Коварный супруг (ЛП) - Маура Катарина - Страница 62

К тому времени, когда мы сели завтракать с бабушкой, мое лицо было красным, а бедра в синяках и киска болели от бесчисленных прикосновений, и его интенсивность была непревзойденной. Он словно боялся, что больше никогда не сможет прикоснуться ко мне, словно знал, что не должен потакать, и это ясно давало мне понять одну вещь. Он все еще любит меня. Я уже начала задумываться, может, я просто неправильно понимаю, почему он отдаляется от меня, и, возможно, он просто разлюбил меня, но та ночь, которую мы провели вместе, доказала, что я ошибаюсь.

Бабушка взглянула на нас и ухмыльнулась, ее глаза загорелись так, как не загорались уже несколько месяцев. Она поблагодарила нас за то, что мы остались, и сказала, что ей было приятно видеть, как мы счастливы вместе, а мне было интересно, что она видит, а я нет, потому что я уже начала забывать, что значит быть по-настоящему счастливой. Я устала быть единственной, кто все еще хотел, чтобы этот брак сложился, и ждать, что он поставит меня выше своих страхов.

Я вздохнула, доставая телефон и нажимая на текстовые сообщения. Я не разговаривала с ним с прошлых выходных, и каждое мое сообщение оставалось без ответа, каждый звонок игнорировался, и Боже, как это больно. Я почти жалею, что он вообще поцеловал меня в тот вечер, прикоснулся ко мне; так я хотя бы могла надеяться, что ничего не изменится.

Как нам быть дальше? Я думала, что мне просто нужно набраться терпения, что ему нужно исцелить свое тело и разум после того, что произошло. Я знала, что это спровоцировало его, что это напомнило ему о потере Валерии, и я искренне считала, что все, что ему нужно, — это время, но я не уверена, сколько еще сможет выдержать мое сердце.

— Миссис Кингстон?

Я удивленно поднимаю глаза, когда в мой кабинет входит Бекки, на ее обычно ничего не выражающем лице написано беспокойство.

— Что случилось? — спрашиваю я, мгновенно приходя в состояние повышенной готовности. После случившегося Элайджа заставил поменять стекла во всех часто используемых мною объектах недвижимости на такие, которые практически невозможно разрушить, а единственная машина, на которой я езжу, — бронированная, которую мне подарил Ксавьер. Сайлас подарил мне новый браслет, который невозможно снять, и я уверена, что теперь я в максимальной безопасности, но это не значит, что все мои близкие тоже.

— Я... я должна немедленно отвезти вас в больницу, мэм.

Я поспешно поднимаюсь на ноги, мой желудок переворачивается.

— Что случилось? — спрашиваю я, хватая сумку и начиная двигаться на автопилоте, мое тело трясется.

— Это ваша бабушка, — говорит она, ее голос мягкий. — Ее срочно госпитализировали.

Я резко прикусываю губу, пока Бекки выводит меня из здания и усаживает в ожидающую нас машину.

— Мэр Кингстон расчистил для нас дорогу. Мы скоро будем на месте, — говорит мне Бекки, прежде чем закрыть дверь.

Я изо всех сил стараюсь контролировать дыхание и не поддаваться панике, когда звоню Ксавьеру, но после нескольких звонков мой звонок попадает на голосовую почту. Я пытаюсь снова, и снова, и снова, пока не появляется больница, как раз когда мой звонок снова попадает на голосовую почту.

— Пожалуйста, Ксавьер. Пожалуйста, приезжай в больницу. Это бабушка, и ты мне нужен. Я не знаю, что случилось, но мне страшно, Ксав. Я просто чувствую это. Что-то не так, и я... Боже, ты мне очень нужен. Я не могу сделать это одна. Пожалуйста. Пожалуйста.

Я делаю глубокий вдох и заканчиваю разговор, когда Бекки открывает передо мной дверь, а у входа уже ждут несколько телохранителей. Я бы отдала весь мир за то, чтобы рука Ксавьера была сейчас в моей, чтобы слышать его успокаивающий, ободряющий голос, говорящий мне, что все будет хорошо.

Мое сердце замирает, когда я вижу Ареса и Рейвен, стоящих в коридоре перед комнатой, которую выделили бабушке.

— Сиерра, — говорит Арес, его голос срывается, и я замираю на месте, когда он тяжело сглатывает, в его глазах появляются слезы. Я резко прикусываю губу, пуская кровь, и он опускает взгляд, его глаза закрываются. — Ее больше нет.

Я качаю головой, мои ноги теряют силу, и я спотыкаюсь. Рейвен ловит меня и обхватывает руками, крепко прижимая к себе, пока я падаю, и рыдания рвутся из моего горла.

— Мне очень жаль, — шепчет она. — Ее органы начали отказывать, и все произошло так быстро, — говорит она мне сквозь слезы. — Мы тоже не успели приехать вовремя.

Я цепляюсь за свою лучшую подругу, мое сердце разлетается на миллион осколков, когда она осторожно направляет меня в комнату, но я не готова. Я не могу увидеть ее, не могу принять это.

— Я видела ее на прошлых выходных, — плачу я. — Она была в порядке. Она была в порядке.

Арес обхватывает нас обеих и крепко прижимает к себе.

— Ей было больно, Сиерра, — говорит он, его голос хриплый. — Теперь она в спокойствии.

Я поднимаю глаза, когда появляются Дион, Фэй, Лекс и Райя. Они бросают на нас один взгляд, и выражение их лиц становится таким же, как у меня, — на них появляется неверие.

— Зейн, Селеста, Лука и Вэл в комнате, — говорит Арес. — Мы пойдем следом, чтобы попрощаться.

Мне становится плохо, когда Рейвен сжимает мою руку и ведет меня в комнату, моя голова болезненно раскалывается, а зрение плывет. Я изо всех сил стараюсь дышать, но в комнате не хватает воздуха, и я падаю на колени у бабушкиной кровати, нежно накрывая ее руку своей, и плачу от души. Она выглядит так, будто спит, но ее рука чуть холоднее, чем я привыкла, и она не совсем похожа на себя, хотя я не могу понять почему.

Лишь много позже я понимаю, почему она чувствовала себя чужой. Ее душа давно ушла, и она забрала мое сердце вместе со мной.

Глава 62

Ксавьер

— Пожалуйста, скажи что-нибудь, — умоляю я, наблюдая за тем, как моя жена смотрит на свое отражение в зеркале в нашей гардеробной, и ее глаза блуждают по черному траурному платью, которое ей доставили сегодня утром.

Она игнорирует меня, как делала это с того момента, как я вышел из самолета и прослушал ее сообщение на голосовой почте, сразу же перезвонив ей, когда я развернул самолет и помчался к ней домой. Я приехал слишком поздно, и она уже покинула больницу. Я нашел ее в нашей библиотеке, она безмолвно смотрела на камин, ее глаза остекленели.

Сиерра дрожащими руками достает помаду и подправляет макияж, но ее горе заметно по покрасневшим глазам и мешкам под ними. Она не позволила мне обнять ее, когда плакала, засыпая рядом со мной, ночь за ночью, не позволила даже взять ее за руку. Если бы не моя мама, она бы несколько дней ничего не ела, и только Рейвен помогала ей принять душ. Что бы я ни делал и ни говорил, она не хочет прислониться ко мне, и я виню в этом только себя.

— Нам нужно идти, — говорит она в конце концов. — Бабушка не любит, когда я опаздываю.

Я тянусь к ее руке, но она обхватывает себя руками, уходя, и я следую за ней, мое сердце в смятении. Сиерра удивленно поднимает глаза, когда видит, что мои родители и все мои братья, включая Валерию, припарковались у ее дома. Сегодня все они выбрали черные машины и терпеливо стоят перед ними, ожидая Сиерру. Она бросает на них взгляд и на несколько мгновений зарывается лицом в ладони, а я выдыхаю, наблюдая за тем, как она изо всех сил старается расправить плечи и вернуть себе самообладание. На этот раз она не отстраняется, когда я обхватываю ее за плечи и веду к нашей машине.

— Твои братья и невестки будут находиться под охраной нашей службы безопасности и полицейского эскорта, — объясняю я, пока мы едем к поместью Виндзоров, где начинается процессия. Похороны Анны Виндзор — одно из самых безопасных и в то же время рискованных событий года. Многие политики, члены королевской семьи и почти все бизнес-магнаты разных отраслей прилетели на них, чтобы почтить память женщины, которую мы все глубоко уважали. Большинство привели с собой частную охрану, но и город был полностью закрыт, полиция и вооруженные силы приведены в состояние повышенной готовности.