расположились в его палатке. - На вас, ребята, посмотришь – вы никогда на одном месте не засиживаетесь. Вот и мне стало завидно. Тут еще стало известно, что император готовит диверсантов и тайная стража должна с этим отрядом устроить веселую жизнь тем, кто нападет на империю… Я все-таки тоже вхожу в тайную стражу. И как медик я неплох, не только с покойниками могу разбираться. Вот и подумал, что будет неплохо к вам присоединиться. И потом, вы же знаете… ну, про мою Ильзе. Я это не афиширую, но, по-моему, нет никого в столичной страже, кто бы не знал. Я давно работаю над тем, чтобы вернуть ее к жизни. К настоящей жизни. Теория показывает, что ничего невозможного в этом нет. Вот я и подумал – если пойду с вами, материала для экспериментов у меня будет много…

Все поняли, о каком материале идет речь. Но особого неприятия ни у кого из моих товарищей не возникло. В империи к темной магии относятся гораздо проще, чем в человеческих государствах. Я сам тоже почему-то не хотел осуждать приятеля. Да, он собирается оплатить чужими жизнями свое счастье. Но империя ни на кого не нападала. Сами пришли – так пусть не жалуются.

- Когда уж ты нас со своей Ильзе познакомишь? – проворчал Ханыга. – Все о ней столько слышали, а никто не видел. Любопытно же!

- С удовольствием познакомлю, только ночью, - грустно улыбнулся Свенсон. – Днем она… спит.

Все деликатно обошли эту тему, хотя нашей ведьме, кажется, было безумно любопытно. Я чувствовал ее нетерпение и желание поскорее встретиться с загадочной подругой Свенсона – будучи единственной дамой в компании леди Игульфрид, похоже, не хватало общения с представительницами своего пола. Разговор постепенно перешел на дела – Свенсон стал рассказывать о том, как шла подготовка нового подразделения.

Мы оказались правы – руководство империи действительно не знало, что делать с таким количеством иммигрантов. Их было гораздо больше, вообще-то, чем два батальона, однако всех представителей более мирных профессий как-то пристроили. А вот бывших наемников, которые, будем честными, зачастую мало отличались от разбойников с большой дороги, девать было некуда. В имперской армии они оказались не нужны, к мирной жизни не приспособлены. Кому из придворных пришла светлая мысль отправить беспокойных новых подданных обратно за границу, да еще под благовидным предлогом – неизвестно, однако нельзя не признать, что идея получилась неплохая. За время подготовки уже вычислили более десятка подсылов – их отправили на каторгу, откуда им будет непросто передавать сведения своим нанимателем. Проверки не прекращались, имперские следователи не оставляли надежды выявить новых шпионов, однако действовали достаточно деликатно, так что большого недовольства среди бывших наемников это не вызывало. К слову, о серьезности подхода к фильтрации говорило уже то, что руководил местной кухней никто иной как Оттиль – дедушка моей Игульфрид. Ведьма была рада. Оказывается, она страшно расстраивалась, что ей не пришлось встретиться с родственником во время отпуска. А вот мне радость от предстоящей встречи пришлось изображать. Ничего не имею против этого почтенного первородного, но я откровенно трусил в предвкушении серьезного разговора с господином советником. Как ни крути, наши отношения с его внучкой скрывать не получится.

Но пока опасаться было нечего. Господин Оттиль был в Подгорном – выбивал из тамошнего мэра что-то для диверсантов. Свенсон не знал точно, что именно, и вообще не лез в дела снабжения. Его обязанностью было лечение покалечившихся во время тренировок или драк, а также допрос покойников на предмет причины смерти. Хотя эта часть обязанностей патологоанатома осталось почти невостребованной. Умерший за все время пребывания Свенсона в лагере был только один, и после допроса покойника выяснилось, что смерть его была далека от любого криминала. Он банально упился до смерти, раздобыв где-то в городе бочонок гномьей самогонки во время увольнительной. Вообще-то для диверсантов действует сухой закон, даже во время отдыха в городе трактирщикам запрещается продавать солдатам что-то крепче пива. Но этот все же нашел, где купить крепкий напиток, и даже смог протащить бочонок в лагерь, где употребил все содержимое сосуда в одиночку, отчего и скончался, не приходя в сознание. Дело обычное, бывает. Расследование получилось коротким, продавца оштрафовали, и на этом развлечение закончилось. Так что Свенсон от безделья даже участвовал в ежедневных тренировках, чем очень гордился.

Нам же предстояло еще познакомиться с будущими товарищами. И здесь тоже не обошлось без приятного сюрприза. Одним из командиров диверсантов оказался незабвенный Дромехай, которого мы пленили на пиратском корабле, когда отправлялись в разведку. Он тогда совсем не расстроился, что их предприятие провалилось, потому что и без того уже подумывал завязать. Жизнь в человеческих государствах ему уже окончательно осточертела, и когда я предложил ему остаться в империи, бывший наемник без долгих раздумий согласился попытать счастья на новом месте.