Коварный супруг (ЛП) - Маура Катарина - Страница 15

Я нерешительно киваю, не зная, что она имеет в виду, но прекрасно понимая, что ее выражение лица предвещает беду. В конце концов, именно так выглядит Сиерра перед тем, как совершить нечто совершенно безумное.

Глава 15

Сиерра

Сердце колотится в груди, когда я беру одно из бабушкиных шоколадных печений. Она попросила нас всех собраться для объявления, и, учитывая огромную гору печенья на кухонном столе, у меня такое чувство, что я точно знаю, о чем пойдет речь. Рейвен выхватывает у меня из рук печенье и запихивает в рот столько, сколько может, прежде чем я успеваю откусить, и я не могу не улыбнуться.

Здесь по меньшей мере пятьдесят печений, так что я знаю, что она сделала это, чтобы отвлечь меня от неизбежного.

— Тебе не нужно так сильно обо мне беспокоиться, понимаешь? — Меньше всего мне хочется, чтобы моя лучшая подруга беспокоилась о том, что мы не можем контролировать. Она всегда так сильно переживает, и я не хочу, чтобы это не давало ей покоя по ночам.

— Как я могу не волноваться? — спрашивает она, протягивая мне половину своего печенья. Я заставляю себя улыбнуться и откусываю кусочек, желая найти нужные слова, чтобы успокоить ее.

— Как ты себя чувствуешь? — осторожно спрашивает Фэй. Я улыбаюсь своей крошечной милой невестке, не зная, как ей ответить. Наверное, она одна из немногих, кто по-настоящему понимает меня — ведь из всех моих невесток она единственная, кто с юных лет знал, что будет в браке по расчету. Хотя наши обстоятельства сильно отличаются, она понимает, почему я никогда не хотела ни с кем встречаться. Да это и не имело значения, ведь моя судьба все равно была предрешена.

— Наверняка нервничаешь, — говорит Селеста, бросая на меня ободряющий взгляд. — Кто бы это ни был, и что бы ни случилось, просто знай, что жизнь устроена так, что все идет своим чередом. Чему суждено быть, то и будет.

Я улыбаюсь ей, принимая ее слова близко к сердцу. Она знает — они с Зейном росли как соперники, влюбились друг в друга и трагически расстались, прежде чем их заставили вступить в брак по расчету, о котором никто из нас не думал.

— Я очень надеюсь на это. Просто у меня плохое предчувствие.

Райя, наша новая невестка, присоединилась к нам и покачала головой.

— Насколько плохим может быть предчувствие? — спрашивает она. — Бабушка никогда бы не позволила тебе выйти замуж за человека, который тебе не подходит.

— Как это может быть плохо? — повторяю я. — Лекс буквально явился к тебе в класс под видом твоего профессора и скрыл, что знает о твоей свадьбе.

Она сдерживает смех и кивает.

— И даже несмотря на это, все получилось, не так ли? Селеста права. Чему суждено быть, то и будет.

Бабушка скрещивает руки, и мальчишки тут же перестают издеваться над Лексом, рассказывая о том, как он сказал, что никогда не будет под каблуком, и стал таким же семьянином, как и все остальные мои братья, как только женился на Райе. Это напоминает мне, что именно этого я и хочу. Муж, который обожает меня, и то счастье, которое обрели все мои братья. Я так долго ждала этого, и теперь, когда настала моя очередь, я нервничаю неимоверно.

— Уверена, вы все догадываетесь, почему я собрала вас здесь сегодня, — говорит бабушка, ее глаза блуждают по всем нам с оттенком гордости.

Рейвен ударяется своим плечом о мое, и я не могу не покраснеть. Может быть, девочки правы, и это начало чего-то удивительного. Я так долго ждала именно этого момента. Когда это изменилось?

— Сиерра, милая, — говорит бабушка тем милым тоном, который она оставляет для меня и моих невесток. — Твоя помолвка заключена.

Я делаю глубокий вдох и киваю, а на сердце неспокойно.

— Кто это? — спрашиваю я, мой голос дрожит.

Бабушка колеблется, что для нее совершенно нехарактерно. Она опускает глаза, а потом смотрит мне в лицо, выражение ее лица непреклонно.

— Ты выйдешь замуж за Ксавьера Кингстона.

Должно быть, выражение моего лица говорит о моем полнейшем ужасе, потому что все мои братья хихикают над этим, заслуживая взгляды от невесток.

— Объединение его империи недвижимости с нашей приведет к тому, что мы вместе станем самой большой фирмой по продаже недвижимости, которую когда-либо видел мир, — объясняет она, и хотя в этом есть смысл, я просто не могу его понять. — Это будет самое крупное слияние, которое мы когда-либо совершали в семье.

Я откладываю печенье, которое держу в руках, и качаю головой.

— Ни в коем случае, — заявляю я, и чистая ненависть проносится во мне. — Я не выйду замуж за Ксавьера. Просто отрекись от меня, бабушка. Я съеду завтра. Я могу собрать вещи уже сегодня.

Ни за что на свете я не выйду замуж за этого мерзавца. Единственное, что в нем есть хорошего, — это внешность, и будь я проклята, если пересплю с этим дьяволом, не говоря уже о том, чтобы выйти за него замуж.

— Выйдешь, — мягко говорит Вэл, к моему удивлению. — Ты выйдешь за него. — Предательство жжет — я ожидала, что все мои невестки будут на моей стороне.

— Только через мой труп, — огрызаюсь я.

— Что ж, — вздыхает бабушка. — Как выясняется, вполне возможно, что и через мой.

Бабушка берет с кухонного стола пачку бумаг и подвигает их ко мне, выражение лица у нее покорное.

— Я знаю, что ты не готова, милая, — говорит она. — Я ждала так долго, как только могла, потому что хотела проводить как можно больше времени со своей маленькой девочкой. Но Сиерра, мое время вышло.

Мои руки начинают дрожать, когда я разворачиваю документы, боясь того, что найду. Я никогда не видела, чтобы бабушка смотрела на меня так — с таким сожалением и душевной болью. Я перечитываю слова снова и снова, но, как бы сильно я ни хотела, они не меняются. Я поднимаю глаза со слезами на глазах, мое сердце разрывается.

— Рак кишечника? — спрашиваю я, мой голос срывается. Этого не может быть. Это уловка, попытка убедить меня выйти замуж за Ксавьера?

— Я сопровождала ее к врачу сегодня утром, — пробормотала Вэл. — Она взяла меня с собой, потому что не думала, что кто-то из нас поверит ей иначе. Это правда, Сиерра.

Бабушка обводит взглядом комнату, на ее лице играет милая улыбка. Она смотрит на нас так, будто это в последний раз, будто хочет запомнить все до мельчайших подробностей, и это разбивает мне сердце.

— Как давно ты знаешь? — спрашивает Лекс, его голос хриплый, лишенный его обычной легкомысленности.

— Около года. Я стара, Лекс. Я смирилась с тем, что мое время пришло, и не хочу тратить оставшиеся несколько месяцев на то, чтобы стать еще более больной и хрупкой от химиотерапии. Все в порядке, правда.

Она болела целый год, и никто из нас не знал? Сколько всего она пережила в одиночку, страдая молча? Я прикусываю губу, пытаясь сдержать слезы, но они все равно падают. Я была так мала, когда авиакатастрофа забрала у нас родителей, что почти не помню их. Бабушка — единственная, кто вырастил меня, и я не могу ее потерять. Она для меня все — образец для подражания, единственная родительская фигура и моя самая большая поддержка. Я не знаю, кто я без ее печенья, ее смеха, наших еженедельных семейных ужинов.

— Я знаю, ты думаешь, что ненавидишь его, — говорит бабушка, ее голос наполнен пониманием. — Но он будет любить тебя так, как ты заслуживаешь того, чтобы тебя любили, Сиерра. Ксавьер будет защищать тебя и продолжит быть рядом с тобой, когда я больше не смогу. Я знаю, что ты не хочешь выходить за него замуж, но, милая... это мое последнее желание.

Глава 16

Ксавьер

— Объясните мне это несоответствие, — говорю я своей команде, указывая на слайд, который они мне представили.

Фархана, мой технический директор, тут же начинает яростно печатать.

— По-моему, это неправильно, — соглашается она.

Митч, мой финансовый директор, наклоняется и смотрит на экран Фарханы.

— Позвольте мне пересчитать это, — говорит он, и его голос дрожит. — Я не представляю, как это могло произойти.

— Как, черт возьми, никто из вас не заметил этого, когда я с первого взгляда заметил, что цифры не могут быть правильными? Я бесчисленное количество раз говорил вам, насколько важен этот проект — особенно если учесть, что он совместный с компаниями Windsor Real Estate и Thorne Developments. Подобные элементарные ошибки заставляют нас выглядеть плохо не только перед клиентом, но и перед коллегами, конкурентами. Никто не покинет эту комнату, пока эти цифры не будут решены, а слайды не приобретут презентабельный вид.