"Фантастика 2025-92". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Рэд Илья - Страница 6

— Молодая она ещё… — наконец, выдавил он из себя.

— Так это ж хорошо, — не отпуская такой удобной возможности, додавливал я его, — быстро научится, в писари потом пойдёт, как сынок Марфы. Сам же говорил: катается как сыр в масле, деньгу загребает. Так мы твою Ульяну и пристроим — приданое соберём, жениха сам выберешь достойного.

Шах и мат.

Любовь к внучке пересилила, и дед сдался.

— Хорошо, — я отдал ему тарелку, завершая беседу. — Тогда вот тебе первое задание. Если в доме есть какие книги — принеси мне, что сможешь достать и это, — окликнул я его в дверях — откуда столько прыти? — Свечу мне сюда, понял? Не видно ни зги.

— Будет сделано, вашбродие, — по-военному вытянулся Семён.

— Свободен, лев. Всё в твоих руках.

В этот раз шаги отдалялись гораздо бодрее, воодушевлённей.

«Отлично», — вздохнул я. — «Вот и первый завербованный союзник. Не бог весть какой, но для начала сойдёт».

Из бессвязных рассказов старика я примерно понял устройство здешнего общества и немного перенял манеру общения крепостных. Очень важно с такими людьми правильно расставлять границы — в первую очередь это проще для них. А то тебя рискуют не так понять. Им нужна чёткая система «начальник-подчинённый», а если ещё говорить доступным языком…

В общем, бал тут правили дворяне. Место называется Российская империя, а нахожусь я во Владимирской губернии, в уезде Громовец. Фамилия моя Барятинский, и я самый младший в дворянской семье. Нас девять. Пятеро братьев и четыре сестры. Трое уже замужен, а последняя живёт вместе со мной и тётками в родовом поместье.

Есть ещё куча родственников, но эти сведения я уточню у Семёна потом. Главное сейчас было дать ему морковку, за которой он пойдёт, а дальше уже регулировать длину лески на удочке. Я действительно готов был даровать ему свободу. Умение быть благодарным — одно из самых важных качеств достойной жизни.

Благодаря мясу я почувствовал приток сил и понял: можно пуститься на второй заход медитации.

«Лучше сделать это сейчас — наутро я совсем замёрзну, и так трясусь как банный лист».

Сказано — сделано. Я вновь погрузился в медитативный поток и изолировался от суеты. Часов в погребе не было, но у меня прекрасное чувство времени — видимо, остались ещё огрызки величия с прошлого сознания.

Тот самый мелкий сгусток ещё не успел остыть, и повторные усилия расшевелили его ещё больше.

«Ну, давай, давай!» — я на пару секунд выпал из пустоты. — «Никаких эмоций, Артём, мальчик мой, заткни хавало».

Что-то я чересчур ассимилировался с этим Семёном…

Снова провалился в поток. Когда вынырнул, обнаружил, что не спал уже двадцать часов. Спина, ноги, руки — всё затекло так, что не встать. Рядом сидел и таращился Семён с чашкой горячего супа.

— Я… Это…

— Д-давай, — пересохшим ртом велел я ему и протянул руки.

В два счёта впитал всё угощение и махнул, мол, иди, потом поговорим.

— Оставлю тута, — я уже не слышал, что он там буровит и сосредоточился на себе, дверь скрипнула, и Семён ушёл.

Так-так откололся, значит. Ну, иди теперь сюда. Живей.

Сказать, что это была лишь крошка от той глыбы в правом полушарии — ничего не сказать, но даже такой запасец способен воздействовать на организм.

В первую очередь я направил всё в кровоток. Очищения и напитки не произойдёт, но так я просто повышу свой иммунитет и не заболею. Эта манипуляция отняла последние силы, и я с чистой совестью уснул на пыльных тряпках.

Проснулся я скрюченный до невозможности и замёрзший. Зря не размялся с прошлого раза, но сил совсем не оставалось. Проспал двенадцать часов. Молочная кислота почти ушла из мышц, поэтому, как вернул способность нормально ходить, тут же занялся приседаниями и даже выжал парочку упрощённых отжиманий с колен.

Закончив моцион, снова сел за медитацию. К сожалению, следующий кусок оказался в десять раз больше прошлого — меньше на сгустке не нашлось, но я не унывал.

«Жив-здоров, руки, ноги, голова на месте — значит, не пропаду».

Помятуя о последствиях медитации, я решил разбить её на две части по шесть часов. Тем более, как раз после первого сеанса придёт с новостями Семён.

Сегодня я вошёл в транс в два раза быстрее. Точнее, это было его некое подобие.

Дело в том, что время внутри сознания могло идти гораздо быстрее, но для этого требовалось погружаться на разные уровни его бытия. В прошлой жизни я входил в состояние потока за долю секунды, и для меня там пролетали целые часы. Это как быстрый сон наяву.

Мои нынешние навыки ни в какое сравнение не годились со способностями архимага, но там я потратил на обучение девяносто лет, а тут только начал… К тому же пока я пришёл ко всем этим знаниям, пока додумался, тоже немало времени ушло. Здесь же я стартую уже с готовым багажом опыта и знаю, как можно делать, а как нельзя, так что процесс пойдёт быстрее.

Уровней могло быть бесконечное множество, но для этого нужно иметь твёрдую ментальность — иначе есть риск застрять и действительно тронуться умом. Потому я и развивал копии сознания, чтобы перепоручить им рутинные задачи, а самому сосредоточиться на важном.

Для меня сложнейшей преградой стал пятый уровень — дальше заглянуть не получилось, но и этого никто достигнуть не смог, максимум — третий. И то это мой ученик Валлард. Ему ещё предстоит долгий путь…

«Я буду по тебе скучать, друг», — с грустью подумал я о достойнейшем правителе.

Дверь отворилась, и вошёл Семён.

— О, проснулись, барин, а я с гостинцами, — улыбаясь, громко прокряхтел старик.

В этот раз, помимо первого, он смог урвать пяток сырников. Да таких, что таяли во рту. Чудо, а не еда.

— Зиновье подмог с вёдрами, вот и поделилась, — похвастался дед, непроизвольно щупая себя за бицепс.

— Я ж говорю — лев, — одобрительно кивнул я, уминая красный борщ.

До конца наказания оставалось ещё три дня, и за это время я должен подготовиться к любым неожиданностям, но в открытую заявляться здравомыслящим не собирался — нужно добыть побольше информации.

— А книжка, что же — не трогали, вашбродие? — поинтересовался Семён, чтобы перевести тему, дюже он горд был собой и смущался.

«Святая простота», — вздохнул я и перевёл взгляд туда, куда он показывал.

— Ах, это, извини, что-то не заметил в темноте, отличная работа, что тут у нас?

— Молитвослов, — с придыханием ответил дед.

— В смысле? — я убрал в сторону ложку и быстро пролистал страницы со знакомыми буквами, складывающимися в какие-то полустихи-полупоговорки. — Магия? — деловито переспросил его.

— Да вы что, барин? — в глазах деда мелькнул испуг. — Это же, ну, Бог, — он уважительно воздел палец к небу.

Я уже понял, что эта суеверная книжица ничего, кроме восхваляющих или просящих стишков, предложить не может, так что отдал её крепостному назад.

— Молодец, Семён, но будем честны, я пока не в состоянии объять умом такую мудрость, мне бы что полегче, а? Может, захудалый какой-нибудь учебничек магии завалялся, а? Поищешь? Уважь барина.

Старик погладил задумчиво бороду и, наконец, кивнул.

— Хорошо, кажется, у Глашки младшенький, как в училище отправился, оставил одну книженцию. Попробую выпросить, но просто так она не отдаст…

— А сколько еë сыну лет? — поинтересовался я, снова возвращаясь к трапезе.

— Второй десяток пошёл уже, ещё учится.

— Поди, без гроша она, Глашка?

— А то как же, — вздохнул дед. — На стипендию живёт охламон её…

— Тогда сделаем так: дуй ко мне в комнату, я помню там сундук стоял с одеждой, выбери самые подходящие и чистые рубахи, — я проглотил кусок варёной картошки, — штаны замшевые, — напряг память, к счастью, она у меня была почти фотографическая, — они немного намараны, но ничего — отстирает. И сапоги, узнай размер и выбери под него, понял?

Дед неодобрительно покачал головой.

— Посекут меня барин, ой посекут, сдаст дура…