Ничто не предвещало любви... (СИ) - Саринова Елена - Страница 1

Трофим Смирнов

«Ничто не предвещало беды»… На этих словах Трофим, вдруг застыл, и, превозмогая колокольный гул в голове, отыскал глазами белоснежный айсберг - офисный кулер.

Да-а… прозрачная вода булькала в перевернутом бутыле, пуская задорные пузыри, и манила, манила. Ну вот! А вы говорите: «Ничто не предвещало беды!». Это ж счастье!.. В смысле? А кто про беду говорил?.. Допился. Сам с собой. Да еще и препираюсь!

- Сволочь ты, Борисыч.

Всё-таки, беда, она есть! Громоздким силуэтом «беда» темнела у кулера и всей своей кособокостью мешала Трофиму напиться:

- М-м-м, - без отрыва от процесса, вскинул он указующий перст.

Никто на вчерашнем мальчишнике Паровозу насильно не лил! А то, что они оба в итоге берегов не углядели…

- Ух-х. Я представляю, как мы выглядим со стороны.

- Галстук поправь, - вытирая мокрый подбородок, с удовольствием выдохнул Паровоз.

- О-о, – как эстет от тучи мошки качнулся в сторону немалым ростом Трофим. – Что?.. Я не понял.

- Галстук, говорю, на толстовке поправь. Сдвинь.

И два школьных приятеля, а ныне верные сослуживцы, бизнес-аналитик Трофим Смирнов, и начальник транспортного отдела, Федор Паровозов, через весь людный холл сплоченно двинули к лифту…

Юлиана Козырева

«Ничто не предвещало беды»… Фразу данную позитивная и легкая в жизни как мотылек, дизайнер Юлиана Козырева терпеть не могла. Ее любила вечно начесанная «под старомодную мальвину» бабушка с маминой стороны.

И повторяла в случае, когда зять задерживался на работе. А бывало такое частенько, да. Отец нашей умницы – весьма занятой и уважаемый в городе человек. И как только Вероника Павловна с сардоническим прищуром в очередной раз произносила эту гадскую речь, Юлиану так и подмывало выпалить ей в ответ: «А Павлика тоже дома нет!». Но, Павлик, старший брат Юлианы, изумительно фантастический раздолбай, слыл стойким бабушкиным любимцем… «Ничто не предвещало беды»…

- Черт! – Юлиана вздрогнула от неожиданного звонка, выронив из руки на заваленный бумагами стол аленький телефон.

Чехол к нему девушка недавно расписывала сама. Получилось… хорошо. Ей нравился результат. И тот, кто в смешных очках и с тёмной, вечно взъерошенной шевелюрой на нём, улыбаясь, стоял… никогда себя не узнает. Хотя, для влюбленной дуры, он вполне-вполне узнаваем.

– Ал-ло? – звонкий голос, как и рука девичья, дрогнул, выдавая состояние души.

Две недели! Две недели она ждала, как замороженная лягушка весны, именно этого звонка.

- Юлиана? – щелкнув, произнес далекий мужской голос.

- Да, это я, - тихо выдохнула она.

- Я нашел то, что вы искали.

- Ох. О-отлично! – и как бы вновь не выронить этот чертов выскальзывающий телефон.

- Однако, - промычали, вдруг на той стороне.

Сердце Юлианы пропустило удар:

- Я вас слушаю, Петр.

- Монета превышает установленную вами планку стоимости при покупке. И ее обладатель не планирует уступать. Он оформляет скорый отъезд в Будапешт на ПМЖ.

- И на сколько она превышает? – зажмурив голубые глаза, произнесла Юлиана.

- На треть.

Ети его, колдыбай! Это… это цена ее любимого фордика КА! Или можно еще загнать все подаренные папой бриллианты.

- Петр, и когда у нас крайний срок?

- Послезавтра, - будто удивленный вернувшейся в голос Юлианы решимостью, известил посредник.

- Хорошо. Как найду деньги, я вам позвоню.

- Жду, – отчеканил Петр и, без расшаркиваний, сбросил вызов…

И ведь «ничто не предвещало беды»… Хотя, какая же это беда?! Следующий звонок Юлиана, наплевав на полный стол дел и шумящий за дверью рабочий процесс, сделала Павлику, своему любимому фееричному брату.

Что ни говори, отношения у брата с сестрой в громкой семье Козыревых были нормальными. Можно даже сказать «хоть куда». Но, полное нежелание Юлианы ставить Павла в известность о цели собранных средств, добавили изрядно времени для препирательств:

- В конце концов, у кого из нас лучший в городе ювелирный салон?! – спустя четверть часа заблажила сестра.

- Ой, только не ори! – страдальчески раздалось с другого конца.

- Что?

- Вчера, - простонал брат.

- Всё понятно.

- Да что тебе понятно, Юль? Мы с Трофимом и Паровозом Костика в «Осле» пропивали. Такого потеряли бойца. Куршавель брал, Мальдивы брал, Камчатку два раза. Коктебель целых пять! Помнишь августовский их джазовый фестиваль? Юль, ты ведь тогда с нами была.

О, она его помнила! Но, об этом не с Павлом и не сейчас:

- Не отвлекайся, Паш. Ну? Так ты сможешь? Чтоб до завтра и по хорошей цене? Я тебе часа через три все свои брюлики подвезу.

- Ладно. Но, отцу про мое участие в этом деле…

- Что ты?! – пискнула в ответ Юлиана, подскочив из-за стола. – Я как замороженная лягушка, милый - ни слова!

Трофим Смирнов

Жизнь возвращалась. Предпраздничная офисная суета постепенно захватывала щупальцами обыденных обязательств.

Однако, Трофим еще какое-то время отрешенно сидел за своим безупречно чистым столом.

Экран монитора потворствовал неприсущей Смирнову лени. Мерцал приятной для глаз «рождественской зеленью» и по краям потряхивал глянцевыми, помидорного цвета шарами… «Рождественская зелень» и «помидорно-красный»… Откуда он знает эти выверты названий обычных цветов? Откуда в его голове: «Серый цвет имеет двести пятьдесят шесть оттенков»? Или: «Предметы при компоновке не должны упираться в края»?... Трофим ожесточенно зажмурился, и тут же податливая темнота вспыхнула, разливаясь восхитительным видом юной голубоглазой блондинки… Юлиана. Юль. Милая нежная Юлька. Чистое создание, похожее на прекрасную фею.

А где эти, мать их, феи, живут? На острове Мэн? В Ирландии? Хренов аналитик ты! Чётко просчитал все «дыры» зубастых и непростых конкурентов компании, но выяснить подход к одной непостижимой девушке-фее… никак. Да и стоит ли? Что может ей дать нудила и тихий алкоголик Смирнов?... Лишь собственную бесценную нумизматическую коллекцию.

- А не попить ли мне… горячего целебного чая?

Юлиана Козырева

Настроение Юлианы после телефонного разговора с братом резко взлетело до отметки «под потолком», и так и носилось там, сшибая толстые подвязанные снежинки.

Не испортило настроения и «явление» на общий конторский сбор румяного объекта мечты. Трофим или внезапно словил туберкулез, или почтил вниманием свой любимый коньяк, припрятанный в личном сейфе. Был еще вариант, вовсе сверхъестественный: «Смирнов и горячий чай». Но, Юлиана поставила на коньяк и тут же расстроилась. На короткое время! Ведь очень скоро Трофиму будет не до него. Да!

На общем сборе директор лаконично и с некоторым ехидством в трубном басе объявил о скором новогоднем корпоративе. Ну, надо же, как ей повезло! Интригующе праздничная атмосфера этого шабаша - прекрасный фон для задуманного финта!

И дальше рабочий день для Юлианы понесся еще скорей. И она почти не чуяла пола под своими длинными летающими по коридорам ногами. Сначала ее в полете, перед самым обедом, задержал вечно плюющийся кофейный аппарат на углу. Но, возле него, со странной физиономией, торчал давний дружок Юлианы, Захар. Нет, правда, дружок. Вот с ним, в отличие от школьной банды старшего брата, у Юлианы была точно одна и та же песочница. И имелось бы время, Юлиана непременно выяснила причину подобного «столбняка», но, увы! И лишь быстрое:

- Зарчик, привет! – и глянь, он уже кофе ей протянул. – Спасибо за кофе!

И что-то мелькнуло в отстраненной от реалий девичьей голове. Какая-то несуразность в привычно задорном поведении друга. Но, некогда ей!