Монстр из Арденнского леса - Элаф Ника - Страница 2

– Видимые невооруженным глазом повреждения… получены post mortem, судя по характерному желтоватому цвету сколов. – Девчонка достала из своей большой сумки камеру, сделала несколько снимков. – Следы неизвестной… маслянистой субстанции… – Быстро взяла пробу ватной палочкой и положила в пакетик. – Возраст останков… Кость без запаха, мягкие ткани отсутствуют. То, что был обнаружен только череп, может говорить о высокой дисперсии останков. Невооруженным взглядом скарификации не заметны. Предварительное заключение: как минимум несколько лет. – Она снова сделала пару снимков, нахмурилась, полезла за чем-то в сумку и вдруг скомандовала: – Выключите свет.

Матье тут же кинулся выполнять приказ, а Марк тихо скрипнул зубами. Как же бесил этот ее деловой тон, но больше всего – тот факт, что и Матье, и даже Шмитт уже с восторгом и восхищением смотрели на девчонку. Она как раз включила ультрафиолетовую лампу, череп перед ней засветился, и Матье издал благоговейный вздох. Как будто к туземцу приехали божественные люди с большой земли и демонстрируют чудеса прогресса.

– Но, по всей вероятности, не больше ста-ста пятидесяти, – продолжала девчонка. – Для более точного определения возраста требуется микроскопия, дополнительный осмотр места обнаружения, химический анализ почвы…

Чтоб покрасивее, или ему еще и с мозгами подавай…

Похоже, все-таки с мозгами. Марк сунул руки в карманы, с силой сжал кулаки. Так хотелось верить, что эта столичная выскочка всего лишь красивая дура и просто повторяет умные слова, но он уже видел, чувствовал, слышал – безошибочно, как всегда! – и прекрасно понимал, что она далеко не дура. Она и в самом деле специалист. И отлично разбирается в предмете. Марк даже не знал, что бесит его сильнее: то, что она действительно умна, или то, что он совершенно глупо из-за этого злился. Ведь наконец-то в его богом забытой дыре случилось что-то интересное, наконец-то замаячило любопытное расследование, а он стоит и мечтает о том, чтобы хорошенькая криминалистка оказалась дурой!

– А что, если это… Ламбер? – сказала Шмитт.

Как будто невинно, мать твою! Как будто просто так спросила. Марк чувствовал, что сейчас зарычит. Хотелось просто закопать в лесу по очереди их всех: начиная с Матье и заканчивая этой… криминалисткой.

– Одри? – удивленно переспросил Матье. – Она же отправляла сообщения из Брюсселя… – Он запнулся, видимо, сообразив, что идет по слишком тонкому льду.

– Одри Ламбер, она вроде как внезапно уехала, никому ничего не сказала, пропала, можно сказать, – охотно продолжила Шмитт, поглядывая на девчонку и явно желая тут же посвятить ее в местные сплетни. – А потом ее родные и знакомые получили сообщения, где она писала, что якобы в Брюсселе. Но никто не выяснял, откуда на самом деле их отправляли и кто. И отвечать она никому не стала больше, оборвала все связи. Анжелика вот считает…

– Это которая с почты? – снова встрял Матье.

– Ну да, они же дружили, помнишь, на Новый год…

– Хватит! – рявкнул Марк, и все трое вздрогнули от неожиданности, испуганно на него уставившись. Но ему уже было достаточно. Он тут просто дышать не мог, в этой подсобке и с этой криминалисткой за столом. – Это все не относится к делу. Вам долго еще? Как вас там… Янссенс?

– А что, вы уже закрываетесь? – уточнила девчонка.

Марк яростно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Как, ну как одним простым вопросом она умудрилась заставить его чуть не улететь в стратосферу? Взяла и ткнула носом в то, что он сидит в глубокой провинциальной…

– Шмитт, мне нужны все дела об исчезновениях в коммуне за последние сто лет, годы войны… да, включая годы войны. Матье вам поможет… Идите, работайте! – снова рявкнул он, потому что выполнять распоряжение оба не торопились. Общаться с девчонкой – наконец-то новым лицом в этой глуши – разумеется, было интересней. – Хватит тут стоять! Янссенс, а вы…

– Мне нужно осмотреть место, – вдруг сказала она.

Марк чуть не взвыл в голос. От этой ее спокойной разумности, от идиотичности ситуации, потому что он бесился на ровном месте и не мог успокоиться; оттого, что Шмитт и Матье все это видели. Разумеется, девчонка была права, разумеется, надо было поехать с ней туда, где нашли череп, разумеется! Но… твою же мать! Он весь кипел и чуть ли не дымился от бешенства, он едва сдерживался, чтобы что-нибудь не расхреначить, и если она сейчас скажет еще хоть слово… если напомнит про кофе… он ей точно голову оторвет! Без всяких прелюдий!

– Идемте, – выдавил Марк, резко развернувшись, и вылетел из двери, не дожидаясь, пока девчонка соберет свою сумку. Ничего, догонит, не заблудится.

В кабинете он встал у окна, пытаясь выровнять дыхание и хоть немного успокоиться. Выбил из пачки сигарету. После первой затяжки чуть полегчало.

Расследование. Он не может показать себя некомпетентным. Наверняка дядя Жан уже наговорил ей…

– Шеф? – раздался сзади голос Матье. – Тут позвонили… дерево упало на дорогу…

– Чтоб тебя!

Марк скрипнул зубами. Почему с такой хренью тоже звонят в полицию? И какого… у этой Янссенс была еще и уважительная причина опоздать?

– Свяжись с лесопилкой, они знают, что делать. Съездишь с ними.

– А что с мадам Янссенс? Может, сделать ей ко…

– Вон!

Матье сдуло из кабинета, но Марк ясно ощущал еще чье-то присутствие. Да понятно – чье. Ему и оборачиваться не надо было, чтобы знать, что девчонка стоит в дверях, прижимая к себе сумку. Он видел эту картину в подробностях, даже не глядя, все – вплоть до выражения ее лица.

– Поедем на моей машине, – бросил он, раздавив сигарету в пепельнице. – Ваша не пройдет.

– Тогда я должна забрать оборудование, – отозвалась девчонка.

Марк взял ключи, запер дверь и вышел следом.

Машина у нее была не новая, простенькая, в базовой комплектации: Жан, судя по всему, решил, что его сиятельного присутствия в жизни этой Янссенс достаточно и оно заменяет земные блага. «Впрочем, – зло подумал Марк, пялясь на хорошенькую задницу девчонки, копавшейся в этот момент в багажнике, – это только начало. Она выбьет из старого скряги и хорошую должность, и особняк, и дорогую машину, и что там ей еще захочется».

Янссенс тем временем достала высокие походные ботинки на шнуровке и с толстой подошвой, быстро переобулась, присев на край багажника. Потом вытащила чемоданчик, с которым обычно на место преступления выезжают криминалисты, еще какую-то сумку, рюкзак.

Марк открыл багажник своего «рендж ровера», забрал у криминалистики всю эту поклажу, уложил как следует – девчонка явно волновалась, что он сделает что-то не то с ее драгоценными вещами, – и открыл ей пассажирскую дверь.

Короткий изумленный взгляд и секундная растерянность ясно говорили о том, что от монстра (о котором наверняка ей много чего успел рассказать Жан) она такой любезности не ожидала. Марк захлопнул дверь, сел за руль, краем глаза наблюдая, как девчонка пристегивается.

Что ж, день начался хреново и обещал стать еще хуже.

Алис в очередной раз проиграла в голове осмотр черепа: все ли учла, не допустила ли какой-нибудь ошибки. Как обычно, одна мысль о том, что она могла облажаться, заставила ее покрыться холодным потом. Ей немного удалось отключиться в процессе, сосредоточиться на работе, но теперь, когда она сидела в машине рядом с монстром, сомнения нахлынули с новой силой. От него буквально исходили волны презрения и недовольства, что ему тут приходится возиться с какой-то пигалицей, и Алис старалась смотреть в окно, как будто это могло помочь от него отгородиться.

«Надо все еще раз перепроверить, прежде чем писать отчет. Надо…»

Она глубоко вздохнула, заставляя себя отвлечься: замечать деревья, низенькие обшарпанные дома, потертые вывески, названия улиц. Как назло, ужасно хотелось есть. Избавилась, называется, от привычки везде таскать с собой еду, а сейчас жалела: если бы утром положила в карман батончик мюсли, то могла бы быстро съесть его в туалете. Напоминать про обед она не решилась – чутье подсказывало, что хватит тыкать монстра палкой, он может сделать ее пребывание тут невыносимым.