Аксиома Эскобара: всегда занимай высоту (СИ) - Артюхин Сергей Анатольевич - Страница 31

— Ну почему сразу соврать, — бородатый вдруг парой глотков опустошил чашку, шумно при этом сглотнув. Лине показалось, что в чашке было не только кофе. — Они точно были с Яковлевым на одном матче, так?

— Так, — кивнул молодой.

— А потом они оказались за тридевять земель в одном отеле — так?

— Угу.

— И пусть достоверность встречи на матче установить мы не можем, зато мы точно знаем, что полгода назад в Штатах они тоже были в одно время.

— Эскобар был в Нью-Йорке, Яковлев в Вашингтоне… — молодой попытался оппонировать.

— Брось, мы не можем точно этого знать, — заросший помахал чайной ложечкой, словно отрицал саму возможность совпадения. — Легко могли бы встретиться…и, держу пари, так и сделали.

— Ну допустим…но зачем это им? Что Яковлеву, что Эскобару? Мотив какой?

— Наверное, он скрытый коммунист, — на этих словах заросшего Лина едва не фыркнула. Ага, коммунист. Она лично от этих самых коммунистов убегала, а потом перевязывала раненного Мигеля, пока Пабло с ними перестреливался из древнего пистолета. То, что он остался жив, было скорее везением и его личной заслугой, чем жалостью ребят из М-19.

— В общем, моё предложение: говорим, что контакт был с высочайшей долей вероятности. А дальше пусть начальство уже решает, что с этим делать. У них там в Москве головы большие, да и сидят высоко…всё им виднее будет. Пусть хоть пристрелят этого колумбийца, мне без разницы.

Молодой вместо ответа стал доедать макароны.

А Лина, усилием воли сохраняя нейтральное выражение лица, допила чай, подозвала официанта и попросила счет. Ей срочно надо было лететь в Европу.

Предварительно, конечно, выяснить, куда именно: она сомневалась, что Пабло всё еще в Англии. Но, насколько она помнила разговор с его старшим братом, он в будет или во Франции, или в Швейцарии…собственно, надо бы Роберто позвонить. Он, во-первых, предупредит Пабло о её появлении — тот, всё-таки, с семьей, — и, во-вторых, скажет, в какую страну и город конкретно ей надо мчаться.

Не хватало ещё, чтобы русские убили человека, который так много делает для колумбийского народа. Ну, и для неё, да.

О том, что волнение проскочило на её лице, как и о том, что это самое волнение заметил заросший бородой мужчина, она не подумала.

Уже прибыв в Швейцарию, Пабло узнал, что одну из партий оружия, направляющуюся ирландцам, ребята из Ми-6 смогли перехватить. Там не было ничего серьёзного: винтовки, прицелы, пару сотен килограммов тротила…Больше интересовал вопрос, как именно англичанам это удалось?

Вообще, вопрос войны против ИРА у британцев был поставлен на широкую ногу. Чего уж говорить, если дозорную службу в Северной Ирландии довели до такого уровня, что вне городов ИРА практически не могла существовать. Да и в населенных пунктах всё было очень для боевиков непросто — самую развитую сеть видеонаблюдения англичане возвели именно в Ирландии. В какие-то моменты в Белфасте уличные камеры по плотности обгоняли даже лондонские.

Фортификации у лайми тоже были более чем приличными — вот так вот «сходу» обычную наблюдательную башню взять штурмом не получилось бы. Плюс агентура, выстроенная разведка, контрразведка, воздушное наблюдение, аналитика, система патрулей и тревожных групп… Надо быть откровенным: у ИРА имелось не особо много шансов на что-то серьёзное даже с помощью Эскобара.

Если, конечно, действовать как раньше — в основном в Эйре.

Но партизанщина в Ирландии не имела особого смысла, так как стоило понять простой факт: Короне было глубочайшим образом плевать на смерти обычных людей. И уж, тем более, ирландцев. Ты мог взрывать полицейских, отстреливать патрули, громить магазины или даже банки — английской элите было всё равно. Собственно, метод «двойного подрыва» (взрыв второго заряда по приезду на место саперов-полицейских-солдат) особо ирландскими боевиками потому и не применялся. За редкими, конечно, исключениями.

После атаки на лондонский отель — самой громкой акции ирландцев за десятилетия — Пабло решил, что вообще-то идея выноса боевых действий за пределы Эйре отличная. Зачем ИРА концентрироваться на том же Белфасте, увешанном камерами, если гораздо проще устраивать нападения на территорию самой Англии?

В той реальности такие попытки были, но редкие и не системные. Это, конечно, как-то глубоко изменить ситуацию не могло. Как, в общем-то, и сопротивление в самой Ирландии. Эскобар себе иллюзий не строил: даже если удастся подготовить восстание, шансов у де-факто партизан на победу над одной из сильнейших армий мира — а до развала второй половины 20-х годов 21-го века было еще почти пятьдесят лет — имелось немного. Но это конвенциональными методами.

— Забавненько, — свежий альпийский воздух бодрил. Неподалеку весело хохочущий Хуан бросался в Хосе снежками. Телохранитель стоически это терпел — хотя за шиворотом у него точно снега уже хватало.

Буквально утром ничем не примечательное сообщение, полученное Пабло, сообщало, что сделка с вьетнамцами вышла успешной. И его люди, привычно уже прикрывающиеся аргентинской хунтой, договорились о покупке сразу огромного количества гранатометов М-72, которые сбежавшие в 75-ом войска американцев оставили армии Вьетнама в количестве шестидесяти пяти тысяч штук. Пабло своим сербским кусочком знал-помнил, что в Югославии 20 лет спустя эти штуки (вот даже прямо-таки из Вьетнамской партии) всё еще использовались…

Отдельно радовало, что вышло удивительно недорого: всего-то пятьдесят миллионов долларов, причем наличными, причем «грязными» (сиречь — не отмытыми). Копейки — а выхлоп ожидался просто шикарный.

Все три части колумбийской души в этот раз пели в унисон. От одной мысли о том, что можно будет устроить на Островах даже с десятой частью этого арсенала, хотелось плясать.

Но не гранатометами едиными. Чем ещё собирался озаботиться Пабло — это снабдить храбрых ирландцев ПЗРК. Просто, чтобы британцам жизнь мёдом не казалась, а бытие повстанцев слегка облегчилась. Рассчитывать на новейшие ракеты Эскобар не мог, а вот получить со складов сотню-другую устаревших «Redeye»… Это казалось совершенно не лишним.

И вот сейчас, стоя на заснеженном склоне, Пабло узнал, что в Ольстере скопилось почти три сотни «Redeye» и…сотня «Блоупайпов»!

Оказывается, последние в Ольстере и производили — и это стало для Эскобара натуральным шоком. Не ожидал такого от англичан совершенно: завод по производству критичного для партизан вооружения прямо на территории, где этих самых партизан полный набор. Грубо, как если бы «Иглы» в середине 90-х производили в Грозном, и туда же отвозили на утилизацию старые «Стрелы»…

Что особенно интересно — вывозить «Блоупайпы» для транспортировки (а это, судя по тому, что узнали люди Пабло, были ПЗРК Канадского заказа) планировали аж только в следующем квартале, что давало просто кучу времени для подготовки — Кастано даже немного удивился, что у него есть не меньше двух месяцев.

Видимо, усмешка Эскобара оказалась достаточно безумна, чтобы стоящий неподалеку Хосе поежился…хотя, вполне возможно, что это было последствие набросанного на него ребёнком снега в сочетании с общей теплолюбивостью колумбийца. По крайней мере, сам себе Хосе именно это и говорил, не желая признаваться, что собственного босса боится больше смерти.

Пабло Эскобар умел ненавидеть. Сербская его часть — тоже. Последняя умела делать это с исступлением, до красноты в глазах. И лишь уравновешенная русская часть как-то сдерживала этот безумный коктейль. И мысль о Бояне — казалось бы, какое до неё дело колумбийцу? — вызывала в нем желание стрелять, резать, рвать… И надо же, как мало потребовалось, чтобы переключиться из режима «держусь от ИРА подальше» в режим «буду их главным спонсором, стратегом и тактиком».

Последнего, правда, пока ещё не случилось. ИРА, особенно «Временная» (то бишь радикальная) слишком много дерьма съела с британскими провокациями и операциями их спецслужб. Агенты на каждом углы, целая армия аналитиков, SAS, боевики лоялистов, полицейские и армейцы… Можно понимать настороженность ребят.