Последний полёт. Книга первая: Исход (СИ) - "Ван Ваныч" - Страница 14

Нарадоваться не мог своему первобытному организму, на котором болячки зарастали, как на собаке. У меня и мысль была, сразу как ранение получил: "Надо бы зашить..." Но, во-первых, обошлось- без осложнений, а во-вторых, если бы вы видели те костяные иглы, которыми пользуются здешние люди, то вопрос пропал сам собой. С полладони длиной и в широкой части до трети пальца шириной- представьте уровень "удовольствия", мною непременно в процессе такого лечения полученном. Но боль- это одно, хотя и немаловажно, но ведь такой дурой можно так расковырять, что как бы ещё хуже чего не приключилось. Да чего это я- непременно так бы и произошло... Потому оставил эту мысль, как несвоевременную, полностью положившись на природу. И та не подвела...

Уже на третий день- если от боя с чужаками считая- смог, хоть и при помощи сестры(Гереке- молодец! Но нам бы уже пора совесть заиметь, не дом, а лечебница какая), и ненадолго, но выползать на завалинку перед землянкой. Принимая так называемые воздушные ванны, благо погода нас порадовала последними, надо полагать, пригожими деньками перед большим снегом и холодами. Где компанию со мной вскоре составил дед. Вот как-то не получилось у меня ранее общение с ним, а ведь это родитель родителя Кайра. Но, справедливости ради, нужно заметить, что он, и в прошлом малоразговорчивый человек, нынче, превратившись в свою тень, и вовсе умолк. Редкое слово услышишь с его уст. Лишь кашель, сотрясавший сильно исхудавшее тело. Мне было жаль этого человека, но в этом деле- медицине- я совсем не разбираюсь. Что-то из некогда слышанного наводит меня на мысль, что необходима некая диета. Но какая? Да, и о каком разнообразии питания может идти речь, когда вся наша пища состоит из двух-трёх наименований. Не говоря уже про некие, совершенно здесь незнакомые фрукты... Впрочем, нас вполне устраивало и подобное молчание. Иногда ведь, умение просто помолчать- значит значительно больше неких задушевных разговоров. Такое не с каждым возможно... И мы тихо сидели, наслаждаясь солнышком и тишиной. Относительной, конечно- деревенской. Но не полноценной: по словам старожилов, вот раньше эта тишина" была стопроцентной- с мычанием коров, кудахтаньем куриц и лаем собак. Но пришли чужаки, и вся эта живность быстро закончилась. После таких рассказов поневоле сжимались кулаки и челюсти...

Мы сидели, никого не трогали, и нас понапрасну- тоже, но потом приходил Карп. Уж и не знаю- имя такое у него интересное или прозвище, но он на него вполне жизнерадостно откликался. И я как-то постеснялся у него допытываться его происхождением- Карп и Карп. Сухонький и белый как лунь старичок- живчик, годами этак за... впрочем, здесь мои прежние стандарты плохо работают. Но если всё же опираться на них- то этому старику уже за семьдесят. И действительно- он многое помнил, отчего разговоры с ним были весьма интересны. Но не ради почесать языками являлся к нам Карп, а вовсе даже по другой, но весьма прозаической причине- работал он на общество мастером по дереву. И такой у нас имеется, а как же: где-то же нужно сладить доску на крышу, или топорище вырезать, а некогда- опять же до появления чужаков- Карп и справу для охотничьего промысла делал,- луки, рогатины. Нынче это всё позаброшено, но не забыто- и это благо для нас, ибо общее руководство изготовлением самострелов легло именно на него.

По моему совету- с целью ускорить производство, изготовление отдельных деталей роздали по дворам, а сборку производил Карп. Таким образом в производстве участвовала вся деревня, и именно разговорами с каждым участвовавшим в этом процессе был посвящён первый день. В основном ответам на вопрос- а так ли делаю, но бывали случаи и похуже- это когда в некоторых начинала просыпаться тяга к искусству. Что-то вроде того- а почему бы нам не приделать сюда, а отсюда- убрать. И тут мне потребовалось терпение, но не в том, о чём можно подумать.

Очень хотелось иногда- хотя сам и не сторонник- выматериться, но понимая к чему моя несдержанность привести может- терпел. Мы ведь как дети- всякую каку в рот норовим засунуть, а мат- это такая специфическая вещь, сплошь из грязных намёков на интим состоящих. Представьте картину- безусый юноша кроет матом взрослых мужиков,- вот и я о том же. Не сорвался, вытерпел...

А потом стал приходить Карп- на ту же тему. Но поскольку человек не чуждый этому делу, то предложения его относились более к реальному усилению оружия. Например, предлагал усилить лук (у меня же там обычная, хоть и весьма толстая, деревяха), с чем я был вполне согласен- но не вовремя. Сейчас как бы не до изысков. Вот после... И тут же про себя вздыхал: ни что так не постоянно- что временное...

Вскоре на мой суд мастер приволок первый собранный самострел, а после они пошли потоком. При поточном производстве ведь главное наладить процесс, а потом его уже не остановить. Вот и самострелы- на третий день в нашем распоряжении было уже шесть вполне работоспособных аппаратов, и процесс продолжался...

Были и другие приготовления: люди учились пользоваться новым оружием, вспоминали старое, ну, и настраивались. Ведь недостаточно просто взять в руки оружие- это не делает из человека воина, необходима и мотивация и соответствующий настрой для его применения. И как подумаю, кто против вот этой нелепо размахивающей и нестройной толпы крестьян войной идёт, так и сомнения одолевают.

Как я понял, чужаки не пашут и не сеют, а всё необходимое попросту у окружающих отбирают. Банда рэкетиров- подумал я изначально. Но после того, что мне про этих пришельцев поведали, мнение поменял: здесь масштаб совсем другой- целый народ, явившись с восхода, хорошо экипированный и вооруженный, живёт только войной. Ничего не напоминает? Знаю в истории своей страны несколько таких эпизодов, и знание это вводит меня в грусть и тоску. Невозможно отбиться одной деревней от целого народа. Мы тоже не сами по себе, есть даже целый народ (так и называемся- настоящие люди), но со слабыми связями и внутренней структурой, а против- высокомобильное и ориентированное на вооружённое противостояние войско. Если делать ставки на чью-то победу, то на нашу не поставил и полушку. Но если кто-то подумал, что это заставит меня опустить руки, то это ошибочное мнение- не для того я взял в руки оружие, чтобы сложить до боя. Победа или смерть- так, кажется, говорил Спартак, перейдя, на манер Гая Юлия свой Рубикон. И я за ним последую. Лишь бы не повторить его судьбы, впрочем, что говорить- жребий-то уже брошен...

И в полдень четвёртого- считая от боя с чужаками- дня этот вывод полностью подтвердился, когда дверь нашей избушки с грохотом брякнулась об стену, а на пороге возник человек с криком:

- Враги!

Мы именно к такому и готовились, свидетельством чему выступал хотя бы, например, этот, вызывающий тревогу на душе черный столб дыма, поднявшийся в небо от одного из наших выдвинутых вперёд постов, но сказать, что мы готовы полностью и совершенно- нет, такого не могу. Вообще, можно ли к подобному подготовиться? Мирно жить, а в следующий момент уже быть готовым умереть. Сколько не готовься, но это почему-то всегда происходит внезапно, вызывая всплеск эмоций и сожаления, что всё же это время наступило и уже ничего не изменить. Но, как не странно, и удовлетворения- наши приготовления были не напрасны...

Хотя бы этот столб дыма... Было, предложил нашему старейшине создать, так сказать, систему раннего предупреждения в виде выдвинутых постов на угрожающих направлениях. Чтобы не оказаться в один прекрасный момент в роли Чапая, драпавшего через Урал в одних подштанниках. По причине полной занятости взрослого населения к будущему противостоянию, к делу привлекли мальчишек подходящего возраста. Вроде моего... Я ведь, по сути, ещё не особо и вырос, лишь поступками своими довольно сильно выделяюсь среди прочих сорванцов, требуя к себе совсем другого- более внимательного, что ли- отношения.

При каждом дозоре сложили большой костёр- именно один из них и вспыхнул сегодня, вызывая в деревне переполох. Совершенно точно указывая примерное время прибытия врага, но, главное- направление с которого его следовало ожидать. И это, последнее, между прочим, продемонстрировало, как противник относится к нашему народу. Я уверен, что умных людей и среди них предостаточно, способных сопоставить потерю своих бойцов с походом в нашу деревню и сделать из этого правильные выводы, но, тем менее, поступивших в этой ситуации самым предсказуемым образом. Они, не выдумывая каких-либо хитрых манёвров, двинулись к цели обычным своим маршрутом. Именно на этой дорожке я некогда лежал в засаде, и она же фигурировала в нашем мнении, как самое опасное направление. Потому над ней хорошо поработали, создав несколько очень хороших- для нас- сюрпризов, и не очень- для чужаков, которые сегодня "оценят" их масштабы и проработку.